Причастие по расписанию, общая молитва и постная столовая: истории выпускников православных гимназий

«Ребята из других школ выкрикивали нам вслед: «Смотрите, святоши идут!»

Маргарита, выпускница Саровской православной гимназии им. Серафима Саровского:

«Когда меня отдавали в первый класс, в школах, которые нравились родителям, не хватало мест. Они вспомнили, что моя тетя работает в православной гимназии – вот так, спонтанно, меня туда и отдали. В итоге я проучилась там все 11 лет и осталась очень довольна. 

С первого дня отношения с ребятами у меня складывались хорошо, и даже после выпуска мы продолжаем поддерживать связь. Учителя были разными, как и везде, но атмосфера царила приятная и спокойная. Иногда казалось, что наши ученики сильно отличаются от других – что они добрее и дружелюбнее.

Утром мы собирались в одной из рекреаций всей школой – и малыши, и старшеклассники – и вместе молились. После этого начинались уроки – как и в обычных школах. Но были у нас и необычные предметы: церковнославянский, древнегреческий и латинский языки, церковное пение, основы православной веры.

Сейчас, в университете, рассказывать о том, что я училась в православной школе, мне не стыдно. Когда кто-то узнает, то начинает с интересом расспрашивать. Осуждения я не встречала ни разу, – наоборот, даже восторг.

Но был период, когда нас, православных школьников, не любило светское окружение. Когда гимназия расширялась, другие школы нас не принимали. Бывало, ребята нас узнавали на улицах (у нас была особая форма: у девочек – одинаковые серые платья ниже колена, у мальчиков – костюмы с поднятым воротом) и тыкали пальцами, выкрикивая что-то вроде: «Смотрите, святоши идут!». Удивительно, но, как я помню, никого из моих приятелей это особо не волновало. Бывало, на межшкольных соревнованиях нас не вписывали в таблицы участников – и мы смирялись с этим, ведь нас так учили: иногда смирение – лучший выход из ситуации. 

Я поняла, что вера не делает нас какими-то «неправильными» – если люди дразнятся, то это говорит лишь об их личных внутренних проблемах и невежестве. Нельзя стесняться своих убеждений! Думаю, что школа изменила меня в лучшую сторону: научила относиться к людям с любовью и добротой и вообще сыграла важную роль в моей жизни. И, кстати, не только в моей: когда я пошла в школу, моя мама покрестилась в православие. Папа к этому еще не пришел, но, думаю, все впереди». 

«Окончив школу, я не понимала, зачем мне теперь ходить в храм – ведь за этим больше не следят»

Семеновская православная гимназия в честь евангелиста Луки

Наталья, выпускница Семеновской православной гимназии в честь евангелиста Луки (Нижегородская область):

«Родители говорят, что пойти в православную школу было моим решением. Но, если честно, я не понимаю, как семилетний ребенок, один раз увидев фасад будущей школы, может твердо заявить о желании учиться только там. Мои родители религиозны: думаю, просто они сильно верили в то, что в православной школе все будет идеально, а ее ученики – навсегда ограждены от жестокой реальности. Но, к сожалению, во многом они заблуждались.

Наш обычный день начинался с общего молитвенного правила в 7:30 утра, которое длилось около получаса. Читали «Отче наш», «Символ веры», тропари и другие молитвы. До 10 класса мы также читали молитву в начале и в конце урока, но позже это сошло на нет – наверное, потому что появилось много светских преподавателей. В конце учебного дня, выходя из здания школы, мы крестились перед большой иконой, висевшей над дверью. Это было неким негласным правилом, которому следовали все.

В дни двунадесятых праздников мы, в отличие от обычных школьников, не учились, но обязательно шли в храм. Можно было ходить в церковь рядом с домом или же в школьный храм. В последние годы нас даже отмечали по фамилиям, сверяясь со списком. Не пошел – будь добр объяснить почему. Обычно одноклассники сообщали учителю, если видели друг друга в храме, врать было не принято. Я сама никогда не пропускала службы, но слышала, что за «прогулы» делали замечания. А из-за того, что каникулы зависели от православных праздников, расписание отдыха с моими друзьями из светских школ не совпадало – меня это очень расстраивало. 

После пандемии в стенах школы появилась агрессивная пропаганда, что «цифровой мир нас испортит», и всех обязали сдавать мобильные телефоны в специальный ящик, который до конца учебного дня запирался на ключ. Я любила переписываться с мамой, этот запрет меня раздражал. Во время подготовки к ЕГЭ доступ к интернету был просто необходим, поэтому в 11 классе я чувствовала себя нарушителем закона: прятала наушник в волосах и, сидя за последней партой, слушала курсы по математике.

