О бобрах, Великом Духе и природоохранной деятельности. Заметки дачницы-натуралиста

Корреспондент ТД Мария Строганова оказалась в роли невольного наблюдателя жизни семейства бобров, поселившихся по соседству с дачным посёлком недалеко от Москвы.
Мария Строганова

• Текст: Мария Строганова

***

Сегодня ночью я слышала выстрелы — сосед по деревне отстреливал бобров: «Опять пришли, плотину строят, спасу нет!» Сосед ныне на пенсии, всю жизнь проработал главврачом в ветклинике. Бобры скорее всего канадские, завезены в наши края в 40-е годы прошлого столетия, в последние же три года, освоив все полудикие окрестные заводи, начали присматриваться к деревенской речке.

Вообще, нынешний ареал бобра представляет собой по большей части результат усилий по акклиматизации и реинтродукции, так как вследствие интенсивной добычи к началу XX века бобр оказался практически истреблён. Особенно это касается бобра обыкновенного. У канадского бобра не такая трагичная судьба:  в  1937 году он был завезён в Финляндию, а оттуда проник в Карелию и Ленинградскую область, ну и доплыл, дополз, догрыз до Владимирской и Ивановской области.

Деревня наша вытянулась змейкой вдоль бывшей реки, ныне превратившейся в ручей с метр шириной. Ручей никогда не пересыхает благодаря множеству ключиков, бьющих то там, то здесь. Практически у каждого домовладельца, если поискать, найдётся на участке свой персональный родник с чистейшей водой. Вот благодаря этому ключевому во всех смыслах моменту деревенский ручей — источник неиссякаемый: не пересыхает, не заледеневает, вьётся и вьётся, образуя кое-где болотистые заводи — в таких местах подводных родников больше всего.

В былые времена, еще лет пять назад, на бобровые плотины мы ходили любоваться за километр от деревни. Самих бобров не видели, но карандашики стволов и аккуратные плотины радовали сердце москвичей — жителей каменных джунглей. Года два назад бобры решили, что знакомство можно продолжить в более интимной обстановке и перешли в наступление:  в деревенской реке-ручье стали появляться плотины. На мелких ручьях и речках семьи бобров строят плотины, чтобы поднимать, поддерживать и регулировать уровень воды в водоёме, чтобы входы в хатки и норы не осушились и не стали доступными для хищников.

И всё бы ничего, но бобрам, как известно, для постройки плотины нужен материал, а именно деревья. Огромные полувековые ивы и липы мне было очень жалко, и, когда бобры пришли знакомиться на ручей у нашего участка, мне пришлось выступить в роли антиархитектора-вандала. Раз в неделю я приходила на ручей и разбирала бобровую плотину — благо ручей в этом месте узкий. Для строительства и заготовки корма бобры валят деревья, подгрызая их у основания, отгрызают ветки, затем разделяют ствол на части. Например, осину диаметром 5-7 см бобр валит за 5 минут; дерево диаметром 40 см валит и разделывает за ночь, так что к утру на месте работы остаётся только ошкуренный пенёк и кучка стружек. Ствол подгрызенного бобром дерева приобретает характерную форму «песочных часов».

Дня три после моей «разборки» с плотиной обычно было тихо:  работы приостанавливались с обеих сторон, потом бобры оживлялись и вновь тащили в воду тщательно убранные мною подальше от берега стволы деревьев, палки и камни, скрепляя всё, словно рукопожатием, глиной и пластиковыми бутылками. Так мы и работали на благо друг друга и природы — кто победил? Конечно я, ведь еще со времён великих завоевателей известно, что разрушать легче, чем строить. Бобры ушли к другим домам, где хозяева были не столь трудолюбивы, но, к сожалению, имели разрешение на оружие. И вот терпение закончилось: сегодня ночью я слышала выстрелы.

Одна из любимейших книг моего детства — «Саджо и её бобры». Я так любила эту книгу, что чуть было не начала толочь пеммикан подобно юному Шмелёву, повествующему об этом в «Рассказах о рыбалке». Автор книги о Саджо — Серая Сова, канадец по происхождению, славен тем, что сам занимался охотой на бобров, и однажды даже «усыновил» парочку бобрят — почти Чилеви и Чикени из «Саджо». У индейцев вообще особе отношение к природе: природа — это священная живая книга, через которую Великий Дух общается с народом, все существа в священном круге природы для индейца братья. Но любовь к бобрам у них особенная: индейцы часто называют бобров Говорящими Братьями и Бобровым Народом. Чтобы понять причины такой особенной любви, достаточно пролистать книгу М. Пришвина о Серой Сове «Путешествие в страну непуганых птиц и зверей». Чудесно описаны в книге отношения между супружеской четой охотников и «усыновлёнными» ими маленькими бобрятами:

«После еды эти кроткие существа, полные обезоруживающего дружелюбия, считающие как бы вполне естественным такое отношение к ним людей, просились на руки, чтобы их поласкали. А скоро они взяли себе в привычку засыпать за пазухой, или внутри рукава, или свернувшись калачиком вокруг человеческой шеи. Голоса людей они скоро научились различать и, если к ним, как к людям, обращались со словами, то оба, один перебивая другого, старались криками своими что-то тоже сказать».
 

Бобрята сравниваются в книге с детьми — только человеческие чувства приписываются им, с человеческим сравнивается их тело: руки, ноги, «столь же совершенные, как и человеческие»:

«Часто, когда приёмыши спали, им в шутку что-нибудь говорили, и они слышали и сквозь сон пытались ответить по-своему. Если же это повторялось слишком часто, бобрята становились беспокойными и выражали свою досаду, как дети. Действительно, их голоса очень напоминали крики грудных детей.

Они были сами щепетильно опрятны, кротки, воспитанны, совершенно ничем не пахли, и, в общем, это была парочка представителей Маленького Народа, которая так себя вела, что каждому бы доставило удовольствие с ними жить. Они старались держаться незаметно, и большую часть времени их было не видно и не слышно, и только перед закатом обыкновенно они чувствовали особенную потребность во внимании, и с этим надо было считаться. В эти минуты они попискивали, хватали за руки своих хозяев, слегка покусывали кончики пальцев, карабкались вверх, насколько только могли повыше, сопровождая все это курьёзными ужимками, с тем чтобы показать свою особенную привязанность к людям. И вот эта потребность в человеческой ласке, зовущий голос, игра то с локоном волос, то с пуговицей или бахромой от одежды делали их очень похожими на детей».

В общем, читая эти умилительные описания жизни людей и бобрят, верится, что животные эти действительно обладают какими-то исключительными, как будто сверхживотными способностями. Открывалось это и Серой Сове, охотнику, начинающему понимать, почему индейцы называли бобров Маленьким Народом:

«Серая Сова с некоторой тревогой думал о своей к ним привязанности, перерождающей его самого из охотника — истребителя бобров в их покровителя. Оказалось, что эти животные обладали чувствами и могли отлично их выражать; они могли разговаривать, имели привязанности, знали, что такое счастье и что такое одиночество; одним словом, они были маленькими людьми. А наблюдение над двумя маленькими неизбежно сопровождалось пониманием всего Бобрового Народа: что он весь такой! Под влиянием этого у Серой Совы всплывали в памяти разные истории о бобрах, слышанные им в детстве и потом казавшиеся неправдоподобными. Недаром же дикие индейцы давали своим бобрам такие имена, как Бобровый Народ, Маленькие Индейцы, Говорящие Братья. Недаром матери-индеянки, потеряв ребенка, кормят грудью бобров и в этом находят утешение. И как нежно ухаживали за ними все индейцы, в руки которых они попадали!»

Рассказы о бобрятах и индейцах очаровывают, подробности жизни и поведения маленьких животных способны растопить любое, самое заледеневшее сердце. И хочется уже с нежностью наблюдать их труд на российской земле — пусть живут и радуются. Тем более что появление бобров в реках и особенно постройка ими запруд оказывает благоприятное воздействие на экологию. Одно за другое: в образовавшемся разливе поселяются многочисленные моллюски и водные насекомые, которые в свою очередь привлекают птиц, птицы на лапках приносят рыбью икру, рыба начинает размножаться и т. д. и т. п. Начинается жизнь.

Но, как известно в природе должен существовать баланс. Бесконтрольное существование бобров может привести к последствиям крайне неприятным, даже катастрофическим. Почти полностью истреблённые век назад, сегодня бобры размножились настолько, что в состоянии нанести ощутимый вред. В настоящее время бобр уже исключен из Красной книги. Охотиться на бобров некому — мех этих зверьков уже не ценится так высоко, как в прежние времена, тем более не хватает естественных хищников: ни волков, ни рысей у нас не наблюдается.

Бобрам хорошо: уничтожив примерно в радиусе ста метров вокруг водоема всю древесно-кустарниковую растительность, они просто переселяются на новое место, так как еда закончилась. Но там, где бобры подбираются к человеческому жилью, встает простой выбор: или бобры или люди. Разливы рек из-за плотин угрожают не только деревьям, но и домам — вода подбирается всё ближе. В общем, без контроля не обойтись. В администрации Ивановской области об этом говорят прямо: «Если интерес охотников к этим животным не вернётся — лесное хозяйство региона может оказаться под угрозой уничтожения».

Увеличившаяся численность бобров создаёт и другую проблему — участились случаи столкновения животных с человеком. Довольно естественно — когда дикая природа соприкасается с цивилизацией, возникает конфликт. Недавно в СМИ появился ряд материалов о нападении бобров на людей: например, о брестском бобре, прокусившем бедренную артерию рыбаку; о бобре из Ровенской области Украины, покусавшем молодых людей у дороги; о животном из Краславского края, опять же изрядно покалечившем ногу несчастного мужчины прямо 9 мая. Триллер о бобрах-убийцах.

У нас в деревне, в лучших традициях страшных сказок на ночь, ходит рассказ о бобрах, пришедших ночью прямо в деревенский дом и загрызших хозяина — маленькие дети пищат от страха, зрители давятся попкорном. Но эксперты скорее обвиняют человека: пытаться сфотографироваться, «подружиться» с бобром, который, как ни крути, является взрослым диким животным — крайне неосмотрительно. Бешенством бобры болеют редко, поэтому основная причина нападений — люди сами нарушают покой животных. Хорошо, что я не знала обо всех этих историях, когда разбирала бобровую плотину, иначе за каждым деревом мне бы чудились притаившееся бобры-мутанты с желтыми зубами, готовые к атаке.

В любом случае, можно подвести единый итог: неконтролируемая численность животных может привести к беде. Но нет у нас уже ни лесников, ни егерей — всё утрачено, всё забыто. Никто не станет контролировать численность бобров, руководствуясь иными соображениями, кроме выгоды. И сегодня отношение между человеком и бобром можно проиллюстрировать только одной фразой: каждый сам за себя. Или такие отношения уже давно стали у нас нормой во всём?

«О метако ясень», что по-индейски означает «все мои братья» — как бы хотелось, чтобы мирное сосуществование человека и животных стало возможным. Кстати, бобра я всё-таки один раз увидела — вдали от домов, там, где ручей делает поворот и убегает в поля. Был ветреный день, дул сильный западный ветер, а для человека, читавшего в детстве о животных всё подряд от Пришвина до Сетона-Томпсона, это означает только одно: надо подойти с подветренной стороны, и животное охотника не учует. Так я и сделала: подошла против ветра и затаилась — сидеть пришлось неподвижно, ноги затекли, шея онемела, но ожидание было вознаграждено.

Минут через пятнадцать прямо передо мной вода забурлила, и показалась почти чёрная бобровая голова — оглядевшись, бобр развернулся и поплыл к плотине, затем нырнул и исчез под водой, только я его и видела. Надеюсь, в этом месте представитель Маленького народа будет жить спокойно еще долго, не причиняя никому вреда, вдали от людских домов, тревог и ночных выстрелов.

 

Следите за обновлениями сайта в нашем Telegram-канале