Пасхальное богослужение: строй и символика

Приближается наконец радостное, давно желанное утро. Как встречают его верные? Как проводят остаток Божией субботы? В чтении Деяний апостольских, не выходя из храма, как бы желая предварить даже самих мироносиц и вместе с ангелом отвалить камень от гроба Жизнедавца. Бьет полночь, и последний гимн отдается субботе, опять слышится ее таинственный канон: «Волною морскою. Кто древле покрыл мучителя гонителя (фараона). Того дети спасенных (иудеев) под землею скрыли (Христа); но и, как девы (израильские), поем Господу, славно бы прославися».

С каноном престает уже суббота и настает воскресение. Торжественно отверзаются царские врата, и на главах священнослужителей вносится плащаница в алтарь и полагается на престоле. Песнь «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангеле поют на небесех» в первый раз слышится в алтаре, еще затворенном, потому что великие судьбы человечества прежде открываются на небесах, нежели являются на земле. Потом священнослужители исходят с крестом и хоругвями и, обходя вокруг церкви, поют опять во мраке и тишине ночи: «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити».

У западных заключенных (затворенных) врат останавливается приготовительное шествие. Между тем пустеет храм, за клиром следует народ: дети Адама стремятся к новому Адаму, чтобы при радостной вести о его восстании узкими вратами войти в новую жизнь, и здесь, как первое лепетание младенца, раздается в устах возрожденного человечества: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровое».

Но на сей клик, сокрушивший вереи ада, не вдруг отверзаются двери церковные: некоторое их открытие выражает радостное неверие учеников. Далее возглашается и пророческий псалом Давида: «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящие Его», и каждый стих псалма поясняется тем же убедительным: «Христос воскресе!»

Наконец начальствующий в священнослужении, держа в одной руке крест с изображением распятого Христа, а в другой кадильницу с фимиамом, движением ее начертывает знамение креста против затворенных дверей храма, и они отверзаются; начинается торжественный вход из внешней тьмы во внутренний свет храма, по подобию шествия Христова от преисподних земли в превыспренняя неба с избавленными Им, когда вход отверст был крестом Его. Ликующий сонм с победной песней, уже не останавливаясь, шествует чрез всю церковь прямо в алтарь, отверстый на всю Пасху, ибо отныне царствие Божие открыто верным; храм же внезапно весь озаряется светом возженных свечей, а лики поют:

«Воскресения день, просветимся людие; Пасха, Господня Пасха, от смерти бо к жизни и от земли к небеси Христос Бог нас приведе, победную поющия.

Очистим чувствия и узрим Христа, блистающего непреступным светом Воскресения, и победную песнь поюще, ясно да услышим рекущего: радуйтеся».

«Небеса убо достойно да веселятся, земля же да радуется, да празднует мир, видимый же весь и невидимый: Христе бо воста, веселие вечное».

Из вдохновенной души святого Иоанна Дамаскина излился божественный канон сей, венец всех духовных песней: первая вняла ему на юдоли плача лавра святого Саввы и радостно передала вселенской Церкви. Вся песнь как один порыв восторга: светлые мысли певца обтекают и небо, и землю, и бездны, ибо сам он исполнен Христом, все наполняющим.

«Ныне вся исполнишася света: небо же и земля и преисподняя, да празднует убо вся тварь востание Христово, в Нем же утверждаемся».

Вторым ирмосом канона Дамаскин призывает верных «пить новое питие, чудесно текущее не из бесплодного камня (ударенного жезлом Моисея), но из гроба Христова, который струит источник нетления».

Как младенец, прильнувший к лону нежной матери или держащийся за край ее одежды, чтобы всюду быть с нею, так песнопевец Иоанн не разлучен от Искупителя, соединившись с ним духом:

«Вчера спогребохся Тебе, Христе, совостаю днесь, воскрешу Тебе: сраспинахся Тебе вчера, сам мя прослави, Спасе, во царствии Твоем».

Между каждым ирмосом во время стихов, повторяемых и разделяемых многократным: «Христос воскресе из мертвых!» - священнослужители попеременно ходят с крестом, кадилом и светильниками по всей церкви, наполняя ее фимиамом, как бы ранними ароматами мироносиц, которые, со слезами искав мертвеца, поклонились радостно живому Богу. Шествуя, они возглашают всюду: «Христос воскресе!» - чтобы никто не оставался в сомнении в сию спасительную, светозарную ночь, когда безначальный свет всем воссиял из гроба. В ирмосах же то изображается видение пророком Аввакумом ангела, указавшего день спасения; то с Исайей приглашаются верные «утренневать глубокую утреню, и вместо мира принести песнь Владыке, чтобы узреть Христа, правды солнце, всем жизнь воссиявшего»; то открывается победоносное торжество его в самой области ада: «Снизошел еси в преисподняя земли, и сокрушил еси вереи вечные, содержащие связанные, Христе, и тридневен, яко от кита Иона, воскрес еси от гроба».

«Смерти празднуем умерщвление, адово разрушение, иного жития вечного начало», - восклицает Дамаскин и поясняет, сколько для нас велико торжество искупления: «Сей нареченный и святый день, един суббот Царь и Господь, праздников праздник и торжество есть торжеств, в он же благословим Христа вовеки».

В сей торжественной песни ликуют оба Сиона, но несравненной славой венчается новый пред древним; «Возведи окрест очи твои, Сионе, и виждь: се бо приидоша к тебе, яко богосветлая светила, от запада и севера и моря и востока, чада твоя, в тебе благословяща Христа вовеки.

Светися, светися, Новый Иерусалиме, слава бо Господня на тебе возсия. Ликуй ныне и веселися, Сионе. Ты оке, Чистая, красуйся, Богородице, в востании Рождества Твоего».

С чем можно сравнить сию возвышенную утреню? Некое духовное восхищение владеет всеми; каждый в порыве священной радости хотел бы выразить свои чувства, и вместо речей текут из уст песни; каждый готов бы взыграть пред Господом, как Давид пред знаменательным кивотом, ибо люди Божий видят ныне исполнение древних образов во Христе. Когда узникам, долго томивщимся во мраке темницы, вдруг отверзаются двери й является освободитель, до исступления доходит восторг их: сбрасывая цепи, бросаются они к ногам своего благодетеля или в объятия друг другу, и скачут, и плачут, и смеются, и поют, и прощаются взаимно, и молятся, и опять плачут, и опять поют; так и на утрене Пасхи.

«Воскресения день, и просветимся торжеством, и друг друга обымем, рцем, братие, и ненавидящих нас простим вся воскресением, и тако возопием: Христос воскресе из мертвых».

С сей песней начинается взаимное лобзание; привет мира раздается по всей церкви, которая вся обращается в единое тело Христово, связуемое духом Его любви, ибо в подобные минуты нельзя поистине не от всей души лобызать своего брата.

Тогда как святой Дамаскин довольно уже возбудил восторга своими божественными песнопениями, место его занимает другой церковный вития - святой Златоуст и в кратком слове убеждает каждого, кто благочестив, насладиться настоящим светлым торжеством и внити в радость Господа своего. Дабы показать, сколь велика открывшаяся нам милость Господня, он напоминает притчу о наемниках, которые в разное время пришли работать в вертоград, но от щедрот домовладыки все получили одинаковую плату за труд. Всех зовет он на трапезу Господню и никому не велит скорбеть о своем убожестве, ибо явилось общее царство, никому не страшиться смерти, ибо Сошедшим во ад поруган ад, мнивший принять землю и сретивший небо: «Где твое жало, о смерть? Ад, где твоя победа? Воскрес Христос, и ты низвергся».

Та же духовная радость окрыляет часы Пасхи, они пролетают в песнях, и каждая песнь гласит о победе Христа над смертью и адом. За многократным: «Христос воскресе из мертвых» - следует обычная воскресная песнь: «Воскресение Христово видевшие, поклонимся святому Господу Иисусу, единому безгрешному: кресту Твоему поклоняемся, Христе, и святое Воскресение Твое поем и славим».

Потом воспевается пришествие мироносиц к упраздненному гробу и кондак утреннего канона, повторяемый на литургии: «Аще и во гроб снизошел еси, Безсмертне, но адову разрушил еси силу, и воскресл еси, яко Победитель, Христе Боже, женам-мироносицам вещавый: радуйтеся! и твоим Апостолам мир даруяй, падшим подаяй воскресение».

И наконец радостный тропарь, столь живо изображающий вездесущее Божество Христово в самый час его смерти: «Во гробе плотски, во аде же с душею, яко Бог, в рай же с разбойником, и на престоле был еси, Христе, со Отцем и Духом, вся исполняяй неописанне».

Сии торжественные песнопения во всю неделю Пасхи заменяют не только часы, но и полунощницу и начало вечерни, ибо в светлые дни сии вся служба Божественная совершается наподобие первого дня. Неумолкаемое: «Христос воскресе!» - равномерно открывает и заключает литургию Пасхи, как радость, которую не могут вместить в сердцах своих верные. При начале обедни также поется священнослужителями «Да воскреснет Бог и расточатся врази его!» вокруг престола, на котором простерта плащаница, оставляемая до дня Вознесения - в знамение того, что Господь по воскресении из мертвых еще сорок дней пребывал на земле. Перед концом богослужения благословляется артос (по-гречески хлеб), напоминающий, что Спаситель был для нас хлебом жизни, и сей артос разделяется верным в последний день Пасхи ради общей их любви во Христе.

С первого дня Пасхи и до Вознесения продолжается на литургии чтение Деяний апостольских, дабы христиане могли слышать, как быстро распространилась проповедь об искуплении, несмотря на все гонения и страдания, коим подвергались первые чада новозаветной Церкви. Одна из самых торжественных минут литургии, когда епископ совершает ее соборно в Пасху, есть чтение Евангелия, которым изображается вселенская проповедь Апостолов на всех языках и ко всем народам. Какое же Евангелие избрано в день сей для радостного благовестия? Начало от Иоанна, сего ученика Христова, возлежавшего на лоне возлюбленного Учителя и столь ясно открывшего нам тайну Его Божества: «В начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово; сей бе искони к Богу. Вся тем быша, и без него ничтоже бысть еже бысть: в том живот бе и живот бе свет человеком; и свет во тьме светится и тьма его не объят».

Архиерей первый начинает читать Евангелие по-славянски на престоле, после него сослужащие пресвитеры - по-еврейски, по-гречески, по-латыни - на каких языках была начертана надпись на кресте, а потом и на других новейших языках, наследовавших спасение. Вне же алтаря становятся четыре диакона: один на амвоне лицом к востоку, а прочие у северных, южных и западных врат церкви, которая в сие время изображает собою вселенную, ибо «во всю землю изыде вещание их и концы вселенныя глаголы их». Они возглашают тоже Евангелие по-славянски, оканчивая его сими словами: «Яко закон Моисеем дан бысть, благодать же и истина Иисус Христос бысть».

И на вечерне, которая изображает вечернее явление Спасителя учениками, последовавшее сквозь затворенные двери их храмины в самый день Воскресения, епископ читает Евангелие о сем утешительном событии, стоя лицом к народу в дверях алтаря, как бы представляя тем образ пришествия Христова, и церковь слышит из уст его дважды повторенный привет Спасителя устрашенным ученикам: «Мир вам!» - после чего Он тотчас сообщил им, чрез дуновение, дар Духа Святого, дающий власть вязать и разрешать грехи; слышит также и о сомнении отсутствовавшего апостола Фомы, который сам себя лишил на время Божественной радости, не восхотев поверить Воскресению Господа, доколе не вложил в язвы Его перста своего. Но через восемь дней, по словам Иоанна, разрешается неверие и самого Фомы - он видит Господа, он влагает перст свой в язвы Его и в радостном восторге восклицает: «Яко видев Мя веровал еси; блажени невидевшие и веровавшие». А Иоанн, предвидя грядущее неверие, не столь легко разрешаемое, внуша ет всем: «Сия же писана быша, да веруете, яко Иисус есть Христос, Сын Божий, и да верующие живот имате во имя Его».

Текст взят с сайта http://paskha.gatchina3000.ru/ 

Иллюстрации:

Фото: http://www.iona.kiev.ua/

Открытка "Пасхальная заутреня" - с сайта http://monarch.hermitage.ru