Экспаты из разных стран рассказали, что их держит в Москве

Боб Протекстер (слева) с игроком сборной России по бейсболу Антонио Бульте (по центру)

Американский тренер по бейсболу, немецкий топ-менджер и кубинский шеф-повар уже давно обосновались в России. Они отлично знают Москву и идеально говорят по-русски, хотя родились в Европе, США и на Кубе. О том, что их заставляет жить вдали от дома, они рассказали ТАСС,

Боб Протекстер: узнал Россию через бейсбол

В 1988 году в городке Су-Сити штата Айова Боб Протекстер прочитал статью о том, что СССР собирается создавать сборную по бейсболу. В тот год 21-летний студент работал на фабрике мороженого, учился на историческом факультете и выступал за команду университета. Заметка в газете не давала ему покоя. Боб решил: это шанс стать настоящим бейсбольным тренером, прямо как его отец.

В течение нескольких лет он искал способ попасть в СССР. Но молодого парня никто не хотел слушать. Наконец ему удалось достучаться до Американо-советского торгово-экономического совета, и в 1990 году Боб очутился в Советском Союзе. Он начал тренировать команду РХТУ им. Д.И. Менделеева (тогда — МХТИ им. Менделеева), жил в общежитии со студентами.

То время спортсмен вспоминает с ностальгией: «Почти не было заведений, в которых можно было поужинать после восьми вечера. Люди заходили в казино с оружием. Прямо как у нас во времена Дикого Запада! Но это было так захватывающе!»

Боб оказался рисковым парнем: в 90-е он застал и танки в центре города, и обстрелы Останкино, и снос памятника Дзержинскому. Политика спортсмена мало волновала, но ему нравилось быть в центре событий и ощущать тот самый дух перемен.

Первый год в России Боб получал зарплату в размере 250 рублей — по его словам, на эти деньги в США можно было разве что хорошо поужинать. Но спортсмена подогревала мечта отправиться на Олимпийские игры в качестве тренера сборной. Это была главная причина, по которой он был здесь.

Фото: ТАСС

Команда под его началом действительно показала хорошие результаты, но на Олимпиаду так и не попала. В 1996 году Боб вернулся в Америку. На родине он долгие годы тренировал и занимался селекцией — многие российские игроки попали в США благодаря ему. И на Олимпийских играх со сборной России все же побывал: в 2002 году в Солт-Лейк-Сити и в 2010-м в Ванкувере. Правда, в качестве административного сотрудника. А в 2014 году Боб Протекстер отправился в Сочи. Но уже как обычный фанат. И это показалось спортсмену ужасно скучным: он мечтал снова оказаться в гуще событий, а не на трибунах.

Наконец, в марте 2019 года состоялось его возвращение в Москву. Боб ехал все в тот же полный духа авантюризма город, но оказался в другом мире.

«С 2014 по 2019 год Россия изменилась даже больше, чем с 1996-го по 2014-й. Раньше было интересней! Можно было выйти на улицу и поймать любую машину, меня даже полиция и скорая как-то подвозили. Сейчас повсюду платные парковки, камеры, никто никого не подрезает. На дорогах — сплошь иностранные автомобили, никаких «Лад» и «Жигулей»! Я захожу в паб — и не понимаю, где я? В каком городе мира? Потому что заведения внутри какие-то иностранные. Когда я вернулся, я спросил у друга: «А где Москва? Где моя Москва, которую я помню?» Он ответил: «Больше нет». Что касается молодых россиян, я считаю, что они ничем не отличаются от молодых людей в любой стране мира. Они просто уткнулись в смартфоны и живут внутри них», — рассказывает Боб.

И все же американец вернулся надолго. Боб Протекстер — в тренерском составе сборной России по бейсболу. Причем работает со своими бывшими подопечными — теми, кого когда-то здесь тренировал или кому помогал заключать контракты с американскими клубами. Бывшие и настоящие спортсмены стали его лучшими друзьями. А их преданная дружба — еще одной причиной, по которой он захотел остаться в России: «Люди меня всегда везде хорошо принимают, поэтому сложностей у меня не было ни тогда, ни сейчас. Говорят, в Москве соседи не знают друг друга. Я своего соседа знаю. Он иногда помогает мне, если его попросить. Хороший парень. И мои друзья в России мне всегда помогали. Недавно у меня была травма, нужна была операция. А у меня нет медицинского полиса. Я написал своим приятелям в чат мессенджера с вопросом, куда мне обращаться. Так мне больше даже делать ничего не пришлось: они сами собрали деньги на операцию, договорились с частной клиникой. Меня вмиг поставили на ноги. Вот такие у меня друзья!»

