Улететь в будущее. Кабаковы в Третьяковской галерее

Большую часть жизни Илья Кабаков проработал в Советском Союзе, но как концептуалист был известен только в узких кругах. В 1950-х он трудился иллюстратором в издательстве «Детская литература», хотя в приуроченном к открытию выставки фильме Анатолия Малкина признается, что оформлял детские книжки только ради заработка. А уже с 1960-х большую часть времени стал посвящать живописи «для себя». Искусство такого рода в Советском Союзе не только не поддерживалось государством, но и находилось под пристальным вниманием «органов»: попытки организовать неофициальные выставки жестко пресекались. Но Илья Кабаков почти никогда открыто не выступал против чиновничьего аппарата ― несогласие, недовольство, страх находили выражение в его работах.

Творческое сотрудничество Ильи и Эмилии Кабаковых началось в 1989 году, а в 1992-м они поженились. Большую часть жизни они провели порознь, хотя симпатизировали друг другу с молодого возраста. Сейчас они неразлучны. Эмилия ― своего рода модератор, на плечах которого лежит вся организационная сторона дела.

Название «В будущее возьмут не всех» выставка получила неспроста. Еще в 1983 году в журнале неофициального русского искусства появилась поэтическая притча Кабакова с одноименным названием, где художник метафорически определяет место Казимира Малевича в истории искусства. Сравнивает его с директором школы, который выдает талантливым ребятам путевки в пионерский лагерь. Именно им, по мнению Кабакова, удалось запрыгнуть в «уходящий поезд», отправиться в нетленное будущее. А те, кому повезло меньше и кто остался на «перроне», обречены на забвение.

Инсталляция «В будущее возьмут не всех», Третьяковская галерея, 2018

В 2001 году на Венецианской биеннале образ стал материальным. Последний вагон уходящего поезда, на котором крутится надпись «В будущее возьмут не всех», рядом разбросаны якобы непризнанные работы автора ― эта инсталляция занимает центральное место не только в творчестве Ильи и Эмилии Кабаковых, но и в экспозиции Третьяковки.

Когда слышишь название выставки впервые, может показаться, что художник ставит под сомнение ценность произведений других авторов. Однако, ознакомившись с представленными работами, становится очевидным, что Кабаков никого не пытался уязвить. Он иронично, даже боязливо относится к оценке своего творчества: «Как, по-вашему, меня берут в будущее?» Если судить по меркам самого художника, считающего, что подлинное искусство привносит в историю что-то новое, он уже занял комфортабельное место в несущемся поезде. Именно благодаря ему появился жанр «тотальной инсталляции» ― пространственной композиции, главное значение в которой имеет атмосфера, созданная цветом, освещением, расположением комнат. Ни одна мелочь, будь то гвоздь, домашняя утварь или плакат, не появится здесь просто так, все задействованные предметы образуют художественное целое. Так художник добивается максимальной сосредоточенности зрителя, направленности на собственные эмоции и ощущения.

В интервью журналу Esquire Эмилия Кабакова напоминает, что её муж, долгие годы работавший над рисунками, картинами и альбомами, в 1980-х отошел от графики. Из мусора и никому не нужного хлама он стал создавать детальный образ жизни в коммунальной квартире ― как бы метафору Советского Союза. Первая тотальная инсталляция Ильи Кабакова «Человек, улетевший в космос из своей комнаты» появилась в 1985 году в мастерской на Сретенском бульваре.

Инсталляция «Человек, улетевший в космос из своей комнаты», Третьяковская галерея, 2018

Перед тем, как заглянуть в комнату, зритель может познакомиться с серией рассказов, написанных соседями. То ли это объяснительные, которые требует милиция, то ли жители дома делятся впечатлениями друг с другом, ― точно не ясно. Но из текстов мы многое узнаем о человеке, жившем в этой комнате.

В коммунальной квартире жили двенадцать семей. Героя такая жизнь тяготила ― он был замкнут и нелюдим, ощущал себя чужим и всегда мечтал покинуть Землю. Одержимость идеей бросается в глаза и при взгляде на комнату: человек спит на раскладушке без постельного белья и, кажется, совсем не ест, лишь изредка пьет чай. В переднем левом углу ― макет, изображающий траекторию полета из четырехэтажного дома, на стенах поверх советских плакатов наклеены чертежи катапульты.

Посмотрев на комнату «беглеца», ощущаешь смешанные чувства: с одной стороны, восторг и радость, с другой ― удивление, жалость, тревогу.. Человек так долго страдал, ощущая свою инаковость, и, наконец, осуществил мечту. Пока он первый, кому удалось воплотить в жизнь «план побега», но не единственный, кто мучается от разрыва между внутренним и внешним миром.

Все это, конечно, не просто история о жизни в коммунальной квартире. Это попытка автора передать ощущение, с которым для него была связана жизнь в Советском Союзе, где человек лишался идентичности и находился под постоянным контролем.

В 1987 году Кабаков, словно герой инсталляции, бежал. Он выиграл зарубежный грант от австрийского объединения Grazer Kunstverein, получил разрешение на выезд из страны и не вернулся. Но долгое время его творчество не находило отклика на Западе.

 «Московский концептуализм построен на нарративе, рефлексии и разговорах. И все знают контекст: что такое коммунальная жизнь, ЖЭК, дворы. На Западе этот контекст неизвестен», ― объясняет Эмилия Кабакова. Благодаря тому, что Кабаков стал воссоздавать контекст «…визуально, эмоционально, психологически», зрителю оказалось проще уловить мысль художника.

Так тотальная инсталляция захватила всё творчество Ильи Кабакова, а теперь ― и Третьяковскую галерею.