Я хочу, чтобы этот человек жил вечно

Лидия Алексеевская ― создатель и первый координатор волонтерской группы в Российской детской клинической больнице (в отделениях гинекологии и нефрологии). По профессии психолог, детский игровой терапевт. Сегодня Лида — координатор и специалист по сопровождению волонтеров, директор Школы социального волонтёрства. Андрей Мещеринов ― профессиональный музыкант, скрипач, работает в колледже при Московской консерватории. Был координатором группы в НИИ нейрохирургии имени Бурденко, а теперь ― волонтёр и координатор по сопровождению волонтёров в «Даниловцах».

С группы в НИИ имени Бурденко, по сути, началось десять лет назад движение «Даниловцы». Там Лида и Андрей и познакомились в 2008 году ― Андрей был координатором, а Лида пришла волонтёрить. Дети-пациенты с родителями сразу воспринимали их как пару, хотя на тот момент они ей не были. Лида и Андрей наблюдали друг друга в разных состояниях, поддерживали, знали, когда кто злится, когда плачет, когда надеется, когда мечтает… В этом смысле их отношения начались почти сразу.

Первая встреча

Не думаю, что наша с Андреем жизнь ― это нечто потрясающее и из ряда вон. Такое происходит со всеми, просто именно мы больше «повернуты» на то, чтобы это осмысливать. Это не другое качество жизни ― просто умение смотреть с этой точки зрения. Между всеми людьми происходит много чего загадочного, глубокого, важного и трогательного.

Я увидела его совсем мельком, он что-то ксерил в углу. Знала, что он брат отца Петра (Мещеринова) и музыкант. Это было вау! Человек из другого мира. Помню это благоговение особое. Как птица диковинная залетела...

* * *

В Патриаршем центре духовного развития молодёжи видел её мельком. Я знал, что это человек, который помогает Егору Коврижкину делать лагерь «Звезда Вифлеема». Это был известный бренд, там происходили творческие и педагогические чудеса. А потом Лида пришла в мою волонтёрскую группу на собеседование. Я подумал: «Человек, который так много знает, понимает, умеет ― и он пришёл к нам!» ― и оробел.

Меня поразило…

К моменту встречи с Андреем я уже успела поработать с начальниками-мужчинами, и они со мною часто советовались. Я привыкла, что могу повлиять на решение. И случилась в нашей волонтёрской группе острая ситуация. Андрей как координатор группы звонил мне, советовался со мною, с другими людьми... А потом принял своё решение и сказал: «С этого момента в этой ситуации мы будем поступать вот так». Для меня это было настолько мужское заявление! Я была поражена, посмотрела на Андрея другими глазами. Человек, на которого можно опереться, потому что он готов нести ответственность за свои решения.

* * *

Лидино упрямство! Это была первая черта, с которой я столкнулся. Ей почему-то показалось, что детям в больнице надо читать книжки. На тот момент мы уже ходили в Бурденко несколько месяцев, и я понимал, что найти общую затею, которая смогла бы объединить людей разного возраста и разных возможностей, будет трудно. Мы всегда старались предложить детям несколько вариантов, чем заняться. А у Лиды была такая мысль: всех собрать ― и начать читать им вслух. Я ей сразу сказал, что это невозможно. Но поскольку у неё был большой опыт детских лагерей, она начала настаивать, и я понял, что если я её сейчас «обломаю», то желание хоть что-то делать может вообще пропасть, и, наверное, надо уступить... Пусть почитает.

Я спросил: «И что мы будем читать?», она сказала: «Сказку "Почему у носорога шкура в складках!"» Думаю: ну всё, это конец, сейчас мы соберём в игровой детей от двух лет до четырнадцати… Но решил держаться. Лида надела очки, приняла серьёзный вид ― и начала читать. Минут пять все слушали. Лида была увлечена. Один человек ушёл, второй… Но самое ужасное, что некоторые из вежливости оставались! Похоже, они просто не хотели нас расстраивать. Потом сказка кончилась, мы начали что-то лепить-вырезать, ушедшие вернулись. Посещение закончилось, мы шли обратно, я так робко начал: «Мол, вот такой вот был у нас опыт, мне показалось, что это немного как-то…» И Лида твёрдо сказала: «Да! Здесь чтение было совершенно неуместно!»

Ещё поразила её совершенно особая манера одеваться, которая выделяла Лиду из всех моих знакомых. У неё было какое-то количество скромных, но очень красивых вещей. Все они были из прошлых лет, немного ретро, и Лида настолько элегантно и женственно в них выглядела! Её одежда не вызывающе кричала или на чём-то акцентировала внимание, а создавала ощущение зрелости, целомудрия, утончённости, загадки… Это производило на меня большое впечатление.