Хорхе Севилья: россияне очень любознательны

Шеф-повар Хорхе Севилья покинул родную Кубу в 1995 году из-за сложной экономической ситуации. И оказался в России. Тут у него уже были друзья: кубинец учился по обмену в Тульском государственном университете во времена СССР.

Иностранец ощутил на себе контрасты лихих 90-х: стремительные взлеты стали реальностью, но шли об руку с риском для жизни. По приезде Хорхе устроился посудомойщиком в ресторан на Красной площади, а уже через месяц стал шеф-поваром нового кубинского заведения. Еще через два года — открыл собственный ресторан с живой музыкой и кубинской атмосферой в центре Москвы. Это был успешный бизнес: зал был полон все дни недели.

Хорхе Сефилья

«И тут началось самое трудное. Оказалось, что на ресторан положила глаз местная ОПГ. Бандиты требовали с меня восемь тысяч ежемесячно — колоссальная сумма по тем временам. Но я поступал так: вычитал из этой суммы все, что они в этот месяц заказывали в моем ресторане, — они ведь никогда не платили по счету. Вот сдачу с этого я им и отдавал. Так и жили», — вспоминает Хорхе.

В 1998 году ресторан все же пришлось закрыть, и Хорхе думал навсегда уехать из России. Но тут директор одной консалтинговой компании, узнав про кубинского шеф-повара, захотел пригласить его к себе. Нужно было помочь клиентам с открытием отдела кулинарии в супермаркете. Хорхе еще не был знаком с этой сферой, но решил попробовать. К слову, повар занимается этим направлением до сих пор.

Позже начальник Хорхе приглашал его на многие проекты: кубинец консультировал открытие ресторанов не только в Москве, но и Самаре, Ставрополе и Санкт-Петербурге.

Наконец, в 2004 году Севилью нашли основатели будущей сети премиальных гастрономов. Они хотели открыть магазин, в котором еда из отдела кулинарии не уступала бы ресторанной. И с помощью кубинского шеф-повара им это поистине удалось. 

«Мы открыли первый магазин на Большой Якиманке. Это была бомба. Все сети, которые считались премиальными, нам проиграли», — рассказывает кубинец.

Хорхе Сефилья

В том же году Хорхе женился на россиянке. Сейчас семья воспитывает троих детей: 14-летнего Энрике, 12-летнюю Габриэлу и четырехлетнего Луиса. Вместе они пережили и счастливые, и непростые периоды. Но самый сложный, по словам Хорхе, пожалуй, связан с переездом в Испанию: «Несмотря на годы, проведенные в России, я многое здесь не понимал. В 2011 году я получил вид на жительство в Испании. Я думал, что буду ощущать себя там как на родине — все говорят на моем родном языке. Я считал, что и детям там будет лучше. Я был уверен, что все делаю правильно».

Семья поселилась в курортном городе Дения, и в 2014 году Хорхе открыл там ресторан. Поначалу дела шли неплохо, но повар не учел множество нюансов ведения бизнеса в европейской стране, начиная с системы налогообложения и заканчивая менталитетом местных клиентов.

«Налоги оказались огромными, курортный сезон очень коротким, а клиенты — консервативными. Они очень настороженно относились к новым блюдам. Я привык к тому, что россияне очень любознательны, они готовы пробовать, экспериментировать с едой. Испанцы едят то же, что 40 лет назад. В таких условиях сложно сделать себе имя. Возможно, я выбрал не тот город и не то время. Но с Испанией у меня не сложилось», — говорит кубинец.

Хорхе оказался в очень трудной финансовой ситуации. На помощь пришли друзья и партнеры из России. Хорхе не рассказывал им о проблемах, но, приехав к нему погостить, они сами все поняли. И позвали обратно в Россию. Сначала кубинец приехал только на две недели — помочь с праздничным новогодним меню. Но сразу после новогодних каникул 2016 года вернулся в Испанию, чтобы закрыть бизнес и отдать консулу свой вид на жительство.

«Мне кажется, я был единственным человеком в Испании, который это сделал, — у него было такое удивленное лицо! Я перевез семью обратно в Москву. Здесь меня очень хорошо приняли. В первый же день работы ко мне подошли постоянные клиенты и сказали: «Видно, что вы вернулись». Я спрашиваю: «Почему?» — Отвечают: «Вкусно стало», — говорит Хорхе.

Хорхе Сефилья

Одна из главных причин для беспокойства при переезде — дети. Хорхе переживал, что после расслабленного испанского подхода к обучению, при котором ученикам даже не давали домашнее задание, им будет тяжело учиться в России. Программа здесь гораздо более углубленная, а дисциплина жестче.

