Хороший, страстный, живой Корней Чуковский

«На одном из "костров" Агния Барто предложила детям прочитать хором "Мойдодыра".

— Кто лучше всех знает эту сказку?

— Я!!! — истошным голосом закричал Корней Иванович».

Юношей в самом начале ХХ века он выучил английский по самоучителю, потом стал корреспондентом одесской газеты в Лондоне. Редакция отправила молодого человека в Британию, но не стала оплачивать его дорогу и проживание. Сперва Чуковский с женой жил на гонорары, потом выплаты прекратились. Корней Иванович отправил жену домой, сам жил в трущобах, голодал, но ходил в Британский музей и с утра до ночи читал там книги. Вскоре ему нашлась небольшая работа в библиотеке. Удалось накопить денег на билет и вернуться в Россию.

Здесь он продолжает писать критические статьи о литературе и искусстве. Вот отрывок из текста начала ХХ века, где Чуковский рассказывает о массовой литературе и рекламных приемах в газете: «"Презервативы", "Спермин", "Дамы и девицы могут приобрести красивую грудь", "Муйрацитин", "Тугоухим", "Спутник успеха", "Нет больше алкоголиков", "Я был лысым", "Сила внутри нас", "Кривые и уродливые носы могут быть исправляемы у себя на дому", — и вижу, что надежды нет, ибо этот фон, та основа, на которых творится теперь наша общественная жизнь».

Читатель может прямо сейчас включить федеральные телеканалы или открыть популярные газеты и убедиться, что зарисовка Корнея Ивановича столь же современна, как и сто лет назад.

Он не был пуристом, не падал в обморок от грубых слов, ценил хорошую шутку и сам был мастером розыгрышей, но не терпел пошлости, халтуры, стертых слов и штампов. В воспоминаниях о Чуковском часто говорят о его требовательности. Нельзя было просто «заниматься текстами» Маяковского, Блока, Некрасова, Тургенева, Пушкина или Чехова. По мнению Чуковского, и критик, и литературовед должны были знать все о писателе: год рождения, увлечения, адресатов писем и произведений, отношение к той или иной проблеме. Все это отражалось в стихах и прозе автора. Все это нужно было учитывать критику.

Несколько комнат в Переделкино было заставлены книгами. Вторая библиотека Чуковского (Первая пропала в Куоккале (Репино) — поселке, где была дача Чуковского) — это минимум четыре тысячи книг, которые нужны были Корнею Ивановичу для работы. Для каждой из своих работ он использовал сотни текстов, журнальных статей, выписок из газет и писем. Восьмидесятилетний мужчина работал так интенсивно, что за ним не успевали более молодые секретари. От издания к изданию он шлифовал свои работы, часто полностью переписывал или сильно редактировал.

Многие считали, что Чуковский пишет легко и быстро. Но за каждой окончательной строкой скрывались тысячи правок.

Вот лишь один пример:

«В одно из изданий прозаической сказки "Доктор Айболит" вкралась ошибка. Обезьянка Чичи, которая осталась на обезьяньем острове, вдруг очутилась на корабле вместе с доктором Айболитом и другими зверями. Ни Корней Иванович, ни редакторы, ни я, ни папы-мамы-бабушки не заметили этого. Только девочка Наташа Рыжова прислала письмо, где уличала Корнея Ивановича в этой ошибке.

Корней Иванович написал в тетради:

"Наташа Рыжова исправила Д-ра Айболита,

(на 56 стр. нужно вычеркнуть Чичи)".

И через несколько листов:

"5 марта.

Послать "Бибигона" Наташе Рыжовой"». (Воспоминания Клары Лозовской — секретаря Корнея Чуковского.)

Для Чуковского не существовало мелочей. Ни в жизни, ни в творчестве, ни в языке. До конца своих дней он оставался живой как жизнь. Сейчас остались книги и статьи. Произведения человека, который смог изменить представления о литературной критике, детской литературе и русском языке.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции