Сделайте мне красиво
По работе я веду обширную переписку, и письма от партнеров иногда бывают весьма любопытные. Но одно, полученное недавно, сильно озадачило. Компания, с которой прежде обсуждался вопрос поездки группы в Иерусалим и Вифлеем на Рождество, сообщала мне, что группа поменяла маршрут и поедет в Бари. Это личное дело каждого – куда ездить на Рождество, но меня царапнула формулировка отказа: «Бари – это цивилизованная Европа, там вообще красиво и чисто. Туристам неохота видеть на Рождество орущие толпы и помойку. Да и потом, Рождество – это все же святой Николай».
Признаться, я до сих пор не побывала в Бари. Поэтому не могу сказать, насколько там красиво. Мне почему-то казалось, что коль скоро речь идет о религиозном туризме (пусть и не в строгом смысле паломничестве), то понятие «красиво» не всегда стоит на первом месте. Охотно признаю, что в Иерусалиме и в Вифлееме улицы будут не настолько вылизаны, как в цивилизованной Европе. Не могу не отметить правильности замечания о толпах (впрочем, в Бари на Рождество тоже, говорят, народа немало). Меня другое огорчило: то, что Рождество – это «все же святой Николай». Ну спасибо, что Николая оставили. А то был бы сплошной jingle bells без малейшего понятия, что же такое Рождество. Хотя, судя по всему, смысл праздника Рождества в данном случае был не особо интересен.
Я видела многих людей на праздновании Рождества в Иерусалиме. Сербов из разбомбленной миротворцами НАТО Югославии. Греческих крестьянок из нищих деревень, всю жизнь собиравших по медному грошику, чтобы раз в жизни побывать на Святой Земле. Румынских строителей с тяжелыми мозолистыми руками. Тихих и улыбчивых японцев. Кричащих в пароксизме радости православных арабов.
Не знаю, задавался ли кто-то из них вопросом, что улицы недостаточно чисты, а толпа недостаточно респектабельна. Вряд ли их это волновало. У них были несколько иные цели.
Рассуждения «сделайте мне красиво» слышат не только парикмахеры и программисты. О правах потребителя начинают рассуждать те «захожане», которые приходят в храм только для того, чтобы освятить крашеные яйца или отпеть ближнего, а вот смысл самого действия им неважен. Просто – так принято.
Судебный казус с екатеринбургским правозащитником Алексеем Коневым, бывший три года тому назад, скорее анекдотичен, но только анекдот этот весьма скверный. Напомню для тех, кто забыл: председатель общественной организации «Помощник потребителей» А. Конев подал в суд на местную епархию Русской Православной Церкви, поскольку, заказав отпевание родственника, остался недоволен качеством выполнения обряда. Конев даже не поленился провести проверку на предмет соблюдения епархией "Закона о защите прав потребителей", объясняя это тем, что Церковь "такой же исполнитель, как, например, химчистка или стоматологический кабинет". Правозащитник также рассказал, что в екатеринбургских храмах отсутствуют предусмотренные законом вывески и "информационные стенды исполнителя".
Вам уже смешно? Лично мне – нет. Даже если не брать в расчет вопиющую юридическую безграмотность г-на Конева (Церковь не является коммерческой организацией, поэтому сам иск был абсурден – впрочем, суд его и отклонил), то подобная история, при всей своей нелепости, не является для российского общества чем-то из ряда вон выдающим. В суд подал один юридически неграмотный склочник, а вот сколько тех, кто в суд не подает, но зато не устает жаловаться, что его не обслужили в храме по всем требованиям? Не так исповедовали. Не так спели. Свечница не улыбалась, как барышня на стойке приема. В храме было душно. Служба длилась долго. Да много, много всего. В обществе, которое труд учителя или врача считает сферой услуг, иного отношения к Церкви пока ожидать трудно. И если с тем, что учитель и врач хоть изредка должны получать хоть какое-то вознаграждение за свои труды, согласится каждый обыватель, то к служителям Церкви отношение еще хуже. Почему-то подразумевается, что их Господь манной небесной напитает, как древний Израиль в пустыне. Пытаешься человеку нецерковному объяснить, что Церковь живет на пожертвования – в ответ прилетает дежурная фразочка о «попах на мерседесах». Рассказываешь, что сегодня нет общего правила платить десятину, но ты в меру сил пытаешься это правило соблюдать – тебе тут же расскажут, на что именно эти деньги надо потратить, а Церковь, мол, и так «от денег пухнет» (цитата из разговора с одним антиклерикалом). Не знаю, не знаю… Может, и правда где-то в Русской Церкви есть священники-любостяжатели. Мне вот только, по слабости моей и недостоинству моему, их не показывают. За все то время, что я в Церкви – а это практически с младенчества, уже без малого сорок лет, - я таких не видела. Хотя жила в разных странах и самых разных священнослужителей встречала.
Но речь даже не об этом. Суть в том, что большинство «захожан» видит в Церкви именно сферу услуг. Сделайте так, как я хочу. Обслужите меня духовно. Что, за это еще и пожертвование полагается? Ну дают, совсем обнаглели!
Думаете, я утрирую? Ох, если бы. Все наблюдения взяты исключительно из нашей жизни. Например, была в одном Интернет-сообществе для родителей просто выдающаяся в своем роде запись под заголовком «Пишу в бешенстве». Что же так взбесило молодую мамочку? А вот что: хотела она крестить сына в другом городе, не в Москве. Будущий крестный папа - человек серьезный и занятой, некогда ему всякой ерундой заниматься, вот он и уезжает в командировку. Мамочка посылает узнать, можно ли крестить младенца без крестного отца, а тут ей сообщают «грустную новость, что с 1 марта какой-то там священный Синод запретил крестить без предварительных бесед, учений молитв (не знаю как это правильно называется),а уж об отсутствии крестного вообще и речи быть не может» (выделено мною – Е.К., за точность цитаты ручаюсь). В комментариях к записи другие мамы пытаются урезонить взбешенную особу, объясняя ей смысл Таинства, но куда там. Она неожиданно узнает, что за крещение еще полагается пожертвование, и это вызывает новый приступ гнева. А когда кто-то задает ей вопрос, зачем же ей нужно крестить ребенка, если она сама не понимает, что это за Таинство (и растить ребенка в Православии, судя по всему, не собирается), мамочка очень удивляется и отвечает: «Как это зачем? Надо. Очень надо!» Надо – и все. Потому что все так делают. Или потому что лишний повод для гулянки. Или бабка какая сказала, чтобы окрестили младенца, в помощь к ее, бабкиным, заговорам от сглаза.
А если мне надо – то сделайте мне красиво и так, как я хочу. И без всяких «учений молитв». Но самое интересное, что при всяческих социологических опросах эти люди уверенно назовут себя православными.
Несчастные советские граждане, выросшие и жившие под окрики «Мужчина, вас здесь не стояло! Вас много – я одна! Больше двух пачек в одни руки не пробивать!» - они теперь во многом пытаются компенсировать то прошлое хамскими окриками уже со своей стороны. Но пословица не зря говорит, что из хама не выйдет пана. Смердяков – он вечный лакей. «…вот эти-то всегда и начинают именно с того, что презирают … среду свою, свой народ и даже веру его, иногда даже до ненависти» (Достоевский, «Дневник писателя»).
И если подобное отвратительно просто в отношениях между людьми, то каково же оно в храме Божьем! Хочется этим людям задать вопрос: ну хорошо, это вот тебе неудобно в Церкви, этого тебе недодали – а ты-то сам, ты что принес? Сердце свое? Или хоть ноги немножко заставил поработать, выстояв службу? А не ныл, что у католиков так удобно – сидеть можно, и орган красиво играет, не то, что в этом варварском русском православии, никакой заботы о потребителе…
Или еще случай: две высокообразованные, утонченные дамы беседуют о Божественном. И одна из них роняет замечание, что, слава Богу, так удобно у них в приходе – проповедь говорится уже в самом конце службы. И почти никто на нее не остается, а все потихоньку расходятся по домам. Потому что слушать проповедь неинтересно и вообще ничего особо умного не услышишь. Не знаю, известны ли были дамам слова архимандрита Иоанна (Крестьянкина): «…священник, стоящий на амвоне, стоит как бы на камне, отваленном от дверей гроба Господня и «не может быть без пользы слово благовествования со святого места. Даже самое убогое слово с амвона учит истинам Православия». Может, известны. Но, боюсь, стремление сделать свою церковную жизнь удобнойдля себя кому-то будет важнее слов архимандрита Иоанна.
Не стоит думать, что подобная позиция – это знамение нашего постиндустриального общества. Нет ничего особо нового на свете. Снова читаем классику, на сей раз Толстого:
«Либеральная партия говорила, что в России все дурно, и действительно, у Степана Аркадьича долгов было много, а денег решительно недоставало. Либеральная партия говорила, что брак есть отжившее учреждение и что необходимо перестроить его, и действительно, семейная жизнь доставляла мало удовольствия Степану Аркадьичу…. Либеральная партия говорила, или, лучше, подразумевала, что религия есть только узда для варварской части населения, и действительно, Степан Аркадьич не мог вынести без боли в ногах даже короткого молебна и не мог понять, к чему все эти страшные и высокопарные слова о том свете, когда и на этом жить было бы очень весело … Итак, либеральное направление сделалось привычкой Степана Аркадьича, и он любил свою газету, как сигару после обеда, за легкий туман, который она производила в его голове».
Читаем классику.
Там иногда можно найти ответы на многие вопросы.
