28 лет без Лотмана
![]() |
28 октября 1993 года мир остался без Юрия Лотмана.
Без него остались все мы, его бывшие студенты. Его родные, коллеги, внуки…
Мировая наука.
В тот осенний день муж почему-то прятал от меня глаза, а также газеты… И выключал радио.
Я была беременна сыном, и он боялся сообщить мне о непоправимом. О смерти Лотмана. И правильно делал…
Потом как-то, уже не помню, подготовил и сказал.
![]() |
Помнится, сразу почему-то подумала о том, какая я была шестнадцатилетняя дура, когда, случалось, просыпала лекции Юрия Михайловича. Ведь первое время он был для меня просто преподавателем Лотманом. Одним из.
Юрмих, как называли между собой Лотмана все студенты и коллеги, был человек-праздник.
Человек-праздник с печальными иудейскими постоянно воспаленными от бесконечного чтения, писания и думания глазами.
Может ли быть человек-праздник с печальными глазами? Даже когда смеется.
Значит, может.
Все, что он делал, как выглядел, как говорил, как смеялся, как негодовал, как ходил, всегда пропуская вперед всех женщин и нас, сопливых студенток, снимая перед каждой головной убор. Как смотрел, как молчал, как слегка заикался, как вел себя в ситуациях сложнейших нравственных выборов, как хохотал – все было праздником для окружающих.
![]() |
Юрий Михайлович читал нам лекции по русской литературе, вел семинары, на которые съезжались со всего Союза, по семиотике, истории русской культуры.
Образовывал.
Но на самом деле, и это я поняла только через много лет, Юрмих учил нас быть людьми.
Через литературу, мировую культуру, через разговоры о людях чести и бесчестия. Через постоянное внушение важности понимания, чужих знаковых систем.
Потому что понять, что это такое, иная знаковая система, — это значит понять другого. Иного. Не такого, как ты.
"Зачем мне другой, если он точно такой же, как я?" — никогда не забуду, как это произнес на лекции Юрмих. Как прочувствованно и как выстраданно.
Он и жил так.
Мало кто живет так, как говорит и декларирует. Он сумел и нас, многих из нас, научить этому. Возможно, сам того не подозревая.
К счастью, жизнь не ставила Лотмана перед таким невообразимо страшным выбором, как поставила, например, Корчака.
Не приведи Господи!
Но все поступки его в ситуациях сложного выбора были высочайшей пробы.
Наверное, не все, кто учился у него, стали прекрасными людьми. Но те, кого я знаю до сих пор, — именно такие.
Семь лет назад мы с мужем были в Тарту на могилах Юрия Лотмана и его супруги Зары Минц, моего научного руководителя.
Было очень холодно, много снега, все деревья в снегу и под ногами помнится хруст снега.
Тишина, будний день.
Я стояла и думала, что мне сегодня столько же лет, сколько этой паре было тогда, когда мы были студентами… Стояла и думала, вспоминала, потом тихо, совсем тихо сказала: "Зарочка…"
И вдруг с дерева, которое было над могилой Зары Григорьевны, стал с шумом осыпаться снег.
Сыпался и сыпался, пока все ветки не обнажились.
Как будто услышала и ответила…
А я стояла пораженная, вспоминала и думала – почему нам никто тогда не сказал, что все это называется счастьем?..
Впервые опубликовано 26 октября 2014 года