В начальных классах мне нравились школьные правила и царящая там атмосфера. Когда все были младше, класс был дружнее, а внеклассные мероприятия действительно радовали. Но, став подростком, я поняла, что уже не могу мириться с такими строгими ограничениями. Например, с запретами на яркий маникюр, распущенные волосы, ношение джинсов или юбок выше колена. Я воспринимала все это в штыки. Ведь мне так хотелось  самовыражаться и выглядеть необычно! Но вместо этого приходилось надевать длинную черную юбку и скромную рубашку.

По моим наблюдениям, из-за того, что нам дозволялось меньше, чем обычным ребятам, наши школьники становились более агрессивными. Я часто замечала жульничество и случаи воровства. Да и в целом в старших классах атмосфера была напряженная: косые взгляды, сплетни, соперничество. Иногда я сидела за партой с человеком, зная, что он обсуждает меня за спиной и говорит гадости – а бывало и напрямую, не стесняясь. После выпуска в друзьях во «ВКонтакте» у меня осталось только три одноклассника. Думаю, что обучение в православной гимназии тоже не может полностью искоренить проблему подростковой жестокости: у нас хоть и был батюшка, который мог разрешить конфликты и помочь советом, многие ученики все равно не шли с ним на контакт.

Окончив школу, я почувствовала облегчение. Из-за принудительного исполнения Таинств Причастия и Исповеди, на которые часто приходилось идти бездумно, я долгое время не понимала для чего мне теперь туда ходить – ведь за этим больше не следят. Да, я по-прежнему верю в Бога, молюсь, когда становится страшно и тяжело, но в храм стала ходить намного реже. Надеюсь, со временем воспоминания о неудачном опыте обучения в православной школе сотрутся и перестанут быть триггером».

«Ни я, ни мои родители не были воцерковленными людьми – значение имело в первую очередь качество образования»

Гимназия Святителя Василия Великого

Михаил, выпускник православной гимназии Святителя Василия Великого (Московская область): 

«Когда мне было 11 лет, мы переехали в Подмосковье, и родители начали искать школу в новом месте. Было два варианта: частная школа или православная гимназия. Меня отдали в гимназию: во-первых, обучение там стоило дешевле, а во-вторых, отзывы были теплее. Религиозный аспект на выбор школы не влиял, потому что ни я, ни мои родители не были воцерковленными людьми – значение имело в первую очередь качество образования. 

Первое, что меня удивило в православной гимназии – отношение к детям. Учась в обычной районной школе, я привык, что ребят отпускали на завтрак со словами: «Идите, там в столовой можно поесть». В новой школе нас выстраивали по парам и стройным маршем вели в трапезную, где заботливо кормили после всеобщей молитвы. Помню, что тогда испытал «культурный шок». Потом я не особо обращал внимание на религиозные моменты – просто принимал как рутину молитвы по утрам, постное меню в столовой и службы на праздники.

К внешнему виду в гимназии относились строго. В момент «подросткового бунта» я решил сбрить виски и отрастить хвостик. В целом учителя и даже многие священники на это реагировали нормально, но директор школы мой новый образ не оценил и даже пригрозил отчислением. Хвост я в итоге не сбрил (волосы просто отросли), но попытку запугать меня я внутренне отметил. К телефонам тоже относились строго, но понимающие учителя к концу учебы на это не реагировали, ведь для подготовки к ЕГЭ доступ в интернет необходим.

Из школьной жизни мне особенно запомнились уроки Закона Божьего, потому что у нас был прекрасный и образованный священник, с которым мы обсуждали этические вопросы (например, аборты и самоубийства), не боясь ляпнуть лишнего. Чаще всего никакого мнения нам не навязывали и давали право решать самим, направляя на правильный путь (хотя бывали и исключения).

На двунадесятые праздники мы всей школой отправлялись в храм и проводили там около 2-3 часов. И если в начальной школе я относился к этому позитивно как к возможности «пошататься» с одноклассниками по церкви, то в старшей школе это уже воспринималось как трата учебного времени.

С возрастом мое отношение к религии менялось. В начальной школе этот вопрос стоял не так остро – окружающие были ко мне добры, и этого было достаточно. В разгар переходного возраста, где-то лет в 14, я серьезно противился всему, что связано с верой. Я начал жалеть, что учусь именно в этом месте, сама идея существования таких школ казалась мне устаревшей. Я неделями уговаривал родителей перевести меня, но хороших вариантов найти не удавалось. Со временем я привык. Ближе к концу обучения негатив прошел, и я научился с терпением и иногда с хитростью справляться с реальностью. А потом понял, что атмосфера в гимназии была добрее и комфортнее, чем в обычных школах – мне было с чем сравнить. 

