Дарья Жданова: Перейдя в православие, ты не должен ампутировать мозг

Дарья Жданова родилась в 1987 году в Петропавловске-Камчатском. Окончила Специализированный учебно-научный центр Новосибирского государственного университета (НГУ), затем ― сам НГУ по специальностям «Филология» и «История философии». Работала преподавателем, журналистом, пиарщиком, была одним из организаторов «Тотального диктанта» в Новосибирске. Живёт в Москве. Замужем, воспитывает дочь.

Надеюсь, у меня нет последователей

― Даша, любой, открывающий ваш блог, первым делом видит логотип: человек выбрасывает голову в мусорную корзину, а вместо неё у него на плечах крест. Вы специально провоцируете читателей?

― Безусловно. Про эту картинку много спрашивают ― она из атеистической пропаганды о том, как верующий выбрасывает свой мозг. Ей тысяча лет, я её видела в антирелигиозном контексте и когда-то была на её стороне. Когда я выбирала аватарку, она попалась под руку довольно быстро, потому что отражала идею, которая мне на тот момент казалась важной: ты в какой-то мере отказываешься от полагания на собственный разум, гордости в связи с тем, какая ты умная, и за основу берёшь христианство.

В общем-то, если задуматься, крест ― по существу тоже символ проигрыша, символ позорной смерти. Но он был переосмыслен как символ победы над смертью и взят христианами «на вооружение». С этой картинкой у меня произошло похожее переосмысление.

― А вы не думаете, что всё равно логотип обрекает ваш труд на негативное восприятие?

― Я не против любого восприятия, если оно зацепит человека и заставит его прочитать дальше. Когда-то я слышала замечательную гипотезу, что весь мой блог ― это троллинг христиан. Думаю, любой человек, который меня знает, очень удивился моему переходу от атеизма к христианству. Я всегда честно рассказываю, что блог был заведён как «гетто», чтобы не пугать моих бедных атеистических либеральных друзей бесконечными потоками мыслей, которые были им абсолютно чужды.

― Это произошло одновременно с обращением?

― Когда меня спрашивают про обращение, мне очень трудно описать это как конкретный момент. Я не могу сказать, что у меня вдруг что-то «ухнуло». Это был довольно долгий период, а блог возник после чёткого осознания себя христианкой.

Сначала это были просто диалоги с самой собой: то, что я раньше видела в одном ключе, вдруг увиделось совершенно с другой стороны, и мне было безумно интересно это записывать. Я подумала: если я пишу в Word, почему бы это не публиковать, вдруг кому-то будет интересно? Сорок человек из моей тысячи друзей пришли в этот блог и были первыми читателями. Но в какой-то мере моей целью было найти новых друзей, отличающихся по взглядам от прежних. Сначала был отдельный паблик «ВКонтакте», сайт появился спустя пару лет.

― Всё, что вы пишете, носит очень личный характер. Это, безусловно, привлекает, но есть опасность, что со временем человек изменит взгляды и всё написанное окажется «шаткой конструкцией». Что будет, если вы поменяете отношение к вере?

― Забавно, но мне часто задают этот вопрос. Здесь несколько моментов. Во-первых, я лет десять (всю сознательную жизнь) была последовательной атеисткой, антиклерикалкой и очень глубоко погрузилась в этот вопрос. Мне сейчас сложно представить аргументы, которые оказались бы для меня новыми. Во-вторых, я не очень хорошо понимаю, как ещё можно рассказывать об этом. Писать с претензией на то, что ты несёшь истину от имени Церкви, я не могу. Недавно, когда я опубликовала статью о протестантизме, мне написал один мальчик-протестант: «Зачем же ты, Даша, написала об этом? Ведь многие твои последователи ― протестанты!» Я была в ужасе. Очень надеюсь, что у меня нет последователей (смеётся). Весь тон моего блога ― о том, что такая же, как вы, Даша с похожими на ваши мыслями их озвучивает.

Да, некоторые тексты более полемические и поэтому, как кажется, более назидательные. Это попытка вернуться в прошлое и рассказать «тупой» 20-летней Даше, как можно к тем же вещам относиться иначе. Если по части богословских вопросов я вряд ли могу служить для кого-то позитивным примером, то по части, например, семьи я понимаю, что для тысяч таких же людей, какой была я десять лет назад, я могу сказать что-то новое. И здесь я не стесняюсь выразить свою точку зрения в жёсткой, императивной форме.

У меня большие сомнения, что если вдруг Даша Жданова уйдёт в мусульманство или станет атеисткой, все за ней ринутся. Люди читают мой блог только потому, что сами так же думают. Перестанут так думать ― перестанут читать, и всё.

― Простите, а у вас всегда было столько энергии? Другие свои проекты вы делали с таким же рвением?

― Я недавно с мужем делилась впечатлениями: мне кажется, что я целыми днями туплю, депрессирую, прокрастинирую, дела стоят, ничего не двигается… И вообще, я не хочу ничего решать, я хочу фыр-фыр-фыр. А людям, наверно, кажется, что я такая вся активная, вон постоянно что-то делаю, наверно, я какая-то не такая, как все нормальные люди. Но просто иногда появляется настолько сильная идея, настолько сильный мотиватор, что тащит куда-то даже такую ленивую тушку, как я. С переменным успехом, конечно, но бросить ты просто не можешь. И тащить тяжело, и бросить жалко! Поэтому, если меня спросить, как я всё успеваю, ответ будет прост: я ничего не успеваю!

Как не увязнуть в борьбе

 ― Есть ли христианские писатели, на стиль и манеру которых вы ориентируетесь?

― Сложно сказать, что я использую стиль, например, Льюиса или Честертона, хотя, обнаружив их для себя пару лет назад, поняла, что, наверно, они занимались чем-то похожим. В своё время меня вдохновляли русские религиозные философы начала XX века, например, Розанов (его живой, личный стиль мне очень нравится), Бердяев.

― А из наших современников?

― Конечно, отец Андрей Кураев (сейчас я его, правда, не читаю). Сергей Худиев ― у меня с ним много тем пересекается, он пишет очень ярко, понятно, оригинально, мне легко его читать. Я считаю, он сейчас самый интересный христианский публицист.

Вообще если ты ведёшь христианский блог, очень важно выдерживать христианский тон. Это не значит, что твои слова должны быть елейными, беззубыми и выверенными со всем церковным начальством, но по духу это не может быть пасквиль, возмущённый злобный пост. Если же ты настолько увяз в борьбе, что потерял всякую терпимость к оппоненту, очень трудно говорить, что ты сохранил христианский дух.

― Вы знаете блоги, похожие на свой? Многие пишут в Facebook, «ВКонтакте», раньше ― в «Живом Журнале». Но то, что делаете вы, стоит особняком: это уже почти СМИ.

― Проект в том виде, в каком он получился ― это стечение многих факторов. Во-первых, в Рунете не так много интересных блогов. Не знаю, с чем это связано: как преподавателю мне кажется, что с отсутствием культуры выражения мыслей. В школе, например, этому почти не учат. У христиан, думаю, в этом плане ещё хуже: нет традиции публичного формулирования мыслей и сомнений.

― Есть, но она отчасти прервана, отчасти мало известна.

― Наверное. Стоит её восстанавливать и популяризировать: людям страшно писать вне «благочестивой» стилистики. Думаю, что со временем таких блогов будет больше.

Я была бы рада оставаться только блогером, но пока существуют некоторые ультраконсервативные сайты, я не могу спать спокойно. Мне хочется сделать своё СМИ, потому что сейчас нет изданий формата, который мне близок, а потребность есть. С одной стороны, существует «православие, самодержавие, народность» ― довольно много ресурсов на эту тему. С другой, есть сайт «Православие и мир»: он классный, но по-своему очень официальный и академический. Мне интересны жёсткие, откровенные личные темы, которые не всякое СМИ себе может позволить. Думаю, сейчас у многих православных есть схожие мысли и идеи, но они себя всё время чувствуют белыми воронами. Моя задача ― показать: ребята, вы не белые вороны, давайте объединяться!

Не стоит думать, что у атеиста нет мозгов

― У современных людей претензии чаще не к христианству, а к Церкви ― начиная от «попов на мерседесах» и заканчивая тем, зачем она вообще нужна.

