Золотой век Большого балета

Марис Лиепа в роли Красса в балете «Спартак»

На экране в главном зале — архивные кадры постановки балета «Спартак». Сорокалетний Григ (это прозвище прочно закрепилось за хореографом) картинно умирает, повиснув на плаще. Кадр меняется — и вот уже Владимир Васильев в той же позе, которая станет знаковой для мирового балета.

Наследие Григоровича огромно: помимо его собственных балетов, среди которых «Легенда о любви» и «Иван Грозный», это бесчисленные редакции классики от «Лебединого озера» до «Щелкунчика», превратившегося в руках мастера в философскую сказку о мечте и одиночестве. Однако именно премьера «Спартака» в апреле 1968 года начала эру Григоровича в советском и мировом балете. В Большом театре это была третья постановка произведения Арама Хачатуряна, но только Григорович нашёл универсальную хореографическую формулу для истории о противостоянии восставших рабов и мощи римских легионов.

Большой театр. «Легенда о любви». Мехмене Бану — Екатерина Шипулина. Фото Ирины Лепнёвой

Во все спектакли он привносил то, что позже назвали «танцевальным симфонизмом». Симфонизм проявлялся и в очень точном и тонком проникновении в музыку, и в том, что эти постановки удивительно масштабны и насквозь танцевальны. Григорович почти полностью отказался от пантомимы, действия и эмоции персонажей всегда выражены через танец. На выставке в числе прочих экспонатов — фотографии репетиций, и даже на этих чёрно-белых снимках — динамика действия и острая, графичная пластика.

Тогда, в 1968 году, «Спартак» явил миру не только Григоровича, но и целую плеяду звёзд. Это было новое поколение танцовщиков и балерин, нуждавшееся в новых ролях и своём хореографе. На фотографиях перед нами проходит галерея образов: героический Спартак Владимира Васильева и его достойный противник, расчётливый Красс Мариса Лиепы, две разные Фригии — стремительная Екатерина Максимова и идеальная лирическая балерина Наталия Бессмертнова, роскошная Эгина — Нина Тимофеева.

Екатерина Максимова и Владимир Васильев в балете «Спартак»

Все они исполнили в балетах Григоровича свои лучшие роли, а 30 с небольшим лет, которые он провёл на должности главного балетмейстера театра, вошли в историю как Золотой век Большого балета. И действительно, на афишах той поры — состав мечты любого балетомана: в «Спящей красавице» танцуют принцесса Аврора — Майя Плисецкая, принц Дезире — Лиепа, в эпизодических ролях Белой кошечки и принцессы Флорины — Максимова и Бессмертнова соответственно.

Жене и музе Григоровича Наталии Бессмертновой посвящён специальный раздел выставки. В нём — трогательные семейные фотографии из личного архива балетмейстера, снимки репетиций и спектаклей, в которых она исполнила лучшие роли от Жизели до Анастасии в «Иване Грозном». И плащ, в котором выбегала её Маша в последней сцене «Щелкунчика», чтобы обнаружить, что мир грёз, отделённый теперь полупрозрачным занавесом, стремительно погружается в темноту. Бессмертнова оставалась с Григоровичем до конца, до его ухода из Большого театра в 1995 году.

Юрий Григорович и Наталия Бессмертнова на репетиции

Тогда, после назначения артистическим директором балетной труппы Владимира Васильева, Большой покинули главный дирижёр Александр Лазарев, главный художник Валерий Левенталь и главный балетмейстер Юрий Григорович. И хотя нынешняя выставка в Бахрушинском музее, в организации которой участвует ГАБТ, старательно об этом умалчивает, 10 марта 1995 года сотрудники театра устроили забастовку. В тот вечер на сцене стояли дирижёр Альгис Жюрайтис, артисты балета Наталия Бессмертнова, Мария Былова, Римма Карельская, Юрий Ветров, юный Николай Цискаридзе и другие. Позже забастовку, из-за которой сорвалась премьера «Ромео и Джульетты», признали незаконной. В эпоху Васильева почти все балеты Григоровича исчезли из репертуара Большого, и понадобилось ещё несколько лет, чтобы спектакли вернулись на сцену главного театра страны.

Наверное, именно поэтому кураторы выставки постарались обойти стороной целое поколение танцовщиков Большого театра, исполнивших звёздные роли в балетах Григоровича 1980-х — 2000-х годов. Вычеркнуты из истории незабываемые Иван Грозный и Спартак Ирека Мухамедова, лучшая Никия в версии «Баядерки» 1991 года Надежда Грачёва, изысканный Ферхад в «Легенде о любви» и мрачный Злой Гений Николая Цискаридзе в «Лебедином озере», который в постановке Григоровича стал alter ego принца Зигфрида.

Большой театр. Спектакль «Лебединое озеро» в постановке Юрия Григоровича. Принц Зигфрид — Руслан Скворцов, Злой Гений — Николай Цискаридзе. Фото Ирины Лепнёвой

К моменту ухода Юрия Григоровича из Большого театра уже не было в живых Симона Багратовича Вирсаладзе — ещё одного его неизменного соратника. Именно Вирсаладзе смог визуализировать танцевальный симфонизм в декорациях и костюмах к спектаклям Григоровича. Они встретились, когда вместе работали в Театре оперы и балета имени С.М. Кирова, которому позже вернули имя Мариинского.

Там в 1957 году состоялась премьера балета Прокофьева «Каменный цветок» в хореографии Григоровича и оформлении Вирсаладзе. В макете декораций к этому спектаклю художник находит то лаконичное, максимально высвобождающее пространство сцены решение, которое будет отличать его сценографию. На выставке — эскизы к декорациям и костюмам и сами костюмы: кроваво-красный лиф Мехмене из «Легенды о любви», стилизованные доспехи Красса, золотистый сетчатый сарафан Анастасии в «Иване Грозном» — он надевался прямо поверх трико, и это был и намёк на время действия, и минималистический костюм, дававший абсолютную свободу движения. Вирсаладзе и в декорациях нередко использовал полупрозрачные тюлевые занавесы, создававшие на сцене зачарованное пространство. Симон Багратович был лаконичен даже в колорите, но его любимые красный, чёрный, золотой и серебряный абсолютно по-разному обыграны в «Спартаке» и «Лебедином озере», «Золотом веке» и «Раймонде».

Мстислав Ростропович, Джордж Баланчин и Юрий Григорович

Золотой век Большого балета имел начало и конец. В отличие от одноимённого спектакля, он давно канул в прошлое, как и времена Мариуса Петипа и Льва Иванова. Но спектакли Юрия Григоровича по-прежнему идут на главных сценах страны, «танцевальный симфонизм» стал отличительной чертой русского балета. А юбилей хореографа и выставка в театральном музее — лишний повод вспомнить о том, что является национальным достоянием.

Выставка открыта до 26 февраля включительно в главном здании музея (улица Бахрушина, 31/12).