Карты. Деньги. Дети. Что лучше: личные счета родителей или фонды?

Но сбор на личные счета — вещь крайне опасная. За эти деньги сложно отчитаться, нет гарантий, что человек, которому попытались помочь, потратит деньги на лечение или реабилитацию, а, например, не купит себе новый автомобиль. Большие деньги на картах родителей привлекают мошенников, пытающихся увести деньги с карт, или не очень порядочные клиники, которые, скажем, обещают вылечить паллиативных больных с агрессивной злокачественной опухолью.

В практике любого благотворительного фонда можно найти такие примеры. Позапрошлым летом в фонде «Счастливый мир» был ребенок с онкологическим диагнозом. Его мама очень хотела лечиться за границей. Крупнейшие российские клиники предлагали ей бесплатную помощь по квоте, но мама упорно собирала несколько миллионов рублей на лечение в одной из европейских стран. Инициативная группа вела параллельные сборы в нескольких фондах, собирала на карты родителей. Время шло, ребенок оставался без лечения, а жертвователи с изумлением наблюдали постоянно растущую сумму сбора. После нескольких предупреждений фонд был вынужден закрыть сбор на ребенка. Деньги с согласия жертвователей были переведены на лечение других детей.

Казалось бы, ситуация простая: надежнее жертвовать через проверенный благотворительный фонд. Он отвечает за сбор, перечисляет деньги в клинику по счету, отчитывается перед жертвователями и государственными органами.

Вот только в реальности все выглядит иначе. Иногда жертвователям, журналистам и политикам хочется передать деньги напрямую маме ребенка. Фонд воспринимается как ненужный посредник, который берет со сбора комиссию.

За последний год, когда я был президентом фонда «Счастливый мир», я несколько раз слышал просьбы дать контакты родителей или их личный счет. Все реплики о том, что мы ежедневно выкладываем отчеты, что на сайте показаны все пожертвования на конкретных детей, что сумма сбора на ребенка равна счету, который выставила та или иная клиника, разбивались о желание помочь напрямую маме.

В результате у нас было несколько ситуаций, когда добрые люди перечисляли деньги маме, мама переводила их в фонд, а фонд уже оплачивал счета за лечение и реабилитацию. Схема странная, не слишком удобная, еще и с учетом того, что за каждый перевод платежные системы берут определенную комиссию.

В последнее время крупные телеканалы тоже предпочитают давать для помощи не реквизиты фондов, а личные счета родителей. При этом некоторые федеральные каналы вообще не показывают в телеэфире информацию о том, как можно помочь, а просто отсылают на сайт программы в интернете.

В результате число людей, которые могли бы помочь ребенку или взрослому, уменьшается в десятки раз. Гораздо легче отправить СМС, чем отходить от телевизора, идти на сайт канала, искать нужную программу, новость или раздел, а потом еще вбивать номера карт или расчетных счетов.

Я не знаю, каким может быть лучшее решение в таких ситуациях. Жертвователь вправе сам решать, кому и как помогать. Фонды не могут собирать деньги на личные карты, а родители больных детей часто просто хотят получить средства и вылечить ребенка. Им не очень важно, кто конкретно и как их соберет.

Можно долго рассуждать о том, что вылечить от той или иной болезни можно дешевле и лучше, если получить квоту от государства или послушаться совета медицинских экспертов, вот только родители в стрессовой, а иногда и в безнадежной ситуации часто готовы поверить в любое чудо. Сложно их за это осуждать, как сложно осуждать человека, который захотел помочь другому. Он не обязан отличать проверенные фонды от мошенников, думать о том, какая клиника или реабилитационный центр лучше помогает.

В результате получается очень грустная картина, когда фонды, родители и жертвователи иногда говорят на разных языках. Наверное, поэтому и появляются такие проекты, как тот, где сейчас работает Мария Баронова.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции