Как не надо читать святых Отцов. Ч.3

Третья ловушка: "ревность не по разуму"* (Рим. 10, 2).

При всем бессилии и худосочии сегодняшнего мирского "православия", нет ничего удивительного в том, что кое-кто, даже в среде обмирщенных "православных" организаций, ухватывает огонь истинного Православия, содержащийся в богослужениях и отеческих писаниях и, держась его как мерила против тех, кто довольствуется обмирщенной религией, становится ревнителем истинной православной жизни и веры. Само по себе это похвально; но на практике нелегко избежать сетей миpa, и слишком часто такие ревнители не только являют многие признаки обмирщения, которого они желают избежать, но и уводятся из области православного предания в нечто, более напоминающее суровое сектантство.
     

Самым разительным примером такой "ревности не по разуму" является "харизматическое" движение. Нет нужды описывать это движение (подробное описание можно прочитать в книге о. Серафима "Православие и религия будущего" - прим. издателей). С каждым номером "православного харизматического" журнала "Логос" становится все яснее, что те православные, которые втянуты в это движение, не имеют твердой основы опытного святоотеческого христианства, и их апологии почти целиком протестантские по языку и тону. "Логос", ясное дело, цитирует из св. Симеона Нового Богослова и преподобного Серафима Саровского, но контраст между этими истинно- православными учениями о Святом Духе и протестантским опытом, описываемым здесь же в журнале, столь резок, что здесь явно участвуют две совершенно разные реальности: одна, Дух Святой, который приходит только к тем, кто подвизается в истинно-православной жизни, но (в эти последние времена) не каким-либо сенсационным образом; и совершенно иной экуменический религиозный "дух времени", который обладает именно теми, кто оставил "исключительный" православный образ жизни (или никогда его не ведал) и "открылся" новому откровению, доступному всем, не важно, кто какой секты. Кто внимательно изучает свв. отцов и применяет их учение к собственной жизни, сможет различить в этом движении очевидные признаки духовного обмана (прелести) и признает явную неправославность практики и духа, характеризующих его.

Есть также совсем неприметная форма "ревности не по разуму", которая может представлять больше опасности для рядового серьезного православного христианина, потому что может увести его в личной духовной жизни, не открывшись сколько-нибудь очевидными признаками духовного обмана. Эта опасность особенно касается новообращенных, послушников в монастырях, - словом, всех, у кого ревность зелена, почти не испытана опытом и не умерена рассудительностью.

Такого рода ревность - продукт соединения двух основных расположений души. Во-первых, тут высокий идеализм, вдохновленный, в особенности, повествованиями о пустынножительстве, суровых аскетических подвигах, возвышенных духовных состояниях. Сам по себе идеализм хорош, и им характеризуется всякое истинное рвение к духовной жизни, но, чтобы быть плодоносным, он должен умеряться фактическим опытом трудной духовной борьбы, и смирением, рождаемым в этой борьбе, если только оно истинное. Без такого умерения он утрачивает контакт с реальностью духовной жизни и выхолащивается увлечением - приводим слова епископа Игнатия Брянчанинова - "невозможной мечтой о совершенной жизни, представляемой живо и привлекательно в воображении". Чтобы сделать этот идеализм плодоносным, нужно последовать совету епископа Игнатия: "Не доверяйте, братия, вашим помыслам, хотя бы они казались вам самыми благими, хотя бы они представляли вам в живописной картине святейшее монашеское жительство!" ("Приношение современному монашеству", глава 10).
     

Во-вторых, к этому обманному идеализму, особенно в наш рациональный век, присоединяется крайнее критическое отношение, применяемое ко всему, что не соответствует невозможно высоким запросам послушника. В этом главная причина разочарования, которое часто постигает новообращенных и послушников после того, как первая у них вспышка энтузиазма к Православию или монашеской жизни потухла. Такое разочарование - верный признак того, что их подход к духовной жизни и к чтению свв. отцов односторонний, с излишним упором на абстрактное знание, которое надмевает, и без внимания, или при полном неведении, к сердечной боли, которая должна сопровождать духовную борьбу. Так бывает, когда послушник обнаруживает, что правила поста в монастыре несоизмеримы с тем, что он читал о пустынных отцах, или что в богослужениях не следуют буквально Типикону, либо что его духовный отец имеет человеческие недостатки, как и кто угодно, и фактически не является "духовным старцем"; но тот же послушник первым пал бы, окажись он под правилом поста или службы по Типикону, неприспособленных к нашим, духовно слабым дням, а без духовного отца, которому он считает невозможным довериться, он вообще не сможет духовно окормляться. Люди, живущие в миpy, смогут найти точные параллели этой монашеской ситуации у новообращенных на нынешних православных приходах.

Радужный вечер. Фото: Boldish-Sasha

Отеческое учение о сердечной боли есть одно из наиважнейших учений для наших дней, когда столько предается значения "умственному знанию" за счет должного развития эмоциональной и духовной жизни. Отсутствием этого существенного опыта прежде всего и обусловливается дилетантство, тривиальность, недостаток серьезности в сегодняшнем общеупотребительном изучении свв. отцов; без этого нельзя применять учения свв. отцов к собственной жизни. Можно достичь высочайшего уровня понимания умом учения свв. отцов, можно "от зубов" цитировать свв. отцов на любую мыслимую тему, можно иметь "духовный опыт", который кажется таким, как его описывают в отеческих книгах, можно даже в совершенстве знать все ловушки, в которые можно впасть в духовной жизни - и все же, без сердечной боли, можно остаться бесплодной смоковницей, скучным "всезнайкой", который всегда "прав", или стать адептом нынешнего "харизматического" опыта, который не знает и не может передать истинного духа свв. отцов.
     

Все сказанное ни в коей мере не является полным каталогом неверных способов чтения или подхода к свв. отцам. Это всего лишь ряд намеков на то, сколько многими путями можно подходить к свв. отцам ошибочно, и, следовательно, не получая от чтения их пользы, а может и во вред. Это есть попытка предупредить православных, что изучение свв. отцов - дело серьезное, к которому не следует подходить легкомысленно, следуя какой-либо интеллектуальной моде нашего времени. Но это предупреждение не должно отпугнуть серьезных православных. Чтение свв. отцов, действительно, незаменимая вещь для того, кто дорожит своим спасением и желает содевать его в страхе и трепете; но следует подходить к этому чтению практически, чтобы получить от него максимальную пользу.