К концу обучения я пришел к мысли о том, что выбор религии – личное дело каждого. Для кого-то это способ бороться с жизненными сложностями, а для кого-то ненужная вещь. Эта мысль подкрепилась и опытом моих одногруппников в университете. Кстати, меня удивило, что многие из них тоже выпускники православных и приходских школ. 

В общем, если бы была возможность поменять прошлое, я бы оставил все как есть: я получил качественное образование и серьезных психологических травм не заработал. Самое важное, что я вынес из православной гимназии: ко всем людям нужно относиться по-доброму. Не важно, во что верит человек, – он остается человеком».

«Я чувствовала, будто перемещаюсь во времени»

Анна, выпускница Тольяттинской классической гимназии во имя Всех Русских Святых: 

«Решение отдать меня в православную гимназию принимали родители – сначала в детский сад при ней, а потом и дальше в первый класс. Сама я тогда была еще совсем маленькой и не понимала, что учусь в необычном месте, но потом, на протяжении всех 11 лет учебы, ни разу не пожалела, что попала именно в эту школу.

Особенностью нашей гимназии являлось воспитание детей в соответствии с нормами и образцами гимназий Российской империи. Мне очень нравилось, как выглядела наша школьная форма: у мальчиков – синие брюки и кителя с золотыми пуговицами, у девочек – длинное платье с белыми воротничками и манжетами и два фартука: ежедневный – темный – и праздничный – белый. Надевая эту одежду, я чувствовала, будто перемещаюсь во времени и выгляжу как гимназистка прошлого века. Я с гордостью ходила по улице в нашей школьной форме. К тому же это было удобно: не нужно каждое утро придумывать, что надеть.

Ученики Тольяттинской классической гимназии во имя Всех Русских Святых. Фото из личного архива Анны.

В учебное время расхаживать по коридорам с телефоном или использовать его на уроках было непозволительно. Я поддерживала это правило, потому что телефоны и правда отвлекают. Если возникала необходимость, всегда можно было попросить учителя о помощи или звонке маме.

Многие одноклассники переходили в другие школы и становились более светскими, но мы продолжали замечательно проводить время вместе вне школы. Сама же я никогда не задумывалась о том, чтобы перейти – здесь моя душа была как дома. Атмосфера была уютная, семейная. Школа была небольшой, примерно на 400 человек, многие знали друг друга. А отдельная любовь всех в гимназии была трапезная! У нас было шикарное трехразовое питание, хоть в среду и пятницу мясо не давали. Питание было платным, но разнообразным. 

Самыми любимыми воспоминаниями для меня остаются мероприятия и выступления. Я с детства участвовала в школьных театральных спектаклях, мюзиклах. Мы часто ездили на конкурсы, выступали на школьных и городских мероприятиях. Однажды даже ездили на фестиваль в Италию.

На фестивале «Дни русской культуры в Италии», 2019 год. Фото из личного архива Анны.

Я с рождения воспитывалась в вере, а обучение в гимназии укрепило ее. За время учебы я сроднилась не только со школой, но и с православными традициями, пела на клиросе. Кстати, когда я приезжаю на каникулы в родной город, то продолжаю петь в храме. После выпуска остались только хорошие воспоминания, а конфликты и неприятные моменты забылись. Конечно, они были! А куда без этого, ведь, несмотря на «гордое звание гимназиста» мы оставались обычными детьми со своими проблемами и недопониманиями. В общем, я всей душой благодарна родителям и Богу за то, что смогла учиться в такой школе».

«Главной проблемой нашей школы было то, что там существовало только одно, «правильное» православие»

Елизавета, выпускница православной гимназии Святителя Василия Великого (Московская область):

«В православную школу я поступила не сразу: первые два класса отучилась в обычной государственной гимназии, где было по тридцать человек в классе и дети на переменах учили друг друга ругаться матом. Сама я никогда не жаловалась на окружение и не перенимала плохих привычек, но поскольку моя семья была православной, для меня было странно, что перед едой в школе не молятся, а о Рождестве рассказывают, как о легенде. В общем, родители хотели перевести меня туда, где я бы находилась в более привычных условиях, чтобы не было диссонанса между жизнью дома, в семье, и жизнью «в реальном мире». И действительно: когда в первый день учебы в православной гимназии пришел батюшка и мы все вместе пропели утренние молитвы, я почувствовала себя на своем месте.

Ученики гимназии Святителя Василия Великого на школьном празднике.