― Я отлично понимаю эти претензии и сама прекрасно вижу, что проблемы связаны в последнюю очередь с Евангелием и в первую ― с «фасадом» Церкви, с которым внешние люди сталкиваются. Этот фасад всегда подчёркивают СМИ, которые с удовольствием освещают любые жареные темы. Поэтому одно из направлений блога ― развенчание образа, что Церковь ― это жуткие попы на «мерседесах», и если ты обратишься в православие, тебя сразу окунут в чан с самодержавием и народностью, казачью папаху на тебя нацепят и заставят целовать ноги попу, отдав ему всю зарплату и переписав на него квартиру. Очень многие атеисты представляют православие именно так. Задача блога ― сформировать другое представление. Недавно у меня был пост о батюшках, которые читают о себе в интернете, как они ездят на «мерседесах», хотя на самом деле ходят пешком до своего прихода.

Второй важный момент: для чего нужна критика в Церкви? Как раз в качестве миссии для внешних. Не стоит думать, что у атеиста нет глаз, мозгов и он не видит спорных моментов в церковной жизни. Поэтому, говоря о каких-то странных «православных активистах», я раньше стремилась показать, что православные вовсе не обязательно их поддерживают, что есть другое православие и другие активисты. Сейчас мне просто скучно об этом писать ― кажется, уже все всё поняли.

Пока люди не видят, что может быть иначе, им даже Евангелие будет неинтересно обсуждать. Они скажут: «Что мы с вами будем говорить о Евангелии, если вы живёте не так, как в нём написано?» Сначала нужно сказать: успокойтесь, ребята, попы не все на «мерседесах», вам необязательно вступать в «Божью волю», батюшка не заставит вас отдать ему зарплату, в Церкви не зомбируют и не заставляют вас покупать на каждой службе десять иконок, чтобы наполнить бюджет. Критика важна, чтобы показать неверующим: православные тоже способны на диалог, способны не закрывать глаза на проблемы. Если ты думающий человек, это не значит, что, перейдя в православие, ты должен ампутировать себе мозг.

― Есть и вполне нейтральные вещи, о которые многие спотыкаются. В записи о том, почему вы выбрали православие, а не протестантизм, вы отмечаете: «Под налетом всякой исторической шелухи православие сохранило самую важную суть и самое чистое христианское учение». Что для вас «историческая шелуха»?

― Например, как филологу мне не близок церковнославянский язык богослужения. Я его учила в университете, понимаю его структуру и грамматику и не думаю, что православие неотделимо от церковнославянского. Впрочем, у меня мало жёстких позиций по внутрицерковным вопросам. Я не считаю, что нужны суперлиберальные реформы и, например, женщины должны стать священниками. Я не высказываюсь на темы, что исповедь должна быть отделена от причастия, потому что не считаю это первичным препятствием к познанию Христа.

Я не вижу проблемы ни в длинной юбке, ни в платке, но есть опасная тенденция, когда формы (внешний вид, язык и так далее) становятся центром церковной жизни. Помню замечательную цитату из первых веков от Рождества Христова: христиане не отличаются ни по языку, ни по одежде, ни по своим манерам, а отличаются тем, что между ними есть любовь. Современные православные очень сильно отличаются внешне, при этом внутренне люди во многом остаются мирскими. У них, может быть, «Первый канал» меняется на паломничество в пустынь или на телеканал «Спас» ― и всё.

Для меня важно показать, что православие как вера может существовать и на совершенно другом культурном фоне, хотя ничего из перечисленного я не отвергаю.

«Прочитали ваши статьи и решили обвенчаться»

― Вообще для вас существуют запретные темы ― из личных соображений, или чтобы не навредить Церкви?

― Существуют, конечно. У меня есть в блоге записи с пометкой «не для публикации». Я не условный Анонимус, я живой человек с биографией, и меня читают мои родственники, так что… слаб человек, в общем. А темы, касающиеся Церкви, а не меня, табуируются потому, что я задаю себе вопрос: ну а что я могу изменить этим, или что я умного и нового могу на эту тему сказать, какой у меня тут оригинальный личный опыт? Зачем я буду писать про формат богослужений, если я никто, и есть люди, которые гораздо лучше и с большим знанием про это напишут? Зачем я буду писать про геев-семинаристов, если это ― только симптом каких-то гораздо более глобальных проблем в Церкви? Про жесткие вещи надо писать, если ты свидетель или непосредственный участник, или если есть уголовное дело с доказательствами. То есть если есть конкретика, личный опыт ― и этим можно что-то изменить.

