Историческая Москва: шанс на спасение

- Недавно прошла беспрецедентная конференция в Сколково, организованная Архнадзором, на которой было заявлено, что архитектурное наследие Москвы - это ее экономический актив.  Какие действия надо предпринять, чтобы содержание памятников действительно стало рентабельным для городского бюджета?

- Надо превратить «быстрые и короткие» деньги в «медленные и долгие», то есть превратить наследие из сырьевого ресурса в туристический. Наследие не может быть сырьем, которое используется для инвестиционной сверхприбыли. Московские схемы инвестиций в недвижимость предполагают еще и долю города в проектах. Фактически инвесторы и город совместно зарабатывают на физическом уничтожении наследия. Вместо этого необходима консервация всего сохранившегося и его экспонирование, а также реабилитация территории старого города в расчете на туризм и туристическую прибыль. Это работа на годы. Она включает в себя много составляющих, в том числе и формирование образа Москвы за рубежом. Впрочем, я не слишком верю в перспективу зарубежного туризма, зато верю в перспективу внутреннего. А это означает много дешевых гостиниц, специальные реставрационные программы, новые экскурсионные тематики. В Москве необходимо туристическое лобби, которое могло бы противостоять любому разрушению - с точки зрения неизменности экскурсионных маршрутов, их неприкасаемости.

Сколково

Кроме того, есть экономические выкладки, показывающие, например, что снос исторической застройки вовсе не дешевле ее реставрации.  

Перспективы туристического развития Москвы мы пока не обсуждали с новым правительством столицы, так как не построена площадка для такого обсуждения. Мы считаем, что такая площадка - совет по наследию при мэре города - необходима.

- Последнее время вести радостные: остановлено строительство на Боровицкой и Хитровской площадях, отменено перекрытие двора Провиантских складов, приостановлено строительство «Геликон-оперы» в усадьбе Шаховских. То есть, по конкретным «горячим точкам» приняты положительные решения. Что необходимо для того, чтобы решить ситуацию в корне, каких системных решений Архнадзор ждет от правительства Собянина?

- Исходное условие - согласие правительства Москвы с законом. Есть оптимистическое ощущение, что такое согласие достигнуто или почти достигнуто, что мы уже не должны обсуждать азы. Что закон теперь - не повод для философствования, а догма. Закон исключает градостроительную деятельность на памятниках и на их территориях, архитектурную деятельность, кроме реставрационной; закон ограничивает градостроительную деятельность в охранных зонах требованиями регенерации утраченной исторической среды. Закон запрещает капитальное строительство на памятниках и территориях памятников, запрещает реконструкцию памятников, а разрешает - реставрацию, ремонт, консервацию и приспособление к использованию, не переходящее в капитальное строительство и реконструкцию. Согласие власти исполнять закон создает почву для дальнейших структурных изменений.

Например, когда судьба памятников культуры обсуждается на Общественном градостроительном совете при мэре, - это признак опасности, потому что, как уже сказано, градостроительная деятельность на памятниках запрещена. Не должен главный архитектор докладывать вопрос о судьбе Провиантских складов, это компетенция Москомнаследия. И снова выходит, что кроме градостроительного совета необходим Общественный совет по наследию. Все, что касается памятников и их территорий, должно быть исключено из ведения Москомархитектуры и градостроительных советов.

Охранные зоны памятников, то есть внешние круги их защиты, устроены иначе. Градостроительная деятельность в них разрешена, но ограничена требованиями регенерации исторической среды. Следовательно, охранные зоны - предмет совместного ведения архитекторов и охранителей.

Далее, все рабочие комиссии Москомнаследия, Москомархитектуры должны пополниться новыми представителями общественности, экспертами новой генерации. Мы не должны добывать повестки дня, экспертизы, иные документы с боем. Эти документы должны публиковаться на официальных сайтах департаментов. Москомнаследие перед самым уходом прежнего руководства пообещало нам, что с 1 ноября начнется публикация историко-культурных экспертиз на официальном сайте комитета. Ждем.

Комиссии - это круг советников, рекомендующих, например, председателю Москомнаследия соглашаться или не соглашаться с той или иной экспертизой, с проектом реставрации, с проектом территории памятника, с проектом предмета охраны и так далее. Сегодня нас удовлетворяет только работа комиссии Москомнаследия по определению предметов охраны, которая с недавних пор состоит из профессиональных, этичных и надежных людей.

Что касается территорий памятников, то половина их - около 4000 - до сих пор не утверждены. А ведь территория - это сам памятник. Охраняется историческое владение с постройками, а не только сами постройки. Процесс утверждения территорий остается закрытым. Это не экспертная, а проектная работа, она заказывается специальным мастерским. Как правило, когда нет инвестиционного интереса, территория проектируется корректно, на научных основаниях.  В противном случае территория может оказаться урезана, причем без объяснений. Нужно иметь возможность отслеживать манипуляции на ранних стадиях, а утверждению территорий мэром должно предшествовать общественное обсуждение.

