Февраль, который не помнят: МГУшники о революции

МГУ до революции. Фото из Facebook Олега Бакулина

Как Февральская и последующая за ней Октябрьская революции 1917 года отразились на истории России, более-менее знает каждый выпускник средней школы. Их влияние на судьбы знаменитых людей тоже легко проследить ― особенно после публикации дневниковых записей в интерактивном «Проекте 1917». Но кроме Мандельштама и Ахматовой, Троцкого и Родзянко, Брусилова и Деникина, все эти события пережили еще более 140 миллионов человек ― крестьян, дворян, мещан, купцов, казаков, разночинцев. Все это предки ныне живущих россиян, в том числе студентов и выпускников Московского университета. Мы обратились к ним с вопросом: «Где и как ваша семья встретила февраль 1917-го?»

Из казачества

Идея была ― собрать семейные предания по аналогии с рассказами о предках-ветеранах на День Победы. Но оказалось, мало кто может проследить историю своей семьи дальше Великой Отечественной войны. Большинство из четырех десятков опрошенных ― а это молодые люди 20-30 лет ― не знают, кем были, где жили и что делали их прадеды и прапрадеды 100 лет назад.

― Я знаю только, что предки по линии отца сражались в Белой армии, а по линии матери ― в Красной. Жили все в Рязанской области, ― рассказывает студентка 3-го курса факультета журналистики Елизавета Клепикова. Она пятая в своей группе, кто согласился поучаствовать в опросе. И первая, кому было что рассказать ― пусть и совсем немногое.

― А как сложилась их судьба после? Те, кто сражался за белых, потом не подверглись репрессиям?

― Они, кажется, потом перешли на сторону красных. Во всяком случае, о каких-то репрессиях в их отношении я не слышала.

Одногруппница Елизаветы честно отвечает, что никогда не составляла фамильного древа и не знает, как встретили революцию ее предки: «Если бы ваш опрос был про войну! Вот тут я бы много чего рассказала!»

― Вам никогда не говорили или вы просто сами не интересовались?

― Не говорили, но… и сама не интересовалась. Вот теперь вы спросили, и стало стыдно…

В семье Александра, студента 4-го курса экономического факультета, даже самого туманного предания о 1917-м не сохранилось, потому что, как он считает, семья часто переезжала. Дедушка и бабушка были посланы работать по распределению куда-то за Урал. А перед самым поступлением молодого человека в МГУ семья поселилась в Москве. Связь с родственниками, которые сохранили какие-то рассказы о революции, оказалась утерянной, а сейчас восстанавливать ее как-то неловко и не досуг.

― У меня бабушка как раз начала собирать информацию, чтобы написать об истории нашей семьи книгу, потому что мы ― внуки ― не увлекаемся, не спрашиваем, ― говорит выпускница факультета журналистики 2016-го года Елизавета Зимовец. И добавляет, что после опроса сразу пойдет и спросит: «Не знаю, почему не делала этого раньше».

Из того, что слышала Елизавета: семья родом из Краснодарского края. Скорее всего, были казаками. А значит, рассуждает девушка, революцию не поддержали и во время Гражданской войны сражались на стороне Белого движения ― казачество, это исторический факт, было его опорой.

Почему Елизавета и другие опрошенные больше ничего не знают, можно понять: из-за событий, последовавших за сменой государственного строя, семьи просто скрывали свое происхождение, уничтожали фотографии родителей и метрики бабушек и дедушек. «Люди не знают истории своих предков не потому, что не интересуются. А потому, что у нас биографии стерты», ― подробно объясняет эту ситуацию сопредседатель правления общества «Мемориал» Ирина Островская в материале «ТД», посвященном политическим репрессиям.

Из крестьян

Семья Маргариты Степановой, выпускницы журфака 2016 года, после революции тоже пострадала от политических преследований. В семье разговаривать об этом было не принято. Поэтому на вопрос корреспондента «Татьянина дня» Маргарита сначала ответила, что почти ничего не знает. Но потом кое-что вспомнила и решила рассказать:

― Мы жили в Вологодской области в деревне. Деревня была небольшая ― от силы 50 человек. Вероятно, там мои предки и встретили революцию. Сначала она на них, наверное, почти никак не отразилась. Жили себе и жили, занимались сельским хозяйством. Но потом их раскулачили, моего прапрадедушку Григория Романова пытались посадить за измену родине…

― Романов? Уж не родственник ли царской семье?!

― Кажется, да, но родство какое-то очень-очень отдаленное. А раскулачили ― за то, что якобы скрывал хлеб. На столе стоял белый хлеб и серый, буханка. Соседи заметили и сдали их. Так бабушка рассказывала. Но только раскулачили ― хорошо, что не расстреляли. Это притом, что в Гражданскую войну прапрадедушка на стороне красных сражался. Потом и в Великую Отечественную ― и не погиб, вернулся.

Семья Дарьи, аспирантки факультета журналистики, тоже 1917-й встретила в деревне, только в Нижегородской области. Она еще успела застать живого свидетеля революции ― старшую сестру своей бабушки. Правда, в тот момент ей было всего 7 лет, и она мало что запомнила: в семье был теленок, которого брали с собой в избу, чтобы не замерз, и поили из бутылочки. Спали все на большой печи. Отец в 1914-м ушел воевать на Империалистическую войну ― Первую мировую она называла именно так. Революцию, предположительно, встретил в австрийском плену. Оттуда бежал на родину ― до Нижегородской области дошел пешком, захватив из Европы саженцы вишен: «Очень хотел рядом с домом высадить вишневый сад, какие он увидел за границей. Из той деревни семья уехала перед Великой Отечественной войной, но вишни там растут до сих пор».

