Средневековое путешествие на чудесном ослике

Путь его был очень нетороплив: иногда ему везло, и он проходил в день 40 километров, но чаще всего ему удавалось пройти не больше 25. Он шел не торопясь, огибая замки на дорогах, где засели рыцари-разбойники, собиравшие дань с путников. Иногда семейство паломников и вовсе отклонялось от проторенной дорожки, чтобы поклониться местным святыням, расположенным по округе. Герой шел от храма к храму, от монастыря к монастырю, встречая по пути других паломников, рыцарей, владельцев постоялых дворов, студентов, монахов-проповедников, купцов, которые также не слишком спешили по своим делам. Семейство француза было не совсем бедным – у него была лошадь, сильно облегчавшая ему дорогу. И вот однажды все семейство пришло на постоялый двор, находившийся за пределами Франции…

Прочитав начало этой истории, многие воскликнут: «Не может быть! В Средние века все сидели по домам, и знали лишь тот мир, который можно увидеть с вершины колокольни». На самом деле, представление о Средних веках, как об эпохе домоседов, не слишком верно.

Лет за 50 до француза один подросток вышел из Курска и направился в Иерусалим, поскольку очень хотел видеть Святую Землю. С собой у него не было ничего, кроме котомки с краюхой хлеба. Ему удалось пройти лишь несколько километров, поскольку его нагнала любящая мать, с побоями привела его домой, и умоляла не покидать ее. Юноша не смог долго сидеть дома, поскольку желал послужить Богу, и через некоторое время ушел в Киев. На этот раз он был хитрее: избегал дорог и шел за купеческим обозом, держась на почтительном расстоянии от него. Через некоторое время он благополучно достиг Киева, пришел в пещеру к преподобному Антонию и стал монахом с именем Феодосий, но это был еще не конец истории…

Любое путешествие в Средние века, с одной стороны, было настоящим приключением, с другой – испытанием человека на прочность. В те далекие времена не было не только экскурсоводов и путеводителей, но не было и самих дорог в нашем понимании. Средневековая Европа – это огромные лесные и пустынные пространства, между которыми находились небольшие города и крохотные деревни. Путник, который за день не смог пройти от одного населенного пункта до другого, рисковал провести ночь в лесу или в поле. Людей не очень заботило создание единой дорожной сети, поскольку каждый феодал рассматривал окрестности собственного замка как маленькую вселенную, где производилось все необходимое, часто существовала своя монета или система мер и весов, а все проходящие мимо платили пошлину или просто грабились. Из-за этого средневековые пути на ярмарку или в паломничества постоянно менялись в зависимости от обстоятельств.

Паломников не слишком жаловали и представители Церкви – многие видели в паломниках опасный сброд или праздных любопытных. В XII веке желающий поклониться святыне не ради покаяния, а по собственному почину, мог получить такой советГонория Августодунского:«Лучше отдать деньги, предназначенные для путешествия, бедным».Но человеку могло и повезти – в позднесредневековой Франции отправляющиеся в паломничество к апостолу Иакову в Испанию шли от одной церкви святого до другой. Маршруты были известны, паломники шли группами и защищали себя от разбойников и сарацинов.

Преподобный Феодосий Печерский

Средневековые люди путешествовали налегке: денег было мало, человек чувствовал себя на Земле странником, а потому его багаж легко умещался в заплечном мешке. Как только феодалы и рыцари стали перемещаться с громоздким багажом, эпоха средневековых путешествий ушла в прошлое, и уход из родных мест стал восприниматься как значительное событие. Ушли в прошлое студенты и преподаватели, которые могли переходить из университета в университет – в поисках знаменитого преподавателя или мецената, который поможет открыть собственную школу. Стали анахронизмом проповедники-монахи, исходившие Европу вдоль и поперек, купцы наладили регулярные перемещения от ярмарки до ярмарки, стали появляться постоянные дороги, но все это уже не могло вернуть ту легкую на подъем эпоху. Мир стремительно сужался и замер, переживая эпидемии Черной смерти, преследовавшие Европу с сороковых годов XIV века.

Но все эти ужасы были впереди, и еще Феодосий Печерский жил с Антонием Печерским и другими иноками, пока его не разыскала мать. Несколько лет безутешная женщина искала своего сына, объявила награду за информацию о нем, и наконец, узнав о том, что Феодосия видели в Киеве, пришла к пещере преподобного Антония. Сын не хотел встречаться с матерью, но она стала угрожать самоубийством, и встреча родственников состоялась. Несколько бесед инока с матерью привели к тому, что она стала монахиней и окончила свои дни в киевском монастыре святого Николы. Семейное «путешествие» из Курска в Киев с точки зрения средневекового читателя завершилось хэппи-эндом.

…Конец истории про француза был куда более драматичен: его жена умерла, а владелец постоялого двора в Памплоне отнял у несчастного все деньги и единственную лошадь. Несчастный отец посадил двоих сыновей на плечи, а остальных повел за руку. По дороге паломнику встретился человек на ослике. Он сжалился над несчастным и отдал ему осла. Посадив детей на ослика, француз наконец добрался на поклонение к святому апостолу Иакову. В Сантьяго-де-Компостелле француз увидел святого, который спросил у него, узнал ли он его, и сказал ему: «Я апостол Иаков. Это я дал тебе осла, чтобы ты мог прийти сюда, и даю его снова, чтобы ты вернулся домой». Эта новелла, рассказанная в «Золотой легенде» Иакова Ворагинского, скорее, исключение из правил – бандитов и злых людей на средневековых дорогах было много, а чудесный ослик достался лишь нашему герою…