Петушиные бои. Записки очевидца
Петушиные бои - самое демократичное хобби на острове, так или иначе затрагивающее всех, у кого могут расти усы. Хотя с 1981 года бои в Индонезии приобрели статус нелегальных (как разновидность азартных игр), на всем Бали они устраиваются без каких-либо помех. Правда, как пишет писатель Фред Айземан-младший в одной статье, крупные бои на публичных аренах с многомиллионными ставками ушли с принятием закона в прошлое.
Официально есть лишь один повод для проведения боев – религиозная церемония. В балийской религии существует особый род духов, подношения которым требуют пролития крови животных. В такие дни позволяется проводить бой даже на территории храма.
У петушиных боев нет рекламы: можно прожить на острове неделю, месяц, два и так и не увидеть петушиной драки. Самый верный способ узнать, где будет бой – обратиться к владельцам петухов. Их нетрудно найти, потому что все они совершают один и тот же ритуал: выходят на улицу с пернатыми под мышкой и, садясь на корточки в круг, общаются с соседями – точь-в-точь как описывал в своем очерке известный американский антрополог Клиффорд Гирц в 1972 году («Глубокая игра: заметки о петушиных боях на Бали»). Та нежность, с которой они треплют петухам перья, не проявляется у балийцев больше ни к каким животным.
Не каждому петуху выпадает честь сражения на ринге. Половина птиц безмятежно проживает свои дни, бегая по пыльным дорогам и поедая всякую дрянь. Петухов же, которые растут «для дела» содержат в спартанских условиях, а точнее в одиночных плетеных клетках. В них они едят и гуляют: назад-вперед, как пойманные преступники. Когда пробивает час X, хозяин крепит клетки к мопеду и отправляется к месту боя. Место и время обычно передается путем сарафанного радио.
Помню, прожив на Бали две недели, и так и не застав ни одной петушиной драки, мы подошли к мужчинам с птицами в руках и стали задавать вопросы: где? когда? как? Те посоветовали ехать утром в деревню Пеженг, к востоку от Убуда. На следующий день мы беспечно проехали ее мимо, приняв циклопическое скопление скутеров за признак религиозного празднества. «Не могут же церемония и бои проходить в одной деревне одновременно», - рассуждала я, еще не зная, что на Бали одно не мешает другому. Но как раз там и шли петушиные бои. Подобно, соревнованиям, эти мероприятия бывают местечкового и глобального значения. Те, на которые мы попали впервые, были самого серьезного масштаба. Они собрали все мужское население в радиусе 5-7 километров.
Внутри крытого амфитеатра происходила, ни много, ни мало, сцена из жизни Древнего Рима. Сотни голосов скандировали что-то, трясли пачками денег и жадно смотрели в центр круга. Лозунг «Хлеба и зрелищ!» кажется, никогда не устареет для нашего человечества. В это время на арене петухи изо всех сил били друг друга лапами и отчаянно клевались, то взлетая над соперником, то опускаясь на землю.
Позади них взволнованно носились их владельцы, выкрикивая ободрительные фразы для выплеска напряжения. Наконец, один петух устало прилег на землю (символ проигрыша), и, тем самым, закончился последний раунд. Напряжение ушло, и часть публики стала отсчитывать проигранные деньги.
Женщин среди нее не было, они выполняли сугубо практическую функцию разноса еды и напитков. И это тот небольшой сдвиг, что произошел за последние 10-15 лет – судя по очерку Гирца, прежде слабый пол вообще не допускался к месту боя.
На арене тем временем организовывали новые петушиные пары. Мужчины-участники, сидя на корточках по парам, сводили своих петухов, наблюдая за реакцией (бойцов стараются подбирать равных по темпераменту). Затем специальный человек кропотливо привязал петухам лезвие к лапе (шпору) и начался новый ритуал: озвучивание ставок.
Животных по очереди приподнимали над рингом, как товар на рынке, в то время, как часть зрителей яростно решаламатериальную сторону вопроса. Потом все замерло.
Новые петухи не стремились вступать в драку и разбежались по разным углам. Их поймали, и, сделав несколько неприятных щипков для поднятия боевого духа, засунули под соломенный колпак.Драка завязалась.
Бои каждой пары шли в несколько заходов, и победителем выходил тот, кто чаще оставался на ногах к концу драки. В первый раунд иногда кажется, что выиграет именно вот этот: что поактивнее или покрупнее, но победа в первые минуты часто ничего не значит, случается, что менее активный и неказистый с виду петух ведет себя куда увереннее.
Хотя Гирц пишет, что бой всегда заканчивается смертью одного из петухов, сейчас, спустя 40 лет, это нельзя утверждать столь же категорично. Судя по нескольким боям в разных деревнях, я поняла, что проигравший куда чаще остается раненым, чем мертвым.
Само же зрелище, жесткое, но завораживающее, собирает странную категорию людей. Часть участников и зрителей, конечно, обыкновенные мужчины, которых видишь на улице каждый день, но часть – куда маргинальнее простых Ваянов и Кетутов.
Их кожа покрыта татуировками и глубокими шрамами, руки – увесистыми перстями и браслетами - кажется, что сегодня распустили одну городскую тюрьму. Есть мнение, что петушиные бои позволяют сублимировать агрессию в безопасное русло и тем самым предупреждать часть преступлений. Может быть, оно и так. Может, иначе весь этот маргинальный контингент занимался бы совершенно другими делами. Несмотря на кровавый характер этой «процедуры», это все же важная часть балийской культуры.