«Нашу задачу по сохранению страны мы можем выполнить только сообща…»

В четвертом номере журнала за прошлый год мы опубликовали статью о старейшем из ныне существующих в России молодежном движении – русском разведчестве. С вопросами о деятельности скаутской организации, вернувшейся на родину, после долгих лет существования в изгнании, в Зарубежье, о воспитании русских скаутов, мы обратились к Андрею Клочко – руководителю скаутской дружины «Александрия» (Санкт-Петербург).

Андрей Рудольфович, как ребята приходят к вам в Организацию российских юных разведчиков?

Существуют несколько возможных вариантов прихода в Организацию.

Вариант первый – он же первоначальный – через клубы. Сначала практически все наши отряды создавались при клубах. Потом, уже даже не в перестройку, а в 1992-1993 гг., большинство клубов было выведено из-под опеки Комитета по делам молодежи, и передано Жилищным Конторам. И мы их потеряли… Дети приходили к нам тогда из близлежащих школ. Первого сентября мы всегда рассказывали в школах, что было у нас летом, приглашали новых ребят. И ребята приходили. Было очень важно, что мы – «вне» школы: эта атмосфера позволяла проводить праздники, мероприятия в неформальной обстановке. И обустроить всё можно было по-своему, в отличие от школы.

Юбилейная медаль "В память 50-летия НОРС-ОРЮР" (1959)

Второй вариант – то, к чему сейчас пришла ОРЮР – через “корпоративных клиентов”: родители узнают об Организации от знакомых и приводят к нам своих детей. Здесь проблема заключается первым делом в том, что эти знакомые живут, как правило, в разных частях города, и поэтому нет возможности, особенно если дети маленькие, проводить постоянные сборы. Клуб был в нашем микрорайоне, где мы все жили – соответственно легко было прийти всем: спустился, вышел из парадной и зашел в клуб. Но когда все живут в противоположных концах города найти место для встречи достаточно проблематично.

Третий вариант – самый плохой – это вариант школьный. Он же – через кружок в каком-нибудь дворце пионеров. Увы, такие отряды, созданные на базе кружка или класса – самые неудачные и недолговечные. Так происходит потому, что если какому-нибудь руководителю понравился тот или иной скаутский задел, и он заинтересован в том, чтобы куда-нибудь выехал весь класс, а не несколько человек (тех, кому это действительно нужно), то он со всех сил тянет даже тех, кому это вообще не надо. Плюс сама классная атмосфера, отношение к преподавателю… Начиная работать учителем в школе, где все знали, что я скаут, я даже не пытался создать там скаутский отряд. Потому что приход классом в систему – это не очень здорово. Будучи директором школы, я решил, что административный ресурс можно хорошо использовать в целях привлечения детей: объяснить им, что «скауты – это хорошо» и пригласить их в Организацию, дать помещение в школе. Но школьная атмосфера, особенно если дети в этой школе учатся, действительно, не очень позитивный тон задаёт, и, как правило, всё идёт неважно.

Таким образом, вот основные варианты: первый – клубы по месту жительства (были случаи, когда собирались прямо во дворе – прямо как Баден-Пауэлл, который мальчишек пригласил чуть ли ни к себе домой); второй вариант – через знакомых, третий – через школу или через кружок.

А чего ждут от Организации родители разведчиков?

Вообще, надо сказать, что Организация прошла вместе с Россией несколько этапов. Первый – “золотой этап” – с 1990 по 1993 год. В это время все детские организации – пионерская, комсомольская – всё было развалено, особенно в маленьких городах. Денег ни на что не выделялось. А ОРЮР пришла с новым тогда идейным вектором – православным и патриотическим воспитанием. В то время очень многие родители заинтересовались тем, что с их детьми занимаются бесплатно, на общественных началах, что их вывозят в лагеря. Тогда проводили колоссальное количество лагерей, причем это стоило родителям сущие копейки: иногда помогали иностранные части ОРЮР, иногда мы сами находили средства, или это был походный лагерь, где от родителей требовалось только продукты купить. Родителям это было очень удобно. К тому же их привлекала программа – история России, русской Церкви, выживание в лесу, развитие лидерских качеств и т.д.

	Юбилейная медаль "В память 80-летия НОРС-ОРЮР" (1989)

Потом наступил этап, продолжавшийся с 1993 по 1998 год. Этап развития на волне определенных успехов: был дан хороший первоначальный толчок, и благодаря этому появились хорошие кадры. Мы “заражали” тогда идеей скаутинга большое количество людей. Организация быстро росла, особенно на юге, где подключались казачьи станицы. В те годы была достигнута максимальная численность организации. И опытные руководители, стоявшие во главе дружин, продолжали работать и в отрядах.

А в конце 90-х начался третий этап, который потребовал более качественной работы, к которой многие оказались не готовы. Религиозный аспект деятельности нашей организации стал не так интересен родителям, потому что православие, как часть идеологии вышло на государственный уровень. Национальное воспитание многие родители стали видеть сквозь призму чётко поставленной патриотической программы Путина, а такие вещи, как выживание в лесу, узлы и прочие скаутские навыки были полностью скопированы, прописаны в школьном учебнике по ОБЖ. По большому счету у нас остаётся только понимание самой сути скаутской методики. Вот почему руководство ОРЮР всерьез озаботилось тем, что если продолжать серьезно работать на развитие Организации или, по крайней мере, пытаться не ухудшить её состояние, надо развивать именно саму скаутскую методику – работу в звеньях, межполовой подход, и т.д. Сейчас работа ведется преимущественно в этом направлении.

Но на этой волне было упущено понимание главного: понимание того, что у нас – общественная организация, ставящая целью не столько проведение лагерей и праздников, сколько постоянное, непрерываемое воспитательное влияние в течение всего года. Только тогда, когда есть это понимание, проведение лагеря и получение командировочных не становится главной целью для руководителя, а основой работы считается подготовка невиданных доселе в России Опытных Разведчиков и Разведчиков Родины.

Андрей Рудольфович, расскажите поподробнее о ценностях, которые Вы пытаетесь привить скаутам…

Наши ценности схожи с понятиями, заложенными в основу Белого движения. Первое – христианские ценности – глупо было бы все их перечислять, потому что если мы организация православная, то всё это само собой разумеется. Второе – это служение: выполнение долга перед Богом и родиной. Третье – соборность. В законе “разведчик друг всем и брат всякому другому разведчику” отражено ничто иное, как дух Соборности, и наш долг – чтобы скауты не теряли его ни на уровне дружины, ни на уровне звена. Четвертое – здоровый национализм, “боль за родину” в трактовке И.А.Ильина.

Как вы доносите эти ценности – патриотизм, соборность – до ребят?

Через нашу систему работы, то есть через разрядную систему. Например, через родиноведение, которое в эту систему входит. Задача родиноведения – рассказать ребятам о тех великих людях, которые были их предками – военных, ученых, композиторах, писателях и поэтах... Мы вообще очень много внимания уделяем изучению русской культуры.

Еще один способ – через пространственное восприятие своей родины. Неслучайно мы путешествуем по всей стране – так приобретается ощущение соборности с другими разведчиками России. Появляется понимание, кто мы – русские скауты, и что нашу задачу по сохранению нашей страны мы можем выполнить, лишь действуя сообща.

Третий способ – через фольклор. Потому мы уделяем много времени песням и народным играм, которые прокручивают заново все ситуации связанные с развитием России и сознания русского человека.

Торжественный марш участников парада навстречу новым разведкам

Кроме того, мы налаживаем контакты с заграничными скаутами – потому что как лучше понять свою индивидуальность, чем увидеть того, кто не совсем такой, как ты? Встретившись с иностранцем и пообщавшись с ним, ты понимаешь, что у тебя немножко другой менталитет, что ты сам немножко другой, что ты хоть и евразиец, как и он, но все же отличаешься от него.

Изучаем историю Белого движения, чтобы взрастить в разведчиках чувство ответственности за свою страну, стараемся понять вместе с ними, как эти люди малым числом смогли противостоять такому коллективному злу как большевизм. Неслучайно у нас отряды названы в честь русских героев и в первую очередь – в честь вождей Белого движения.

Естественно, особое место занимает православие, потому что без него нет никакого патриотического воспитания.

Надо сказать, что мы стараемся развивать патриотизм и на местном уровне – каждый разведчик не только патриот своей страны, но и патриот своей малой родины. Гордимся теми, кто отслужил, и кто служит в армии – вообще стараемся сделать так, чтобы ребята не боялись службы в армии.

Каким может быть будущее разведчика, чем он может заниматься, когда станет взрослым?

