Имя на карте Москвы
Обратимся к истории вопроса. Осенью 1991 года, сразу после подавления так называемого путча, руководство Москвы во главе с известным демократом первой волны Гавриилом Поповым приняло решение о переименовании десяти станций Московского метрополитена. Именно тогда «Проспект Маркса» вновь стал «Охотным рядом», «Площадь Свердлова» превратилась в «Театральную», «Дзержинская» – в «Лубянку», «Кировская» – в «Чистые пруды», «Калининская» – в «Александровский сад». Не пожалели московские начальники и Максима Горького – названная в честь пролетарского писателя станция стала называться «Тверская».
В этой революционной суматохе про станцию «Войковская», которая находится, прямо скажем, далеко не в самом центре столицы, забыли. А может быть, и не знали, кто такой Войков. Сегодня, спустя двадцать лет, не то что о Войкове – о Ленине мало чего знают. Спросите студентов Московского университета, кем был, например, Ногин, в честь которого назывались обе станции «Китай-город», или Щербаков – сейчас кажется, что станция «Алексеевская» никогда и не меняла названия. Из ста человек правильно ответят максимум один-два.
Требования общественности о переименовании «Войковской» активизировались несколько лет назад. Но надеяться на положительное решение вопроса было нечего: именно тогда по инициативе начальника Московского метрополитена Дмитрия Гаева в отреставрированном вестибюле станции «Курская» появилась цитата из прежнего советского гимна «Нас вырастил Сталин на верность народу, на труд и на подвиги нас вдохновил».
Гаев всё же переименовал две станции метро, но, конечно, не ту, о которой просили, а самые безобидные: «Битцевский парк» – в «Новоясеневскую» и «Деловой центр» – в «Выставочную». Переименовал тихо, без всяких публичных слушаний и просьб общественности. Никаких внятных комментариев о том, кому и зачем понадобились эти переименования, от руководства метрополитена не поступило.
Но и теперь, когда второй год нет во власти ни Гаева, ни Лужкова, имя Войкова по-прежнему остаётся на карте московского метро. Аргументы защитников «Войковской» более чем странны: так, мол, называется район, в котором расположена станция. Интересно, а никому не приходило в голову переименовать и район? Были же в Москве в разное время и Сталинский, и Брежневский районы, не говоря уже о Ленинском, Свердловском, Дзержинском и многих других районах, названных в честь революционеров с сомнительной моралью или с полным её отсутствием.
Если руководствоваться логикой оппонентов, то надо и станцию метро «Красные ворота» переименовать обратно в «Лермонтовскую»: там ведь никаких красных ворот при выходе с эскалатора нет. Но тогда уж и непонятно, почему до сих пор ближайшая к Московскому Кремлю станция называется «Библиотека имени Ленина». Имя «самого человечного человека» давно уже исчезло из названия Российской государственной библиотеки, и молодёжь, плохо знакомая с особенностями советской топонимики, слабо понимает, о какой именно библиотеке идёт речь.
Впрочем, оставим в покое станцию «Войковская» – рано или поздно её всё равно переименуют. Посмотрим на проблему шире. Мы боремся с терроризмом, со слезами на глазах вспоминаем Беслан и Будённовск, террористические акты в метро и взрывы домов. А главные улицы подавляющего большинства наших городов до сих пор носят имена террористов: от Андрея Желябова и Софьи Перовской, руководителей убийства императора Александра Второго, до их духовного ученика Ленина, организовавшего массовый террор и уничтожившего миллионы людей – не только священников, дворян и белогвардейцев, но и рабочих и крестьян, за интересы которых он якобы боролся и от имени которых выступал.
Схема линий Московского метрополитена. 1963 год
Мне возразят, что нельзя сейчас переименовывать революционные названия: будет, мол, травмировано старшее поколение. Позволю себе с этим распространённым в наши дни мнением не согласиться. Во-первых, далеко не все пенсионеры и ветераны – апологеты Ульянова-Ленина и советской власти. Во-вторых, это порочный путь: оставлять на картах имена убийц из уважения к пожилым людям. Между прочим, в мае 1945 года Гитлеру сочувствовало не меньше немцев, чем сегодня коммунистам и, в частности, их идолу Ленину. Но можно ли представить себе в Берлине или Дрездене памятник фюреру на Гитлерштрассе и разводящих руками немцев: «Эта наша история! Зачем переименовывать? Все давно привыкли к такому названию, никто не связывает его с Гитлером! И памятник давно тут стоит, под ним на лавочке всегда старики в домино играют. Мы не должны их травмировать»!
А мнение о том, что переименование якобы потребует больших денег, и вовсе неубедительно. Когда кому-то понадобилось переименовать станции «Битцевский парк» и «Деловой центр», деньги сразу нашлись. Если на двери вашей квартиры какой-то бесчинник напишет матерное ругательство, вряд ли вы будете говорить: надпись, мол, конечно, гнусная, но пусть уж останется – ведь ремонтировать дверь очень дорого.
Президент Медведев давно уже высказался о необходимости десталинизации общества и государства. Переименование президентским указом всех российских топонимов, носящих имена Ленина и его соратников, стало бы реальным плодом этой заявленной десталинизации. И первым шагом на пути к ней вполне может стать исчезновение с карты московского метрополитена станции «Войковская».