«В Испании у детей было море свободного времени, мне это не нравилось. Тут же они постоянно при деле. А недавно ко мне подошел старший сын и сказал: «Мне нравится то, что здесь не принято «сдавать», если попросил списать или еще где провинился. Я был очень удивлен его открытию», — делится иностранец.

Хорхе признался, что после возвращения почувствовал Москву и энергетику его жителей по-новому. По его словам, даже на дорогах все стало более культурно: «Отъезд мне многое дал: я понял, что здесь у меня настоящие друзья. Именно они поддержали меня, помогли с деньгами, с работой. Им было не все равно. В Испании мне так и не удалось завести близких друзей. Еще я понял, что мне нравится масштаб Москвы, — мне нужно много пространства. Но самое главное — мне нравится то, что я могу заниматься любимым делом. У меня есть репутация. А это ни на что не променяешь».

Ханс Кюппер: год жизни в Москве равен пяти

Знакомство Ханса Кюппера из Западной Германии с Москвой началось 9 мая 2000 года. Тогда немецкий гражданин радовался праздничному салюту вместе со всеми, искренне не понимая, в честь чего его дают. А уже через год переехал в российскую столицу работать — по приглашению компании в сфере консалтинга. Тогда Ханс не подозревал, что останется здесь надолго: «В 2001 году Москва была грязным и темным городом. Но главное испытание для меня: не было нормального хлеба. Я не мог есть здешний Бородинский и белые батоны. Спасал один магазин на Смоленской. Единственное место, где я покупал хлеб. Но сейчас — Москва горит разноцветными огнями, а багет здесь лучше, чем в Париже!»

За прошедшие годы изменились и Москва, и Ханс. Он успел поработать в разных компаниях, обзавестись семьей и развестись. Сейчас Кюппер продает клиентам по всему миру услуги фирмы, в которой до недавнего времени был единственным иностранцем. Два месяца назад он принял на работу ассистентку из Китая: «Моя новая сотрудница очень нервничала перед презентацией, постоянно спрашивала: «О чем мы будем говорить? Чем мы заинтересуем партнеров?» А я отвечал: «Спокойно. Все будет нормально». Думаю, я этому в России научился. Я вообще теперь готов к абсолютно разным ситуациям, к разного рода сюрпризам».

Ханс Кюппер

Из минусов проживания в России Ханс отмечает много ненужной бумажной волокиты. Но в остальном жизнь здесь ему по душе. По крайней мере, в обозримом будущем он никуда отсюда не собирается: «Конечно, есть то, что мне здесь не нравится. Но где лучше? Я в любой момент могу вернуться в Германию, но быстро там заскучаю. Но когда я буду на пенсии, я обязательно вернусь домой. А пока я полон сил и энергии». 

Ханс очень много общается с другими иностранцами, часто встречается с людьми со всего мира, помогает им адаптироваться и вести бизнес в Москве. Но особенно выделяет готовность россиян всегда прийти на помощь: «У меня есть русские друзья, которых я знаю много лет. И я знаю, что, если я вдруг им позвоню и скажу: «Пожалуйста, помоги!» — они не будут спрашивать зачем. Они ответят: «Конечно!» И я сделаю точно так же. В Германии такого не будет. Немцы сначала спросят: «Зачем?»

На вопрос о том, кто же он теперь, русский или немец, Ханс уверенно отвечает: немец. Как только он открывает дверь своей квартиры, то погружается в другой мир: включает немецкое радио, смотрит Netflix в оригинале, а на подоконнике выращивает перцы чили. Правда, свою любимую кошку он назвал русским именем Татьяна. Кстати, ее немцу подарил российский сотрудник: как-то Ханс обмолвился, что любит кошек, и подчиненный решил сделать шефу сюрприз. Питомице уже 16 лет, и она до сих пор полна жизненных сил и энергии.

По-другому в Москве никак, убежден иностранец: «Москва для меня — это жизнь в чистом виде. До крайней степени. Есть и негативные моменты. Но в целом гораздо больше хорошего, чем плохого. Я знаю много иностранцев, которые уехали отсюда и пожалели об этом. Они сожалеют и хотят вернуться. Многие говорят, какая активная жизнь у них была в Москве. Сколько было возможностей: работать, встречаться с новыми людьми, знакомиться с культурной и ночной жизнью. Когда я впервые сюда прибыл, люди говорили мне, что жизнь в Москве равна трем годам жизни где бы то ни было. Думаю, они ошибались. Год жизни здесь равен пяти! Когда я уеду отсюда, я смогу оглянуться назад и увидеть время, наполненное переживаниями, действием, наполненное жизнью».