«Мысленный волк»: а был ли фильм?

К слову, «Да и да» эти надежды не оправдал. Фильм хоть и получил несколько призов на ММКФ-2014, но не перестал от этого быть слишком мутным и болезненно-чахлым зрелищем. «Мысленный волк» обещал нечто совсем другое, чуть ли не «православный хоррор». И вот один из самых интригующих российских фильмов этого года вышел в прокат…

Кстати о названии. Оно взято из молитвы святителя Иоанна Златоуста, входящей в последование перед Причащением: «Да не на мнозе удаляяйся общения Твоего, от мысленнаго волка звероуловлен буду». «Мысленный волк» здесь — искушение, которое подстерегает человека и может довести до греха, если он забудет Бога. Интересно, что пять лет назад писатель Алексей Варламов выпустил роман с точно таким же заглавием, но на совершенно другой сюжет. Символ, придуманный великим греком в IV веке, не отпускает наших современников, и здесь есть о чём задуматься.

Но вернёмся к фильму Германики. Начинается он с необычного пролога, в котором нам показывают воскрешение мужчины, готового к новой, очевидно райской, жизни. Эпизод этот озадачил многих зрителей и критиков, потому что далее фильм резко переносится на сельскую дискотеку, где стартует уже совсем другая история. Итак, молодая художница-неудачница вместе с маленьким сыном Васенькой приезжает из Петербурга на далёкий хутор, чтобы уговорить свою мать продать здешнее нехитрое хозяйство. Мать, однако, продавать ничего не желает: молодую бабушку-интеллектуалку почему-то притягивает это гиблое место со сказочным названием Небылое. Впрочем, «небылое» — от слова «небыль», а творческих людей всегда манили выдумки, фантазии и химеры. И вот мать и дочь с внуком уже идут через тёмный лес с сельской дискотеки, а в кадре сразу возникает дурной хоррор: темнота, дрожащая камера, туманы, таинственные скрипы, скрываемая облаками луна. А мать на ходу придумывает очередное небылое — ужасного волка, якобы объявившегося в округе:

— …тут дела такие: с этой зимы у нас стал появляться приблудный волк, матёрый такой мужчина, кандидат в мастера спорта.

— Уголовник, что ли?

— Как волк может быть уголовником?

— А как он может быть кандидатом в мастера спорта?

Ничего особенного на экране, однако, не происходит, и всё действие продолжает наполняться диалогами Юрия Арабова («Скорбное бесчувствие», «Господин оформитель», «Юрьев день»). Диалоги эти — неестественные, абсурдные, местами даже забавные — вызывают ощущение, что именитый Арабов — вовсе не тот сценарист, который нужен Германике. Его диалоги сводят фильм к несмешной комедии, и это вряд ли можно считать удачей.

Язык, используемый персонажами, действительно странный. Первое подозрение возникает, когда мать на дискотеке произносит фразу: «Постмодернистский нарратив нерелевантен по отношению к дискурсу современности». «Что-что?» — хочется спросить у автора фразы. Нет, смысл её понятен, но всё-таки живые люди на дискотеках так не разговаривают. Эту конструкцию можно принять за своеобразную шутку, но в фильме есть и другие фразы, которые кажутся неуместными, например, «чао-какао!» и «да ничего, через плечо не горячо». В эти моменты возникает подозрение, что «Мысленный волк» странным образом начинает говорить языком того школьно-дворового кино, из которого когда-то выросла Германика. Но какой в этом смысл — не ясно.

Или взять эпизод, когда мать и дочь понимают, что Васенька исчез прямо посреди леса. Тут мать равнодушно произносит: «А был ли мальчик?». Действительно: а был ли мальчик, были ли мать и дочь, был ли фильм… Бабушке не нужен внук, дочке не нужна мать, никто никому не нужен, всюду темно, холодно и Бога нет:

— А есть ли волк?

— Думаю, что есть. А есть ли Бог?

— Думаю, что нет.

Германика показывает очень грустную картину, в которой персонажей объединяет не любовь, а общий страх перед гибелью. Неведомый глубинный страх — это и есть тот самый мысленный волк. Зрителю, впрочем, вряд ли будет страшно: хоррор у Германики не получился. Сама она заявляла, что снимала не хоррор, но фильм сделан так, что поневоле воспринимаешь его как хоррор. И в этот момент всё рушится.

Можно было бы подумать, что это своеобразный антихоррор — фильм, который деконструирует сам жанр хоррора (как «Фотоувеличение» Антониони было антидетективом, а «Маккейб и миссис Миллер» Олтмена — антивестерном). Но для создания значимого произведения с приставкой «анти» нужна особая изобретательность, которой Германике как раз и не хватает.

Да, на первый взгляд «Мысленный волк» кажется необычным (изобретательным) фильмом, но при внимательном рассмотрении обнаруживаются нюансы. Например, Германика не учится на прошлых ошибках. В упомянутом «Да и да» уже была компьютерная графика, изображавшая волков и сильно выбивавшаяся из фильма. В «Мысленном волке» этот приём повторён: с помощью сомнительной компьютерной графики режиссёр показывает зрителю «мысленного волка» в виде Анубиса. Что тут скажешь? Если плохой приём повторить, то выглядеть он будет в два раза хуже. С другой стороны, появление Анубиса в русском лесу не кажется таким уж случайным. Здесь он как бы символизирует, что герои «заблудились», зашли слишком далеко в своей взаимной нелюбви, приблизились к истинной гибели или даже уже погибли, ведь Анубис одно время считался пожирателем мёртвых. А жив ли мальчик? Тут самое время считать главный месседж фильма, а он не так уж и плох: любите друг друга, не ждите до последнего, когда будет уже слишком поздно. Да, Анубис Германики становится предвестником апокалипсиса, но при этом чудесным образом даёт героям последний шанс на душевную близость. Что ж, хотя бы на уровне замысла это смотрится интересно.

Но здесь лучше прекратить интерпретирование и подтвердить: Германика не очень стремится к новым ходам и приёмам. Помните, как в «Да и да» камера начинала кружить над главным героем, лежащим на кровати? В «Мысленном волке» этот приём повторяется уже в прологе фильма. И даже самый красивый эпизод «волка» — апокалиптическая огненная концовка — корнями уходит в концовку «Да и да». В финале «Мысленного волка» (внимание, спойлер!) дочь уезжает из Небылого на поезде сквозь горящие леса. Режиссёр рисует картину приближающегося апокалипсиса: снаружи всё горит, и яркие искры влетают в открытое окно вагона. Напомню, что слоган «Да и да» звучал так: «В ад с закрытыми глазами». Там в концовке героиня поджигала листок бумаги, смотрела на него до появления «дьявольских» огоньков в собственных глазах, а затем всё на экране охватывало пламя.

«Мысленный волк» — кино натужное, нелогичное, нарочито сконструированное. Это видно и по эпизоду с искрами, ведь если следовать логике, то окно вообще должно быть закрыто, так как у окна мать кормит ребёнка грудью, а за окном холод. Есть в фильме и другие эпизоды, где выстраивание красивого кадра оказывается для режиссёра важнее логики. В конце концов, проанализировав всё вышесказанное, можно всё-таки догадаться, что это, если не хоррор. Перед нами — современный и беспощадный русский китч из сегмента авторского кино.

Зверь достаточно редкий, хотя в этом году в прокат уже выходил один заметный представитель этой породы — «Русский бес» Григория Константинопольского. Тем же, кто готов обидеться на Германику за «Бога нет» и прочий беспросвет, напомню её слова, сказанные когда-то то ли о её собственных художественных фильмах, то ли об игровом кино в целом: «Там нет никакого жизненного процесса. Это вымысел автора и его фантазия». В общем, «Мысленный волк» — это и есть Небылое. Не стоит придавать ему слишком большого значения. Вот и сказочке конец, а кто слушал — молодец.