Дневник миссионера

Отважные миссионеры продолжают экспедицию в подмосковные леса. Заканчивается первая неделя поездки. О том как проходит катехизация населения, как приходится бороться с природной стихией и хроническим перееданием повествует наш специальный корреспондент Александра Сопова

День первый, 3 августа (четверг)

Главное впечатление девушек – огромная военная палатка, в которой они будут жить в ближайшие две недели.

У ворот нас встречает явление, которое кого как, а мою маму повергла бы в шок – девочка лет восьми в подряснике и апостольнике, с кототенком на руках. Это дочка одной из послушниц, Леночка. Буду дома показывать фотографии – надо позаботиться, чтобы мама сидела…

А через пару дней оформится другое ощущение. Вот, например, приезжаем мы в Толгу, неважно, на день или на две недели – там черточка не шелохнется. Все идет своим чередом, трудник-паломник целиком вливается в это. Здесь все наоборот. Матушка, две инокини, две послушницы почти полностью заслонены нашей шумной, трудноуправляемой «тусовкой». Они почти не спят и не едят, а кормят и укладывают нас. Монастыря за нами почти не видно.

День второй, 4 августа (пятница)

Литургия в Казанском женском монастыре в Колычево. Оттого, что отец Максим вчера на проповеди предостерег от разного отношения к тем богослужениям, где будем только мы, и к тем, где народу много – с особенной радостью смотрели на пришедших людей.

Одна из бабуль, подходя ко кресту после службы, честно сказала: «Батюшка, не поняла проповедь». Отец Максим сделал «миссионерское» лицо, надел мягкую улыбочку и пошел по второму кругу по заявкам молящихся.

Перед первым концертом страшно. Но ободряют слова о. Максима о том, что надо не отговариваться своим недостоинством, а делать дело. Впрочем, все это не отменяет некоторых нареканий после концерта. Прошел он в психо-неврологическом интернате. С «обеспечиваемыми» мы уже до этого общались через забор – интернат находится на бывшей территории монастыря. А теперь их сто человек в зале. Они довольно живо реагируют. Но концерт затягивается, усидеть им все труднее. Стоять на сцене ничуть не легче; сплошные неожиданности: то ведущий объявит не то, чего ожидал регент, то гитаристы не поделят, кому когда выходить. На сцене развернулся целый театр мимики и жеста, за который нам отдельной статьей влетело потом. На лицах поющих тут же выражалось все, что они друг о друге подумали.

В конце – не без прикола: директор интерната, благодарив, сказал, что с певцов хора можно иконы писать. «Восхищенный» концертом отец Максим уже тихо распределяет нас по чинам: исповедники, великомученики, страстотерпцы, юродивые…

Потом – Егорьевск. Благочинный отец Никодим проводит экскурсию по Троицкому храму. В нем грустно от ободранных стен и отсутствия двух иконостасов из трех. Но поражает не только то, что им осталось сделать, но и то, что уже сделано. С 2000 года успели разобрать перегородки и перекрытия, разделявшие огромный храм на три помещения где по два, где по три этажа. В том приделе, где идут службы, на потолке остались «росписи» от располагавшегося там кафе – космическое небо со звездочками, спутниками, фрагментами лиц космонавтов в синих тонах. В этом кафе устраивались рок-концерты. Даже после открытия храма и особенно во время служб. Хор и музыканты соревновались, кто громче. Теперь рокеры уже не приходят.

Были и в храме Архангела Михаила (подворье Колычевского монастыря), где в воскресенье будем служить первую Литургию после многодесятилетнего запустения. Но сначала надо подготовить место – настелить побольше пола…

День третий, 5 августа (суббота)

Концерт в военной части в Тимшино. В огромном зале горят четыре лампочки и угрожающе щетинится плитками потолок. А панно со св. Александром Невским при входе не опишешь – видеть надо.

Концерт у нас получается несколько унылый, под стать освещению. В духовной части лейтмотивом звучит: земная жизнь – только подготовка к вечной. Говорящие явно не учитывают, что нас в этой части кормят, так что мы их слишком замучаем, они имеют возможность эту подготовку к нам подсократить и отправить в вечную жизнь несколько раньше, чем мы предполагаем.