― Вам удаётся показать читателям, что православие ― не то-то, а вот это? Есть ли обратная реакция?

― В какой-то мере удаётся. Один мой знакомый не отошёл от православия, потому что прочитал блог и увидел, что оно может быть и таким. А недавно я столкнулась с девушкой в торговом центре (впервые читатель меня узнал в лицо, после чего я почувствовала себя звездой), и она сказала: «Мы с парнем прочитали ваши статьи и решили, что надо обвенчаться».

― Однако вы пишете довольно жёстко и даже агрессивно. Вы как будто нападаете, но никого не оскорбляете. Как самим атеистам такой необычный стиль?

― Им нравится! Я была поражена, что многие мои друзья-атеисты меня читают, и не друзья тоже. На примере некоторых я вижу, что со временем их представление о православии несколько углубляется. На мой взгляд, важно осваивать язык, на котором говорят атеисты, иначе всё будет звучать как субкультурный бред. Важно показать, что православие отвечает на те же вопросы ― философские, культурные, политические, о которых думают и атеисты. Отвечает интересно, оригинально, не менее убедительно, чем атеистические концепции. На некоторые вопросы (например, о счастье, о любви) оно способно ответить значительно лучше, и у христианства есть гораздо более подходящий язык для этого.

У меня в этом плане довольно агрессивные статьи: весёлые, немножко троллинговые, потому что они выходят за пределы привычного (ненавижу это слово!) дискурса. Мол, есть либералы, которые говорят на языке прав, свобод, самореализации, и есть православные, которые рассказывают о самодержавии и народности. Но христианство находится в том же идейном и проблемном поле, которое интересует атеиста! Моя задача ― захватить это поле.

Кстати, откуда, на мой взгляд, возникает откат от христианства? Оттого, что человек изначально со слишком большим энтузиазмом, слишком некритично подошёл к Церкви. Появляется период влюблённости: здесь всё прекрасно, все ответы, сплошной позитив. Но сталкиваясь со спорными, негативными моментами, человек начинает затухать, потому что всё сложнее их отрицать. Так как я изначально не отрицала весьма неприятных моментов в церковной жизни и отлично о них знала, будучи атеисткой, у меня и нет безумной влюблённости: я очень осторожно подхожу к этому моменту.

Критика в Церкви важна не для того, чтобы всё изменить немедля, а чтобы самому с собой и с другими быть честным. Иначе у тебя внутри накапливается раздражение, неразрешённые вопросы ― человек или отходят от Церкви, или перестаёт быть честным. Не стоит слишком высоко взлетать! Очень многие думающие, интересные люди уходят из Церкви и начинают яростно отрицать всё именно потому, что в своё время они яростно всё это любили.

― Иногда говорят: «Не в такую Церковь я приходил…»

― Да-да. А я изначально пришла именно в такую Церковь: с церковными «ведьмами», с «попами на мерседесах». И спокойно принимаю эти обстоятельства. Когда ты какому-то человеку или моменту в Церкви придаёшь определяющее значение (если он ставится под сомнение, для тебя под сомнением и вера, и Церковь), это и есть идолопоклонство. Мы всегда должны держать перед собой Евангелие, образ Христа, и именно это ставить на первое место. Люди не идеальны, Церковь не идеальна, мы как верующие не идеальны, и это абсолютно нормально. Я смотрю на нынешнюю Православную Церковь, и она мне кажется суперлиберальной, хотя либералы рассказывают, какое там засилье мракобесия.

Невозможно всё изменить за год. Должна происходить смена поколений, должны вырасти другие люди в другой культуре. Всё, что можем делать мы, если нам не нравится ― это копать на своём участке, создавать новые примеры, новые практики, которые со временем войдут в норму церковной жизни. Дай Бог, если через 30 лет всё немного изменится. Хотя, может, и хуже станет (смеётся).

Беседовали Даниил Сидоров и Мария Хорькова

Фото из личного архива Дарьи Ждановой