Надежда вместо наказания. Как Данте изменил католические представления о чистилище

В эпоху Данте понимание чистилища сводилось примерно к следующему: это место, куда попадают души тех, у кого количество грехов перевешивает количество добрых дел, так что за ними числится «долг перед Богом». Во искупление этого долга они проходят очищение огнём. Таким душам также помогают жертвы и молитвы, приносимые за них живыми.

Важным элементом концепции чистилища до Данте было утверждение, что после смерти больше нет свободы воли. «Это означало, что для душ в чистилище не предполагалось нравственного совершенствования: для них это был пройденный этап»¹⁶⁹. Чистилище в этом случае представало своего рода наказанием, которое должно перетерпеть. Собственные молитвы для душ в чистилище тоже не имели смысла.

Выше уже говорилось о главных характерных признаках чистилища у Данте, теперь же важно разобраться, в чём была его оригинальность по сравнению с предшествующими концепциями.

По утверждению «Дантовской энциклопедии», поэт отошёл от схоластических идей своего времени, которые делали чистилище преддверием ада, подземной обителью, и создал свою картину загробного мира¹⁷⁰. Причём географическая привязка чистилища «Божественной комедии» носит во многом условный, поэтический характер и не сводится, по всей видимости, к конкретному месту на карте. «Если литературная судьба “Комедии” была триумфальной, то ее богословский аспект не раз подвергался сомнению, однако в конечном счете была признана её верность в целом учению Церкви»¹⁷¹, — говорится в современной католической энциклопедии. В статье о чистилище там же подчёркивается, что «учение о чистилище нашло своё поэтическое выражение в “Божественной комедии” Данте»¹⁷².

Новаторство Данте выразилось в описании чистилища как места надежды, а не наказания. Поэт избавляет его от чрезмерной инфернализации, добавляет светлых красок в картину страданий, указывает на активный, а не пассивный характер тех душ, которые попали в это «среднее место». В отличие от обитателей ада, они — не обречённые, призванные навсегда «оставить надежду»; они устремлены вверх, к очищению, к Богу:

И я второе царство воспою,

Где души обретают очищенье

И к вечному восходят бытию.

(1, 4–6)¹⁷³

(E canterò di quel secondo regno,

dove l'umano spirito si purga

e di salire al ciel divento degno.)

Так говорится в первой песне «Чистилища». Ле Гофф отмечает: «Из всех географических образов, которые воображаемое потустороннего мира за столько веков предложило Данте, он выбрал единственный, выражающий подлинную логику чистилища, логику восхождения, — гору»¹⁷⁴. Так, восхождение становится синонимом очищения. У Данте нет акцента на «огне» чистилища — например, в 11-й главе говорится: «…и несли свой гнёт, как сонное удушие ужасный» (Чист. 11, 26–27)¹⁷⁵ или: «чтоб эти души, в легкой чистоте, смыв принесённые отсюда пятна» (Чист. 11, 34–35)¹⁷⁶.

Таким образом, страдания сравниваются с удушьем¹⁷⁷ или загрязнением¹⁷⁸, но не с горением. Правда, в 27-й главе «Чистилища» есть прохождение через огонь, но это лишь одно из испытаний на пути вверх, а не постоянно присутствующий элемент, как предполагалось термином «чистительный огонь». Огнём очищаются сладострастники, находящиеся в седьмом круге чистилища. Кроме того, Данте делает различение между «временным огнем» (в чистилище) и «вечным» (в аду). Об этой разнице говорит Вергилий перед расставанием с Данте: «И временный огонь, и вечный ты видел, сын…» (Il temporal foco e l'etterno veduto hai, figlio) (Чист. 27, 127–128).

Данте и Вергилий среди завистников. Гравюра Гюстава Доре

Дискуссии о природе загробного огня велись на протяжении многих веков. Например, Александр Гэльский писал, ссылаясь на Аристотеля, о трёх видах огня: свет, пламя, жар (lux, flamma, carbo)¹⁷⁹. Об огне в чистилище подробно писал и Фома Аквинский. Но именно Данте вывел тему огня на периферию концепции посмертного воздаяния. Более того, огонь предполагает хорошую освещённость, а Данте утверждает, что он покидает чистилище, чтобы избавиться от слепоты (per non esser piú cieco), — в переводе Лозинского — «Я вверх иду, чтоб зренье обрести» (Чист. 26, 58). Разумеется, речь идёт в первую очередь о духовном прозрении.

