Не такой
 |
| "Бей гада!" - где "гада" экстремист всегда готов заменить на "не такого, как я" |
В 2007-м году не полночь, а два часа пополудни стали для нас той отметкой, откуда начался новый год. Конечно, подобное могло случиться в любой день.
Как показывает практика, две вещи в человеческом сознании совершенно неистребимы и при «правильном» их взращивании дают особо обильные плоды. Это сладкое слово «халява» и классовая ненависть - своеобразный подвид экстремизма. Ее проявления хоть и случаются не в массовом, а в личностном порядке, нисколько не умаляют чудовищных масштабов этой ненависти. Ведь и при массовом экстремизме страдающей единицей становится каждый конкретный человек, а когда мучается (или погибает) ребенок, для его матери дикость толпы приобретает частный характер.
Ну а началось это, видимо, примерно два года назад. Именно тогда мой сын Миша наконец-то определился, какой мобильный телефон он хочет. В общем, на тот момент облюбованная им модель еще не вышла, но цена ее уже была определена в районе тысячи долларов. Я легко сказала «О'кей», предупредив, что эту сумму он должен накопить собственными усилиями, - не то что бы мне не хотелось потакать его прихоти, просто в нашей семье из двух членов лишние деньги водятся редко. Но и тогда ему были положены карманные деньги - 300 рублей в месяц.
В свои 14 ребенок трезво оценил ситуацию и, подсчитав, что за год цена телефона значительно упадет, начал копить всеми возможными способами. Он подрабатывал (когда оставалось время), сберегал выделяемое ему пособие. Конечно, подключились мои друзья, на праздники дарившие ему купюры вместо подарков. Словом, за полтора года было набрано больше половины от 14-ти тысяч (столько стала стоить вожделенная игрушка), остальная сумма была выдана авансом как подарок на приближающиеся праздники - Новый год, Рождество, День рождения... Так ненадолго сын стал счастливым обладателем мечты.
«Дальше» наступило очень быстро и просто. Отмеченный в кругу семьи и друзей Новый год никоим образом не мог помешать моему фанату кино с другом пойти в праздничный полдень на только вышедшую комедию. Их заприметили, как только они зашли в зал, - не такие (потом, когда Денис бил ногами Мишу по лицу, он ему так и сказал: «Ты мне сразу не понравился»).
Да, они действительно казались «не такими». Среди немногочисленных полупьяных пролетариев, доотмечавшихся в парке до такой одури, что домой было лень идти - проще забуриться в кино, - они действительно выделялись своей инаковостью. И именно эта «отдаленность от масс» взбесила праздных гопников гораздо больше, чем дорогой телефон, хорошая одежда (на самом деле - просто немятая и незаблеванная), даже сильнее, чем умение радостно предвкушать предстоящее. Оказалось, что спокойный, довольный человек способен стать настоящим классовым врагом для остальных, в своем социальном пессимизме отчаянно ненавидящих живущих не так, как они.
Их выследили по дороге домой. Попросили телефон - позвонить маме. Расчет оказался верен, этот наивный «другой», конечно же, поделился тем, что имел. С дорогой игрушкой в руках три подлеца рванули между домами. Увы, они никак не могли знать, что Миша занимался легкой атлетикой, так что он легко догнал воров. Но и те сориентировались мгновенно - молча начали его избивать, периодически предлагая уйти, оставив все как есть. В какой-то момент подоспел мишин друг, но недавно сломанная рука не позволяла вступить в схватку. Так что он мог лишь беспомощно и суетливо подпрыгивать вокруг, приговаривая: «Отпустите! Не бейте!».
«Не пей! С пьяных глаз ты можешь обнять своего классового врага!», - пошутил в своей обычной манере в 1929 году великий сатирик Михаил Зощенко. Думаю, что Михаил Михайлович и представить себе не мог, что «с пьяных глаз» классовым врагом может стать даже подросток. И уж тем более не думал, что три великовозрастных мужика способны вместо шальных объятий бить мальчика ногами просто так - ведь телефон-то был уже у них.
О том, как Мишу избили и пытались ограбить, наверное, вообще можно было бы и не говорить: в конце концов, сын не только выжил, но и сумел уговорить преступников вернуть ему телефон за выкуп. Историй подобного рода по стране случается бессчетное количество и с гораздо худшими последствиями, а иногда даже и летальным исходом. И они не менее ужасны и трагичны. Лишь на том месте, где избивали Мишу, за несколько месяцев до того, напали на другого подростка. Тому повезло меньше - он уже не вышел из комы, в которой пролежал почти полгода.
Но по большей части, мотивация у тех преступлений иная - это грабеж в чистом виде. В случае с моим сыном самое главное - патология сознания, полностью разъеденного завистью, жестокостью и ненавистью к «иным». При таком раскладе незначительное преступление, квалифицируемое правоохранительными органами как «попытка грабежа», на самом деле - тяжелейшее нравственное преступление. Не что иное, как проявление личностного экстремизма.
Теперь я понимаю, что в частности об этом предостерегал русский философ Иван Ильин, говоря, что «социалистическая действительность свидетельствует об антисоциальной сути социализма, который убивает свободу и творческую инициативу, уравнивает людей в нищете и зависимости, создает партийную касту, проповедует классовую ненависть, осуществляет террористическое управление, создает рабство и выдает его за справедливый строй».
Социалистическим строем мы умудрились воспитать удивительную нацию: ненависть к тем, кто, как кажется, живет лучше тебя, кто жиреет за твой счет, была заложена в лозунговые аксиомы «грабь награбленное» или «бей гада». Где «гада» экстремист всегда готов заменить на жида, прибалта или мусульманина, равно как и на мелкого, убогого, интеллигента. Да просто всякого, кто не такой, как он.
И при таком мировоззрении не существует никаких препятствий для того, чтобы любым путем удовлетворить собственное эго, возжелавшее добро, жену, жизнь ближнего. Потому что тот, другой, которого сейчас можно уничтожить, при такой философии является врагом. Хотя бы и классовым.
Но ведь есть и другая сторона: «не такие» - порождения того же социалистического строя. Они (или их родители) выросли в том же зверинце, только попробовали наперекор сложившемуся образу жизни отыскать в себе человеческий образ. И можно ли в таком случае обвинять только строй в том, что ты стал недочеловеком? Или получается, что в состоянии параноидальной ненависти ко всему миру никто, кроме тебя, не виноват и именно ты - не такой, как нормальное человечество?
Читать также:
