Духовный отец в Православии.( Ч. 2)

Три дара духовного отца

Три дара в особенности характерны для духовного отца. Первый из них - прозорливость и рассудительность (diakrisis), способность проницать в тайны сердец и разуметь сокрытые глубины их, не осознаваемые самими их обладателями... Эта способность - духовная, а не физическая; не какое-то экстрасенсорное восприятие или дар ясновидения, но плод благодати, предполагающий сосредоточенную молитву и неослабную аскетическую брань.

С этим даром прозорливости связана способность говорить со властью. Когда кто-либо приходит к старцу, последний уже знает - непосредственно и точно, - что тот хочет услышать. Сегодня мы переполнены словами, но в подавляющем большинстве случаев это беспомощные слова. Старец же произносит немного слов, а иногда и совсем ничего не говорит, но этими немногими словами или своим молчанием он способен изменить все направление жизни человека....В эпоху позорного обесценивания языка чрезвычайно важно заново открыть силу слова, а это означает - заново открыть сущность безмолвия, не как паузы между словами, но как одной из первичных реальностей...

Вторым даром духовного отца является способность любить других и делать их страдания своими. Об одном из египетских gerontes (старцев) кратко и просто сказано: «В нем была любовь, и многие приходили к нему». В нем была любовь - вот что необходимо для духовного отцовства. Безграничная прозорливость в тайны человеческого сердца, если лишена любовного сострадания, окажется скорее гибельной, чем плодотворной. Кто не способен любить других, не сможет их исцелять.

Любовь к другому означает страдание вместе с ним и за него - таково буквальное значение слова «сострадание». «Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христос» (Гал. 6, 2). Духовный отец - это тот, кто par excellence носит бремена других....Для него недостаточно дать совет. Он должен принять душу своих духовных чад в свою душу, их жизнь - в свою жизнь. На нем лежит обязанность молиться за них, и это постоянное предстательство гораздо важнее для них, чем любой совет. И его обязанность также - взять на себя их скорби и грехи, понести на себе их вину и отвечать за них на Страшном Суде...

Но связь между духовным отцом и его чадами - не односторонняя. Хотя он носит бремя их вины и отвечает за них пред Богом, но это было бы невозможно без их собственной самоотверженной борьбы за свое спасение. Однажды некий брат пришел к преп. Антонию и сказал: «Помолись обо мне». Но старец ответил: «Ни я, ни Бог не сжалится над тобою, если ты не будешь заботиться сам о себе и молиться Богу»...

Третий дар духовного отца - способность изменять человеческие обстоятельства, материальные и нематериальные. Дар исцеления, которым обладали многие старцы, - один из аспектов этой способности.... Истинный старец усматривает присутствие Творца во всем творении и помогает другим видеть это. По словам Уильяма Блейка, «если бы двери восприятия были очищены, все предстало бы перед человеком таким, каково оно есть - бесконечным». Старец есть именно тот, у кого двери восприятия очищены. Для человека, живущего в Боге, нет ничего среднего и обыденного: он созерцает все в Фаворском свете, преображенном любовью Христовой...

Послушание и свобода

Таковы, благодатью Божией, дарования старцев. Но каковы дарования духовного чада? Каков его вклад во взаимоотношения между отцом и сыном в Боге?

Говоря кратко, он со своей стороны приносит полное безраздельное послушание . Классический пример послушания приведен в «Изречениях пустынных отцов»: один монах получил повеление воткнуть сухое дерево в песок и ежедневно поливать. Источник был расположен на таком расстоянии от его кельи, что он вечером уходил за водой и возвращался только к утру. Три года он терпеливо исполнял повеление своего аввы. По истечении этого срока дерево вдруг расцвело, выпустило листья и дало плоды. Авва сорвал плод, принес его в церковь и пригласил монахов отведать его, говоря: «Возьмите, ешьте плод послушания!».

Или вот другой пример послушания: авва позвал монаха Марка, когда тот переписывал рукопись, и Марк так быстро побежал на зов, что не успел дописать кружка буквы «о»... К такого же рода уловкам прибегал авва Иосиф Панефосский, испытывая своих учеников: сначала он давал им нелепые задания, и только после исполнения их следовали осмысленные повеления. Другой geron (старец) приказывал ученику красть вещи из келий братии; еще один повелел своему ученику (который был не вполне искренен с ним) бросить своего сына в печь.