Благодаря Данте посмертное очищение душ стало рассматриваться не как мучение или наказание, а как духовное восхождение: «Этот процесс в современном богословии описывается не в терминах выплаты долга, а в терминах духовного роста; это не наказание за грех, налагаемое на человека извне, а внутреннее страдание, которое человек испытывает, избавляясь от остатков эгоистической привязанности к себе самому»¹⁸⁰.

По мнению исследователей из Лиддского университета, «наиболее оригинальным аспектом дантовской версии чистилища является то, что души в чистилище находятся в процессе нравственного изменения». Они страдают, но не для выплаты долга и не для удовлетворения Божественной правды, как считалось ранее, а для более глубокого понимания своих грехов¹⁸¹. Кроме того, они могут молиться, что также стало совершенно новой, оригинальной чертой дантовского чистилища.

Молитвами и церковными песнопениями наполнено всё пространство чистилища. Причём души умерших могут молиться и о живых. Данте даже становится свидетелем освобождения души из чистилища, которое сопровождается землетрясением и пением славословия «Слава в вышних Богу» (Чист. 20, 127–138). Освобождённым оказывается римский поэт Стаций, который в беседе упоминает «Энеиду» Вергилия, бывшей ему «и матерью, и мамкою» (mamma fummi, e fummi nutrice) (Чист. 21, 98).

Другим проявлением новаторства Данте стало то, что в его чистилище искупались не только вениальные грехи, то есть мелкие и незначительные, а по сути те же самые смертные грехи, что и в аду, но недостаточно осознанные и оплаканные грешниками. Как уже говорилось выше, у Данте по мере восхождения на гору с чела изглаживаются семь букв «P», обозначающих именно смертные грехи: гордость, зависть, гнев, уныние, корыстолюбие, чревоугодие, сладострастие. Разница между грешниками в аду и чистилище состоит в том, что первые не каялись при жизни, а вторые всё же приносили покаяние.

Благодаря покаянию, в чистилище могли попасть даже те, кто находился под церковным отлучением, как, например, Манфред, король Неаполя и Сицилии, о котором говорится в третьей песни «Чистилища». Он был прямым противником папы и погиб в бою. Его покаяние состояло не в том, что он признал правоту римского первосвященника, а в том, что, как он говорит Данте: «Себя я предал, с плачем сокрушенья, / Тому, Которым и злодей прощён»¹⁸² (io mi rendei, piangendo, /a quei che volontier perdona). И далее Манфред объясняет, что у Бога (дословно) «такие широкие объятия, что Он принимает всех, кто к Нему взывает» (si granbraccia che prende ciò che si rivolge a lei).

Интересно, что у Данте порядок следования грехов в аду и чистилище различен, поскольку в первых кругах ада наказываются менее значительные пороки, а в чистилище, напротив, более тяжёлые прегрешения искупаются на нижних ярусах. Именно поэтому по мере восхождения подъём становится более лёгким. Как говорит Вергилий:

Гора так мудро сложена,

Что поначалу подниматься трудно;

Чем дальше вверх, тем мягче крутизна¹⁸³.

(Questa montagna è tale,

che sempre al cominciar è grave;

e quant’ uom piú va su, e men fa male.)

Однако до Данте чистилище считалось местом искупления не смертных, а именно вениальных, мелких грехов. Так, в упомянутом определении папы Иннокентия IV несколько раз подчёркивалось, что «в сем преходящем огне грехи — разумеется, не преступления и смертные вины, которые и прежде были неискупимы покаянием, но грехи лёгкие и мелкие — очищаются…»¹⁸⁴.

После Данте эти представления изменились, и уже в определении Ферраро-Флорентийского Собора о чистилище не делается различия между смертными и вениальными грехами, а лишь акцентируется внимание на том, удовлетворил ли грешник Бога «достойными плодами покаяния за свои проступки»¹⁸⁵. В современном определении чистилища из «Новой католической энциклопедии», приведённом выше, хотя и говорится о вениальных грехах, но допускается наличие и смертных грехов «в качестве временного наказания по причине вениальных и смертных грехов, которые ранее уже были прощены».