Стоит сказать, что мы большое внимание уделяем или, по крайней мере, хотим уделять лидерству. Поэтому сейчас ведётся серьёзная работа по организации самостоятельных звеньев без участия или с участием, но по большей части только направляющим, взрослого руководителя. Так что мы стараемся воспитать в скаутах, помимо прочего, лидерские качества, которые они должны будут реализовать там, куда они пойдут работать. Причем мне не нравится, когда говорят – “достиг успеха, став крупным бизнесменом”. Человек может быть успешным, работая в любых сферах, например на государственной службе… Лидерство, которое мы воспитываем, подразумевает в первую очередь то, что разведчик будет активным членом того общества, где он действует.

Ну а что касается будущего в самой Организации, то здесь у разведчиков такой выбор: они могут остаться в ней после 18 лет, став витязями или дружинницами, а затем и руководителями. Мне кажется, это лучший путь – когда ты не только реализовал себя в какой-либо другой сфере, но и продолжаешь быть руководителем Организации. К таким людям, стоит относиться с уважением, т.к. заниматься семьей, работой, и воспитательной деятельность, с этой работой никак не связанной, очень тяжело. Но для большинства своих ребят я видел именно такой путь. Хотя практика показала, что очень много сил надо приложить, чтобы быть руководителем. Сейчас молодежь, студенчество работает. Зачастую очень серьезно – у ребят вообще нет времени. Поэтому я очень рад, если они не забывают об Организации.

Но большинство всё же уходит на уровне витязей. Иногда приезжают в какие-то лагеря, но постоянную работу не ведут. Конечно, это не значит, что они поступают плохо – просто в России скаутам живется не очень легко. А вообще во многих странах скаутам оказывают поддержку даже на государственном уровне. Не случайно в США практически все президенты XX века были так или иначе связаны со скаутами. А знак орла – главный знак американских скаутов – вручается лично президентом. Это дает человеку зеленый свет практически везде: того, кого награждал лично президент сразу берут на заметку...

Мы знаем, что ОРЮР – патриотическая организация. А как понимают патриотизм её члены?

“Плоха та страна, где слово «демократ» становится ругательством и горе той стране, где ругательством становится слово «патриот»”. У нас патриотизм и национальное самосознание были непопулярны или же не правильно понимались. Я думаю, патриотизм связан со служением своей стране. Ты являешься членом того общества, социума, в котором ты родился, где у тебя земля, где у тебя мать живёт. И ты должен сделать всё, чтобы той земле, где ты живёшь ещё долго-долго здравствовать. Соответственно, препятствовать попыткам сделать этой земле плохо. Причем земля – я имею в виду в глобальном смысле – это социум, это народ, это вся система традиционная ценностей. Сохранять её и беречь её – наша задача.

А в каких патриотических акциях участвуют скауты?

Во многих. Кто-то, например мой отряд в свое время достаточно активно принимал участие в развитии русско-болгарских связей, то есть они ходили в походы, общались с болгарскими скаутами, занимались просветительской работой.

Кто-то более тесно общается с комитетом по делам молодежи, кто-то уделяет больше внимания православному воспитанию: работает в храмах, восстанавливает монастыри, работает в монастырях. А кто-то более активно помогает и общается с ветеранами Второй мировой. На Кубани, например, очень увлекаются историей казачества, изучением его культуры. Вообще же у нас нет каких-то общих проектов, и группы достаточно немногочисленны, поэтому мы в основном проводим разовые акции и участвуем в традиционных государственных мероприятиях: например ОРЮР долгое время была организатором Бородинского действия – мы каждый год туда ездили.

Андрей Рудольфович, с какими молодежными организациями сотрудничает ОРЮР?

В плане работы – мы сотрудничаем практически со всеми, но действительно близко – только с Витязями. Отряды их создаются при церквях, при епархиях, что делает их гораздо более легитимными, чем мы, потому что мы ищем священника для отряда, а их отряды создаются уже при священнике.

А вообще я вот даже сейчас не могу вспомнить другие молодежные организации, которые существуют на долговременной основе, кроме “Наших” и им подобных. Мне кажется, что таких, существующих в масштабах всей страны, и, при этом, достаточно долго, просто нет.

Читайте также:
Записки на полях души: Самый главный экзамен
Чем я, малый человек... Рассказ волонтера