Сначала общие дети, потом роман

Однажды накануне Нового года мы должны были отвезти из фонда «Подари жизнь» в больницу Бурденко подарки. Нагрузили целую «Газель», сели рядом с водителем и поехали. Мы ехали от «Парка культуры» до «Маяковской» не то четыре, не то шесть часов в маленькой тесной кабинке грузовой газели, плечо к плечу, буквально запертые друг с другом. Я смущалась... Но мы успели! Потом ползали по холлу Бурденко, разбирая подарки, пытались с помощью психологов приноровить каждый подарок к конкретному ребёнку: «А вот этому вот это интересно будет, а этому ― это… А вот нет, давайте поменяем»…

Так вышло: у нас с Андреем сначала появились «общие дети», а потом уже роман… И всё отделение Бурденко цвело и искрилось от напряжения между нами.

* * *

Меня потрясало Лидино спокойствие в той поездке. Оно не было равнодушием ― она переживала, чтобы мы всё успели, но при этом излучала устойчивость и уверенность, что всё получится. Смирение, уважение, терпение, выдержка ― это подкупало. Она была в очень стареньком синем пальто в стиле ретро. Мы до сих пор его реставрируем и всячески за ним следим. Ему, наверное, лет 30. Я, наверное, какую-то ерунду говорю, нет?

Труд отдельности

Часто говорят о труде совместности. А у нас с Андреем труд по сохранению индивидуальности каждого. Это осознанное действие и с его, и с моей стороны. Мы на своей шкуре знаем опасность слияния, когда ты теряешь себя в другом. Поэтому приучаемся говорить «я». Когда тебе что-то говорят ― отвечать: «Да, у тебя так ― а у меня ― так». Это сложно, поскольку мы действительно на многие вещи смотрим одинаково.

* * *

Возможно, причина в том, что встретились мы достаточно поздно, и к этому моменту у каждого из нас уже был свой жизненный опыт, понимание того, как он живёт, что он делает. Слияния не могло получиться. Как мне кажется, и Лиде, и мне было важно сохранить самостоятельность. Да и на некоторые вещи мы действительно смотрим по-разному.

Кричать друг другу

Мне очень трудно увидеть и уважать территорию другого человека. Мне легче, когда эта территория выражена физически ― стол какой-то, угол. Но если это время, когда Лида что-то читает или делает для себя, а мне вдруг в голову пришла какая-то идея по работе, то я совершенно не могу уважать то, что она занята… Я вторгаюсь, и чаще всего Лида смиренно включается в разговор. Но если у неё совсем нет сил, она даёт отпор, и я обижаюсь. Потом всё налаживается.

* * *

Когда что-то лёгкое, можно и пошутить. А когда совсем в больную точку попадает ― такое редко, но бывает у каждого из нас, особенно в каком-то физическом истощении ― случается вплоть до криков с моей стороны. Андрей ― почти единственный человек, на которого я могу кричать. И это лучше, чем отворачиваться. Я-то как привыкла отворачиваться носом к стенке… Но понимаю, что с ним этот номер не пройдёт.

У меня никогда в жизни такого раньше не было ― можно кричать друг другу. Кричать именно для того, чтобы человек тебя услышал. Понятно, что он хочет тебя услышать, а не задавить… Мы оба говорим на повышенных тонах, но при этом мы в диалоге. Очень ценю Андрея за то, что в ситуации накала он чаще всего первым сбавляет тон и говорит: «Ну, хорошо. А чего ты хочешь? Давай подумаем, как это сделать?» На мой взгляд, бесценное качество.

Основа гармонии

Мы нашли отличную метафору. Она принадлежит одному терапевту: это картинка обручальных колец, которые лежат, чуть-чуть задевая друг друга. Кольца пересечены на треть, а две трети свободны. Если кольца начать сводить ближе, чтобы они полностью совпали друг с другом, то это будет максимальное напряжение, как пружина, и в какой-то момент они разлетятся в разные стороны. А если они недостаточно зашли на территорию друг друга, то они по сути не вместе.

Мы радуемся тому, что мы разные. Притом что порой мы «говорим в одно слово», как многие супруги, думаем об одном и том же в разных помещениях. Ну и все те удивительные совпадения, которые нередко бывают в супружеской жизни, у нас тоже есть. Гармония в понимании разности друг друга, и того, что универсальность может нарушать баланс внутри каждого.

* * *

Не знаю в теории, но в нашем случае с моей стороны это любовь. Больше всего на свете я хочу, чтобы этот человек жил вечно. И это очень сильное, почти физиологическое желание.