Из интеллигенции

Кандидат исторических наук Георгий Филатов, выпускник МГУ 2011 года, один из немногих, кто хорошо изучил историю своего рода. На то и историк. Его прадедушка Семен Семенович Филатов в революционном 1917-м окончил медицинский факультет Императорского Московского университета, как тогда назывался МГУ.

― У нас даже справка сохранилась, где слово «императорский» вычеркнуто, ― рассказывает Георгий.

Семен Семенович Филатов

― А как встретил революцию?

― Как встретил революцию, сказать точно не могу, так как потом он остался в советской зоне, поэтому официально всегда говорил, что радовался «освобождению от проклятого царского режима». Во время учебы в университете работал фельдшером в больнице в нынешних МОНИКах, жил в общежитии ― оно как раз вроде было в здании журфака, где сейчас кабинеты языковые. После выпуска из университета его направили на службу в драгунский полк на медицинскую службу.

В армию Семена Филатова зачислили летом 1917-го. После создания в 1918-м Рабоче-крестьянской Красной армии служил в ней. Потом всю жизнь работал в кремлевской больнице хирургом: «Половину красного генералитета резал, у меня дома от маршала Жукова и Еременко подарки лежат», ― говорит Георгий.

На вопрос о том, откуда он так подробно знает историю своей семьи, Георгий рассказывает, что в семье всегда было принято составлять архив ― этим занимались и бабушки, и отец: «Плюс Бог уберег от разрушений, и семья редко переезжала».

Были в его семье и белогвардейцы, потом эмигрировали во Францию, но о них так подробно Георгий рассказать не может.

Cправка, где вычеркнуто слово «императорский»

Выпускницу журфака МГУ 2012 года Анну Лопушняк именно этот опрос побудил впервые подробно расспросить родственников о жизни прадедушки — Ильи Ивановича Могильного. Теперь она может достаточно подробно восстановить его биографию.

Илья Могильный родился в 1896 году в Ялте, был младшим из сыновей садовника, который работал в Никитском ботаническом саду. Семья, замечает Анна, многодетная — семь девочек и шесть мальчиков. Все девочки получили гимназическое образование, все мальчики поступили в высшие учебные заведения. В 1914 году прадед Анны был студентом Петербургского Политехнического института (сейчас Санкт-Петербургский Политехнический университет — «ТД»). Потом начинается война, и стало не до учебы:

— Он идет добровольцем во флот, служит радистом на станции Новая Голландия, встречает Февральскую революцию и демобилизацию царской армии и возвращается на родину в Крым. Чтобы не быть мобилизованным в Белую армию, переправляется тайно с помощью рыбаков в Батуми в Грузию. Там вступает в части особого назначения Красной армии — те, что потом стали называть погранвойсками.

После Гражданской войны вышел приказ Ленина всем недоучившимся студентам вернуться в высшие учебные заведения. И в 1922-м Илья Могильный, который тогда старался всеми способами прокормить мать и сестер — работал грузчиком, сеял зерно, возвращается уже в Харьковский Политехнический институт. В 1925-м его заканчивает с квалификацией инженера-электрика и направляется в Донбасс строить шахты. На этой стезе проработал всю жизнь, рассказывает Анна и добавляет, что сделала для себя открытие:

— Фотография моего прадеда сохранилась в Музее революции (ныне Музей политической истории России — «ТД»), это особняк Кшесинской [в Петербурге], так там есть панорамное фото, где матросы обслуживают Центральный Телеграф. И вот среди матросов-телеграфистов сидит мой прадед.

— А что известно о его отношении к революции?

— Прадед все время вращался в кругах молодежи, видимо, вольнодумной, потому что у нас в семье долго сохранялась такая история: когда разгромили гражданское управление в Петербурге, документы валялись прямо на улице. Он подобрал карточку на Петра Петровича Шмидта — того самого лейтенанта Шмидта, революционера, и она еще долго хранилась у нас в семье — мой отец маленьким ее видел, а потом прадед вернул ее в Музей Революции.

Как все-таки узнать, что делали родственники в период революции

В современной России преследовать кого-либо за предков ― будь они белогвардейцами или чекистами ― никто не имеет права. Более того, по закону «О реабилитации жертв политических репрессий», родственники реабилитированных могут ознакомиться с материалами прекращенных дел и получить их копии. В интернете публикуется большое количество архивных документов ― как сведения о ветеранах ВОВ, так и списки жертв политического террора. Эта информация больше не засекречена.

Но изучение истории своей семьи ― дело крайне кропотливое. Один британский пенсионер потратил 28 лет на составление своего генеалогического древа ― правда, разрослось оно на 2,5 тысячи лет! Узнать, где жили и что делали предки всего сто лет назад, намного проще. В помощь тем, кто решится составить свою родословную, созданы несколько интернет-баз данных ― например, «Всероссийское генеалогическое древо» и семейная социальная сеть Familyspace. Но наиболее подробную инструкцию по поиску предков можно найти в статье Ивана Корякина ― также выпускника МГУ.

Иван приводит три довода, зачем все это делать:

― чтобы узнать, кто я и откуда;

― чтобы понять, почему я ― это я;

― это просто очень интересно.

Материал подготовлен в рамках совместного проекта интернет-журнала «Татьянин день» и издания «Стол» «Студенты революции»