Далее, необходимо вернуть общественности возможность выявлять памятники. Два постановления, подписанные Юрием Лужковым в 2010 году, фактически блокировали эту возможность.

Самое большое наше предложение - придать старой Москве в границах до 1917 года статус единого памятника. Именно это было предложено в Сколкове. Термин, предлагаемый законом, не слишком удачен, но другого нет: «достопримечательное место». Это такой вид памятника, на котором градостроительная деятельность разрешена, но ограничена особыми регламентами. Их предстоит прописывать детально, это серьезная работа.

- Как Вы оцениваете замену Валерия Шевчука на Александра Кибовского на посту руководителя Москомнаследия? Какие трудности ему предстоят?

- Росохранкультура последние четыре года сдавала полномочия субъектам федерации, поэтому Архнадзор нечасто пересекался с федеральным ведомством. А когда пересекался, впечатления оставались разные. Сегодня мы спорим с Росохранкультурой по усадьбе Шаховских, неправомерно исключенной из реестра памятников ради строительства «Геликон-оперы». Позиция Москомнаследия по этому вопросу в последний месяц совпала с нашей. Если господин Кибовский займет иную, то есть свою прежнюю, позицию, конфликт неизбежно продолжится. Далее, Александр Владимирович склонен к нормотворчеству, он выступил автором нескольких подзаконных актов федерального правительства. Результаты нужно оценивать отдельно, однако сами подзаконные акты были очень нужны. Мы рассчитываем, что нормотворческий опыт Кибовского пригодится Москве. Те постановления Лужкова, о которых я говорил, требуют либо отмены, либо корректировки, а поскольку они сочинялись в недрах Москомнаследия, то должны стать предметом нашего совместного обсуждения. Увы, Росохранкультура не поддержала нашу критику лужковских опусов.

Сама Росохранкультура, как предполагают, скоро вольется в Минкульт - это печальный итог политики сокращения федеральных полномочий по охране наследия. В Москве у Кибовского будет не меньше дел, чем было в России в рамках его полномочий.

-  На Ваш взгляд, нужно ли сносить что-то из лужковского наследия?Ведь ту Москву, которая была, не восстановишь - ни переулки Остоженки, ни Сретенки...

- Есть объекты капитального строительства, ликвидировать которые трудней всего - как по технической, так и по юридической причине. Один процент самостроя, остальное согласовано. А согласования оспаривать очень сложно. Но при доказательстве незаконности согласования теоретически возможен демонтаж здания.

Легче начать с малых форм и со скульптурных произведений. Например, на Манежной площади незаконно снесена часть ограды Александровского сада. Воссоздать ограду, убрать поток воды, почему-то называемый Неглинной, выселить скульптурный зоопарк из мемориальной зоны могилы Неизвестного солдата - все это вполне возможно.

Я также сторонник демонтажа статуи Петра работы Церетели, потому что сейчас или никогда. Это был вызов всей Москве, Кремлю, Ивану Великому. Двусмысленная в символическом отношении и безграмотная с точки зрения традиции вещь. В полемике на эту тему спрашивалось не о том, кто интеллигентней, вежливей, лояльней или кто добрей к Зурабу Константиновичу. Спрашивалось о том, может ли это находиться в историческом центре столицы. На мой взгляд, не может.

Усадьба Шаховских

- Еще летом, когда шли едва ли не уличные бои за Кадаши и усадьбу Алексеевых, трудно было предположить, что оппоненты Архнадзора уйдут, а новая власть сделает вас из оппозиции легитимной общественной силой, к которой, судя по всему, она планирует прислушиваться. Как себя ощущают защитники Москвы в этой новой ситуации? Каким Вам видится будущее градозащитного движения?

- Я не считаю Архнадзор оппозицией. Движение за соблюдение закона может называться оппозицией лишь по недоразумению. Его выталкивали в оппозицию, поскольку не желали диалога. Есть неподвижная позиция, - неподвижная, как само недвижимое наследие. Мы здесь стоим - и не можем иначе. Остальные позиции колеблются относительно этой. А вот правительство Москвы при Лужкове было в оппозиции - к закону. Сейчас наши с правительством представления о законном и незаконном стремительно сближаются, и мы этому только рады. Поверьте, никому не хочется тратить годы жизни и массу сил на доказательство очевидных вещей.  Хочется заниматься творчеством - составлением и написанием книг, созданием фильмов, разработкой экскурсионных и просветительских программ...