Ушел из жизни писатель Анатолий Приставкин

"У меня есть надежда"

Анатолий Приставкин издал более 25 книг, его романы переведены более чем на 40 языков. С 1961 года - член Союза писателей СССР, член Союза кинематографистов.

С начала 1990-х Анатолий Приставкин возглавлял комиссию по помилованиям при Президенте России Борисе Ельцине, в декабре 2001-го стал советником президента по вопросам помилования.

Лауреату ряда литературных премий в России и за рубежом широкую известность принесла повесть "Ночевала тучка золотая...", написанная в 1981 году и опубликованная шестью годами позже. Эта повесть о депортации в конце войны по приказу Сталина целых народов с территорий, освобожденных Красной Армией.

Главные герои повести - братья-близняшки Колька и Сашка Кузьмины-Кузьменыши. Их вместе с другими московскими и подмосковными детдомовцами вывозят на Кавказ в опустошенную и обезлюдившую Чечню. Несколько сотен чудом ушедших от облавы чеченцев, укрывшихся в горах, мстят слепо и жестоко, русским и украинским переселенцам. Жертвами этой мести становятся и взрослые, и дети, погибает один из Кузьменышей - Сашка. Его брата, Кольку, свалившегося в горячке в опустевшей чеченской деревне, выхаживает случайно оказавшийся там же горский мальчик Алхузур. Потом они вдвоем мечутся между советскими солдатами и чеченцами, поочередно спасая друг друга.

"Я был бродяжкой, неучем"

То, что главными героями повести стали детдомовцы - неслучайно. Анатолий Приставкин - сам воспитанник детского дома. Он родился 17 октября 1931 года под Москвой. "Родился я в городе Люберцы под Москвой, рано потерял мать, отец был на фронте, воевал, кстати, и на Кавказе в районе Малгобека, но чеченцев он не выселял... - рассказывал писатель. - Я всю войну бродяжил: побывал в Сибири, на Кавказе, сменяя десяток детских домов и колоний. Когда нечего было есть - воровал".

"С детства усвоил я истину, что мир несправедлив, равенства нет", - написал он позже. "В школе, а потом в институте на всяких семинарах по марксизму мне втолковывали, что неравенство несправедливо, и что мы строим общество, где такого неравенства не будет. Но моя мама как не владела ничем, так и умерла в чужом доме, а отец оставил мне в наследство сто березовых веников, которыми торговал возле бани".

В 14 лет сирота сбежал из детдома и стал работать в Серноводске на консервном заводе. После войны проявились первые признаки таланта - Приставкин стал участвовать в самодеятельности, начал писать стихи, которые вскоре опубликовали в газете.

Уже после этих лет Анатолий Игнатьевич удивлялся: как случилось, что он не попал в число тех, кто из детского дома сразу попал за решетку. И сам отвечал на этот вопрос: "Может быть, судьба. Я человек верующий, и вера в высшие силы меня поддерживает. А лично мне помогли еще и детдомовские воспитатели. С нами, униженными жизнью, обобранными, истерзанными ребятишками, у которых не было и не должно было быть будущего, занимались удивительные люди - те остатки Серебряного века, которые не смогли вписаться в советскую действительность. <...> Этих женщин выкинули из их усадеб, их мужей, братьев, отцов арестовали. А они, как жены декабристов, все равно делали свое благородное дело".

В 1952 году Приставкин окончил Московский авиационный техникум, после этого работал электриком, радистом, прибористом.

Затем следовала армия и поступление в Литературный институт имени Горького, обучение в котором закончилось в 1959 году. Но еще в институте Приставкин дебютировал как прозаик - в журнале "Юность" был напечатан цикл рассказов "Военное детство".

В 61-м году он стал членом союза писателей. Тогда же уехал работать на Братскую ГЭС - и на долгие годы связал свою судьбу и творчество с Сибирью.

Работу в бригаде бетонщиков на котловане будущей станции Анатолий Приставкин совмещал с должностью корреспондента "Литературной газеты". В эти годы им были написаны документальные повести "Мои современники" (1959), "Костры в тайге" (1964), "Страна Лэпия" (1960), роман "Голубка" (1967).

ернувшись в Москву, Приставкин не оставил "сибирскую" тему, позже написав очерки о строительстве БАМа.

С 1988 года Анатолий Приставкин был сопредседателем объединения писателей "Апрель" при Московской писательской организации Союза писателей РСФСР (России), затем стал главным редактором журнала "Апрель".

"В уме же всегда держу: а что, если произошла судебная ошибка?"

С начала 1990-х годов жизнь Анатолия Приставкин резко изменилась: в 1992 году он возглавил комиссию по помилованиям при президенте Борисе Ельцине, а с декабря 2001 года был советником президента России по вопросам помилования. Или советник президента РФ.

"Председателем комиссии я стал совершенно случайно, - рассказывал он. - Позвонил как-то Алесь Адамович и сказал, что меня разыскивает Сергей Ковалев. Я позвонил ему, а он говорит: "Только сразу не отказывайтесь!" Мы всю ночь с Ковалевым просидели. Жена моя произнесла пламенную речь о том, что я человек неофициальный, что меня обманут, посадят и т.д. А Ковалев пожал мне руку и сказал: "Ну, договорились". Я еще два месяца сопротивлялся, даже уехал из Москвы. А мне позвонили и сказали: "Анатолий Игнатьич! Смертники сидят. Они ждут ваших решений. Президент уже назначил вас председателем комиссии". - "А если я не приеду?" - "Их расстреляют". Я приехал".

Писатель часто говорил, что работа давалась ему нелегко: "Когда перед тобой за день проходит 400 дел с совершенно бессмысленными убийствами, теряешь остатки оптимизма". "Российский человек, каким он предстает сегодня перед нашей комиссией, производит на меня в массе своей очень тяжкое впечатление", - писал он.

Каждому из членов комиссии периодически приходили письма с угрозами и "приглашениями "приезжайте, мы соберем всех пострадавших от вашего помилования и посмотрим, что от вас останется".

"Вы пожалели насильника, убийцу детей",- говорили ему. - "А вам не жалко тех, кто пострадал от преступников?"

И Приставкин отвечал: "Не жалко? Еще как жалко! Иной раз не выдерживаю, запираюсь в кабинете, чтобы не слышали родные, и, стыдно сознаться, реву белугой, а мучителя детей готов разорвать своими руками..."

"Просто веди себя как человек"

Но Анатолий Приставкин считал свою работу "велением сердца" и верил, что даже "страшный разбойник" может сохранить возможность чувствовать чужую боль, может покаяться.

А еще он верил в людей: "Я не религиозен (слово "религия" я не люблю, это какое-то не мое слово), но я верующий. Плохо посещаю церковь. Но я все-таки тот верующий, кто дома имеет иконы, не коллекционные, а такие, перед которыми свечку можно поставить. И еще я верю в людей, ежедневно совершающих маленькие, негромкие подвиги".

И для себя вывел формулу, по которой Россия должна возрождаться: "Вы - единица, я - единица. Еще есть другие приличные люди, которые помогают другим, соблюдают элементарные правила приличия по отношению к детям, к себе, к семье. Такими приличными людьми Россия должна возрождаться. Давайте вы немножечко ветеранам поможете, я немного денег на церковку дам, моя жена отвезет заключенным теплые вещи. А кто-то возьмет ребенка. <...> Давайте помогать. Другого пути нет".

Материал подготовлен интернет-редакцией www.rian.ru на основе РИА Новости и информации открытых источников