Итак, Данте в своем чистилище перенёс акцент со степени тяжести самого греха на степень интенсивности покаяния, что и было усвоено последующей католической традицией. Зафиксируем главные этапы становления догмата о чистилище:

• Идеи, связанные с «очистительным огнем» (Ориген и проч.) — дохристианская эпоха и первые одиннадцать веков христианства;

• Появление слова purgatorium, чистилище, — конец XII в.;

• Лионская уния с греками, нет слова «чистилище», но есть сама идея очищения — Второй Лионский Собор, 1274 г.;

• Развёрнутая поэтическая религиозно-богословская концепция чистилища — Данте, «Божественная комедия», 1321 г.;

• Догмат о чистилище, ставший официальным учением Католической Церкви — Ферраро-Флорентийский Собор, 1438–1439 гг.

Рост популярности представлений о чистилище в народных массах в XIII–XIV вв. Ле Гофф во многом связывает с появлением многочисленных назидательных историй (лат. exempla), которые повествовали о загробном опыте¹⁸⁶. Фактически Данте в своей поэме представил в литературной форме яркую коллекцию таких историй, рассказанных с большим искусством и убедительностью. Это дало простор воображаемому и насытило потребность людей в наполнении абстрактной богословской концепции живым человеческим материалом.

Как отмечает Ле Гофф, «потребность в чистилище, в последнем переходе между смертью и воскресением, в продлении процесса покаяния, в спасении по ту сторону обманчивой границы смерти, стала настоящей потребностью масс»¹⁸⁷. И действительно, если спросить современных практикующих католиков, в чем смысл чистилища, то они дают примерно такой ответ: в рай мы недостойны, в ад не хочется, а чистилище, «средний путь» — как раз для таких несовершенных христиан.

Данте и Вергилий среди ленивых. Гравюра Гюстава Доре

169. Montemaggi V., Treherne M., Rowson A. Dante’s Idea of Purgatory. URL: https://ahc.leeds.ac.uk/discover-dante/doc/purgatorio/page/2.

170. Scartazzini G. A. Enciclopedia Dantesca: dizionario critico e ragionato di quanto concerne la vita e le opere di Dante Alighieri. Vol. 5. № 2. Milano, 1899. P. 1592.

171. Доброхотов А. Данте Алигьери // Католическая энциклопедия. М., 2002. Т. I. С. 1549.

172. Горелов А. Чистилище // Католическая энциклопедия. М., 2013. Т. V. С. 235.

173. Данте 1992. С. 179.

174. Ле Гофф Ж. Указ. соч. С. 504.

175. Данте 1992. С. 230.

176. Там же. С. 230.

177. Dante 2012. P. 295.

178. Ibid. P. 295.

179. Ле Гофф Ж. Указ. соч. С. 367.

180. Горелов А. Чистилище // Католическая энциклопедия. М., 2013. Т. 5. С. 237.

181. Montemaggi V., Treherne M., Rowson A. Dante’s Idea of Purgatory. URL: https://ahc.leeds.ac.uk/discover-dante/doc/purgatorio/page/2.

182. Чист. 3, 119–120.

183. Чист. 4, 88–90.

184. Цит. по: Ле Гофф Ж. Указ. соч. С. 422. Некоторые считают, что слова «non tamen criminalia seu capitalia, quae prius per paenitentiam non fuere remissa, sed parva et minuta purgantur» следует переводить иначе: «разумеется, не преступления и вины, которые прежде не были искуплены покаянием, но грехи легкие и мелкие — очищаются…» Однако это не меняет сути утверждения: в чистилище, согласно определению папы Иннокентия IV, искупаются мелкие грехи, а не смертные.

185. Русский перевод цит. по: Амвросий (Погодин), архим. Святой Марк Эфесский и Флорентийская Уния. М., 1994. (Репринт: Holy Trinity Monastery, Jordanville, N. Y. 1963). С. 305–306.

186. См.: Ле Гофф Ж. Указ. соч. С. 440–463.

187. Ле Гофф Ж. Указ. соч. С. 429.

Название фрагмента дано редакцией «Татьянина дня»

Книгу архимандрита Симеона (Томачинского) «Архитектор чистилища. Данте и его "Божественная комедия"» можно купить в лавке храма мученицы Татианы (Большая Никитская улица, 1). Студенты МГУ могут получить 10%-ную скидку на литературу духовного содержания, предъявив студенческий билет