Православная семья

Нет, в ролевую игру «Православная семья» мы не играем! Правила знаем, но не играем! Мы поженились, когда нам было под 40, и больше 15 лет к тому моменту уже были в Церкви. Горячее желание «соответствовать» у нас пришлось на прошлый век, я бы так сказала. Зато у нас обоих осталось то, на чём мы, собственно, и сошлись: желание быть с Богом ― и быть с собой. И тут Андрей для меня, конечно, проводник. Я его слушаю. Он мой камертон.

* * *

Когда-то, когда наша с Лидой семья только создавалась, близкий мне человек сказал: «В мире сем каждая семья обречена на развод, и только сила Божия, Божия благодать могут давать людям возможность продолжать быть вместе». Ибо всё настроено на разобщение, на разделение, своими человеческими силами семью удержать невозможно. И это правда. Мы понимаем, что мы ответственны за то, чтобы приходить к Богу, за то, чтобы давать Ему нас вести. Потому что «игра» в православную семью не спасёт. Что я имею в виду? Например, совместная молитва супругов. Да, она совершенно необходима, но если начать устанавливать точные даты, это приведет лишь к тому, что совместной молитвы не будет. Потому что мы выстроим какую-то дисциплину, из которой сама молитва очень быстро уйдет, а мы из последних сил будем стараться удержать пустой каркас. И для нас с Лидой очень дорого, когда мы просто предлагаем друг другу: «А давай сегодня помолимся вместе?» И другой может ответить: «Слушай, я что-то сегодня не готов, давай завтра». Но тогда мы знаем, что завтра ― уже точно завтра.

Меняли друг друга

Андрей очень сильно, прямо очень сильно успокоил меня. Успокоил по жизни, дал почувствовать себя женщиной. Я стала гораздо мягче, мне стало сильно легче жить. Я стала свободней в выражении себя. У меня появилась сильная точка опоры в мире.

* * *

Я человек тревожный, контролирующий, и для меня любая неожиданность ― это шок. Лида учила меня иначе к этому относиться. Она очень терпима к людям. Я категоричен, к сожалению, и мне конфликтные ситуации мешают в общении. А Лида как-то иначе смотрит на это ― и меняет меня. Еще я живу эмоциями, а Лида ― логикой. И она научила меня в каких-то ситуациях больше опираться на факты, а не на эмоции. Да много еще чего. Очень много лет мы вместе.

Ценно

Больше всего для меня ценно, наверное, наше желание и согласие быть вместе. «Я выбрал тебя ― и я буду с тобой. Не с такой-то именно тобой и не потому-то, а просто ― с тобой».

* * *

Это очень трудный вопрос. Для меня ценно, что Лида очень разная, к ней невозможно привыкнуть ― есть такие особые люди, которые не могут «уйти в фон». И во всех её проявлениях с ней очень интересно! Она тот человек, который умеет просто быть рядом, слушать. С другой стороны, она умеет быть «зажигалкой» и может вести за собой. У неё есть основные проявления, некоторые «роли», в которых она иногда предстаёт, которые я очень люблю. И меня не перестаёт удивлять, насколько в каждой из них она естественна, искренна, органична. Но еще больше меня удивляет, как она уже почти десять лет меня выдерживает.

P.S.

Пожалуй, для меня важным является ощущение проживания собственной жизни как своего путешествия, своего царствия… Я помню, однажды весною, на Пасху, когда между мною и Андреем уже были сказаны какие-то слова, вдруг в игровой в больнице воцарился совершенно пасхальный дух, и все стали делать друг другу короны и друг друга короновать! И вот это непередаваемое ощущение, что ты королева в своём королевстве, что ты проживаешь свою жизнь, ты сочиняешь свою сказку, ты здесь хозяйка, и ты можешь сделать свою жизнь красивой настолько, насколько ты хочешь. А он ― король. В своём королевстве он живёт свою жизнь, сочиняет свою историю. И вот у вас есть совместное государство ― и есть отдельно у каждого своя жизнь. Это благоговение перед своей жизнью и перед жизнью другого, трепетное уважение к живому, растущему... Что оно ― есть, и это ― удивительно! Жизнь как чудо. Твоя жизнь как чудо, и его жизнь как чудо. И то, что вы вместе ― это нечто такое… не вами сделанное. Не сильно-то вы можете создать его или разрушить, потому что оно больше ваших усилий. Но можно его сильней ценить, взращивать, на него опираться. В этом смысле не так-то много тут зависит от наших знаний или незнаний.

Подготовила Юлия Гусакова