Подобные рассказы производят двусмысленное впечатление на современного читателя. Кажется, будто старец унижает ученика, лишает его права на суждение и нравственный выбор, обращается с ним как с ребенком или вообще не считает человеком. Нас преследует искушение возмутиться: и это свобода славы детей Божиих (Рим.8.21)?

На это следует ответить трояким образом. Прежде всего, духовный сын входит в послушание своему авве не вынужденно, но свободно и добровольно. Задача старца - взять нашу волю в свою волю, но он может это сделать, только если мы по своему свободному выбору сами вверимся ему. Он не нарушает нашей свободы, но приемлет ее от нас как дар. Вынужденное подчинение лишено нравственной ценности; старец требует, чтобы каждый принес Богу свое сердце, а не внешние действия.

Добровольность послушания ярко выражена в обряде пострижения в Православной Церкви. На Евангелие полагаются ножницы, и послушник сам должен дать их настоятелю. Но тот снова кладет ножницы на Евангелие, и все повторяется заново. Только после того как он в третий раз передаст ножницы, настоятель приступает к пострижению. Теперь у монаха нет никакого права сказать настоятелю и братии: «Вы подавляете мою личность и лишаете меня свободы». Никто у него свободы не отбирал, ибо он сам трижды передал ножницы настоятелю.

Но совершенно ясно, что отдать свою свободу раз и навсегда, единым жестом невозможно... Каждый день и каждый час ведомый старцем ученик сталкивается с новой ситуацией, должен на нее откликнуться, то есть снова и снова отдавать себя.

Кроме того, следует сказать, что отношения между старцем и его чадом не односторонни, а взаимны. Старец открывает ученикам правду о них; они же слушаются его как старца. В большинстве случаев, о которых шла речь выше, подвижник не осознавал призвания к старчеству, пока к нему не приходили за духовным руководством другие. В этом суть взаимоотношений между старцем и учеником. У духовного отца нет никакой обязательной программы, которую он предлагает всем без исключения и исправно следует ей. Напротив, истинный старец с разными людьми будет говорить по-разному, он никогда не знает заранее, что ему сказать, поскольку говорит не от себя, а силой Святого Духа. Старец действует не «по правилам», а как того требует каждый отдельный миг. В каждую ситуацию он и его ученик входят вместе, и никто из них наперед не знает, каков будет исход, но оба предстоят в послушании Духу. И оба - духовный отец так же, как и его чадо, - должны учиться в пути.

Взаимность этих отношений иллюстрирует рассказ из «Достопамятных сказаний...» о «негодном» авве и его достойном духовном сыне. Ученик , например, застает своего авву в грехе блуда, но делает вид, что ничего не замечает и продолжает его слушаться; в конце концов, благодаря смиренному терпению ученика, духовный отец приходит к покаянию и начинает новую жизнь. В этом случае не духовный отец помог ученику, а наоборот. Конечно, это далеко не нормальное положение вещей, но такие случаи показывают, что ученик иногда призван давать не меньше, чем получать.

На самом деле рассматриваемые взаимоотношения не двусторонни, а трехсторонни, ибо третьим здесь выступает Бог. Наш Господь заповедал никого не называть отцом, потому что у нас один Отец, Который на небесах (Мф. 23, 9). Старец - не непогрешимый судья и не конечная инстанция апелляции, но наш сослужитель живому Богу; не диктатор, но проводник и спутник на пути. Истинный «духовный руководитель» в полном смысле этого слова один: Дух Святой.

Все это подводит нас к третьему утверждению. По традиции восточного Православия (в лучшем ее выражении), духовный отец всегда старается исключить любой вид принуждения и духовного насилия во взаимоотношениях со своими учениками. Если же, по внушению Духа, он говорит и действует со властью, то это - власть смиренной любви...

Желая исключить всякое механическое принуждение, многие духовные отцы на христианском Востоке отказывались давать своим ученикам правила жизни, набор заповедей, которые можно было бы применять автоматически...

... Задача духовного отца - не уничтожить свободу человека, но помочь ему узреть истину о себе; не подавить личность, но дать ей возможность открыть себя, достичь полной зрелости и стать тем, что она в действительности есть...

И наконец, главное, что духовный отец дает своему ученику, - не свод записанных или устных правил, не медитативную технику, но отношения. В рамках этих отношений авва возрастает и меняется не меньше, чем его ученик, потому что Бог ведет их обоих...