Особенно я любила уроки церковнославянского, на которых нас сначала учили читать загадочные письмена в молитвенниках, а потом объясняли, что означают слова, которые мы произносим каждое утро все вместе. На Законе Божьем нас знакомили с библейскими сюжетами, объясняли, как должен вести себя христианин; учили, из чего состоит литургия и объясняли смысл молитв; разбирали этическую сторону веры, рассуждали, что такое добро и зло в библейском понимании.

В старших классах мне стало не хватать разносторонности точек зрения, – казалось, нас обучают слишком догматично. В преподавании всех предметов ощущалось, что мы учимся не в обычной школе: для нас литературный герой не просто поступал плохо – он нарушал Божьи заветы и должен был покаяться, а положительному герою в стойкости духа и смелости непременно помогала вера. На уроках биологии нам рассказывали про теорию Дарвина как про нереалистичную, на уроках русского при написании сочинений особенно одобряли, если мы приводили пример из Библии, а не из такой «бесовской» книги, как «Гарри Поттер». В раннем возрасте я принимала слова учителей как единственно верные, и это ожидалось от всех нас. Наверное, только в конце средней школы для меня стало психологически приемлемым не соглашаться с учителями или батюшкой.

Атмосфера в школе бывала разной. Класс был в целом дружным, мы вместе ездили на экскурсии в монастыри и играли на переменах в настольные игры, но случалось и непонимание, и даже буллинг. Нельзя было подвергнуться буллингу за особенно горячую веру в Бога или хорошие оценки, а вот за атеизм или продвижение мысли о толерантности и равенства между полами могли начать дразнить. То есть светские идеи, которые встречаются в обычных школах, в нашей были недопустимы. Наверное, издевательства встречаются и в других школах, но, на мой взгляд, в нашей буллинга было больше: могли настраивать всех против кого-то, распускать слухи, в редких случаях даже подраться. Все же в обычных школах вмешательство преподавателей в личную жизнь ученика не приветствуется, а в нашей –долгом каждого учителя было «исправить ученика». На мой взгляд, главной проблемой нашей школы было именно то, что там существовало только одно, «правильное» православие.

В старших классах мне стало непонятным, почему инакомыслящих наказывают. Я сама испытала насмешки и со стороны одноклассников, и со стороны учителей за то, что была не согласна с мнением батюшки. Я не отрицала православных идей или традиция, я по-прежнему ходила в храм, искренне молилась и изучала Закон Божий – я просто смотрела на какую-то тему с другой стороны, нежели батюшка! В своей вере я ставлю выше всего любовь к окружающим и терпение, а не стремление всех исправить. Меня расстраивает, что многие ученики отвернулись от веры именно из-за этой жестокости и догматичности – а такие истории, к сожалению, нередки.

Было много и положительных моментов. Например, то, что всегда можно было зайти в домовый храм и помолиться перед страшной контрольной; всегда окружение разделяло с тобой пост, и тогда было не так тяжело; всегда было личное отношение к каждому ученику – можно было подойти к учителю, попросить совета; отсутствовало безразличие по отношению к нам, и, хотя часто хотелось привлекать к себе поменьше внимания старших, – приятно было чувствовать, что всегда есть кто-то рядом. 

Когда я выпустилась, поначалу было нелегко говорить о том, что я училась в православной школе. Мне казалось, что надо мной будут смеяться, считать «святошей». Но мир оказался не таким злым, как я ожидала: одногруппники в университете, конечно, удивились моим рассказам о школе, но негативного отношения не было. С тех пор я совершенно открыто и без стеснения говорю о своем опыте, и ни разу не подвергалась насмешкам. Мне нравится, что в университете можно без опаски быть тем, кем хочешь. Но по многому я скучаю: теперь часто нет времени ходить в храм на праздники, нет в постоянном доступе батюшки, у которого можно спросить совета и найти утешение, нет ощущения, что ты дома. 

В университете я подружилась с несколькими православными ребятами, и приятно знать, что по средам и пятницам кто-то так же, как и ты, ищет постную еду в буфете. В их мировоззрении я встречаю отголоски других православных школ, со своими обычаями и тезисами – с чем-то я соглашаюсь, с чем-то нет, но споров на эту тему мы не ведем, потому что понимаем, что наши представления уже по большей части сформировались.

Если честно, я нашла больше общих интересов с неправославными людьми, потому что обычно у них нет уверенности в том, что «правда только одна». Они спокойно принимают то, что я не люблю шутки на религиозную тематику, хожу в храм и крещусь перед едой: я все равно одна из них и имею право верить в то, что считаю истинным».