Вторая часть концерта поживее, но заслуга в том не наша, а природы. В зале пошел дождь. Сначала казалось, что шуршат конфетами, потом – что открыли кран. Потом через многочисленные дыры в потолке пошел ливень. Аборигены смотрят безо всякого удивления: опять дождь.

Человек десять сбежали, и начальник части грозит заставить их два часа слушать Бетховена.

День впереди героический: еще один концерт и всенощная. Хор, кажется, экономит силы.

Второй концерт – в Центре внешкольной работы в Егорьевске. В зале народу мало, зато слушатели благодарные. Отец Максим наконец решил сам выходить перед гимнами – и это связало светскую и духовную части лучше, чем все наши речи, вместе взятые.

После концерта – круглый стол с представителями молодежных организаций: глава местных скаутов, священник, руководящий организацией «Очаг» и мы. Наши миссионеры, как всегда, внимательнее всего слушают отца Максима. А он резюмирует: православной молодежи надо осознать то, что она в абсолютном меньшинстве. «Привыкайте» плыть против течения. А если вам комфортно в мире, что не так с вашим христианством. Интересно, утешил ли он собравшихся…

Под конец народ собирался приводить в порядок храм Архангела Михаила. Но оказалось, что там все готово. Еще с утра там подвизались мать Татьяна, Андрей Рыбаков и несколько рабочих. Они закрыли провалы в полу и все вымыли, так что миссионеры, спев Андрею «Многая лета», отправились на всенощную.

Некоторые мечтали по-монастырски спеть все стихиры, что положены по уставу. Но через три часа усталость взяла свое.

Случился некоторый разгул стихии: палатка девушек вымокла, в темноте и суете переезжаем в трапезную. Сестры и мальчишки героически таскают матрасы. Все спасены — зато теперь негде чай пить.

День четвертый, 6августа (воскресенье)

Наконец, происходит нечто, сравнимое с крещением жителей села Топольное на Алтае. Первая после многих десятилетий разрухи Литургия в Михаило-Архангельском храме. «Как на Пасху» — говорит отец Максим, имея в виду отсутствие иконостаса. Но видно не то, что, например, у нас в храме. Видно, как облачают престол. Как застилают подоконник – и получается жертвенник. Как облачается возле другого подоконника отец Максим, как раздувает огонь в кадиле алтарник Ваня. Храм окропляют святой водой, читают часы… «Помолитесь, как можете…» — и сразу: «Благословенно Царство…». Все видно, слышно и страшно… и видно в объектив. Потом в истории воссоздания храма напишут что-то вроде: «Первую литургию 6-го августа 2006 года совершил протоирей Максим Козлов».

Ничего равнозначного быть в тот день уже не могло.

Баня – благодеяние. И в кои то веки можно порадоваться, что близорукость скрывает детали происходящего…

Думали было благоустраивать источник, но дождь не позволил. Мы едем в поселок им. Павлова – там Егорьевский психо-неврологический интернат. У нас второй концерт для «обеспечиваемых». И тот же директор с гордостью показывает ремонт в корпусах. Комнаты больше похожи на гостиницу не из дешевых. «Кто бы так общагу отремонтировал» — раздаются вздохи. Ну уж, дудки, лучше уж в обшарпанной общаге, чем в евроремонтированном ПНИ. Здесь обеспечиваемые выращивают овощи, ухаживают за коровами и лошадьми, играют в волейбол – и благосклонно слушают нас. Правда, в конце тех, кто собирался раздавать книги, прижали к стене и чуть не разорвали на сувениры…

Кормят в ПНИ, кормят в военчасти, в монастыре опять кормят творогом, сметаной, малиной, черникой… Мы все сможем, а вот в автобус кто нас будет запихивать???

Продолжение следует …

Мнение автора, как и все материалы на сайте, может не совпадать с мнением протоирея Максима Козлова.