«Ты что, кокошник носишь?» Основатель Ktomy.media Ирина Разумовская о скрепах и русской самобытности

Ирина Разумовская

— Ира, два года назад «Татьянин день» писал про твой документальный фильм «Сыр. Путешествие из Швейцарии в Россию» — историю не про еду, а про людей, которые ищут утраченные после революции технологии. И вот теперь ты — директор «Кто мы.медиа». Что это такое?

На самом деле идея сайта-платформы-продакшна, который делает контент про русскую цивилизацию «вчера, сегодня, завтра», появилась намного раньше, чем тот фильм про сыр. Просто мы об этом молчали. Потому что выйти посреди улицы и сказать: «Слушайте, ребят! Мы тут придумали новое медиа! У нас ничего нет, но у меня куча идей!» — это просто смешно и наивно. Чтобы нам кто-то поверил, понял, что мы серьезно, надо, чтобы что-то уже было. И тогда по крупицам мы стали делать. И первый наш итог — тот самый фильм «Сыр».

Сегодня на нашем сайте Ktomy.media можно увидеть проекты, которые мы сейчас реализуем. Контента у нас — на несколько лет вперед. Сейчас наш главный проект — «Живые мемории», мы выпустим его этой осенью. Но при всей масштабности замысла это только маленькая часть большого портала, посвященного русскому миру. Только вот не надо сразу представлять, что там будет все про балалайки, медведей и кокошники...

— Что это: альманах, журнал, мультижанровое СМИ?

Это некое СМИ, которое будет, мы надеемся, включать в себя когда-то альманах, журнал, публицистику, раздел с библиотекой, которая посвящена русской мысли и русскому человеку… Это действительно похоже на СМИ, только без новостей. Смешно, что говорю об этом я — человек, который скоро 10 лет как проработал в телевизионных новостях. Но зачем создавать еще один портал про новости?

При этом контент у нас постоянно будет обновляться. Сейчас публицистика реализуется в виде видео-блога «Смысли», который делает мой отец Феликс Разумовский. Но на самом деле задуман большой проект, где историки и философы будут размышлять о том, что творится за окном в социокультурном смысле. И говорят об этом не языком с «-измами», а понятным и простым. Как умеет мой папа.  

Кадр из анимации 10-й серии проекта «Живые Мемории»; режиссёр анимации: Василий Чирков, художник: Лилия Ниаури (Из Книги писем Элеоноры Прей)

— А как твой папа — автор и ведущий передачи «Кто мы?» на канале «Культура»— повлиял на создание вашего портала? «Кто мы медиа» — это твое посвящение отцу? Или он участвует в создании контента?

На нашем сайте можно прочитать, что лицом, идеологом и инициатором нашей платформы является Феликс Разумовский. Папа в своей программе «Кто мы?» отвечает на этот вопрос 30 лет — для телевизионного проекта это очень много! А Ktomy.media — это молодая команда неравнодушных ребят — профессионалов в области кино, журналистики, медиа — продолжает эти размышления, только немного другими способами. По-простому, любой наш проект, будь то фильм, публицистика или документальный сериал, это всегда попытка ответить на вопрос «Кто мы»?

— Как ты для себя формулируешь идеологию, философию вашего проекта? Это про скрепы?

Как только человек произносит слово «скрепы», то все сразу хватаются за сердце, у них начинают скрипеть зубы, особенно у нашего с тобой поколения.

Так вот задача нашей команды Ktomy.media — попытаться на практике сделать так, чтобы «скрепы», «патриотизм», «идентичность» — все то, что зачастую совершенно дилетантски пропагандируется — заслуживало трепета и уважения, особенно у молодых людей.

Когда мы задумывали платформу пять лет назад, все эти слова были неким табу. «В смысле, ты что, кокошник собираешься носить?» — шутили все вокруг. Сейчас уже чуть-чуть ситуация поменялась, появляются модные и адекватные движухи в этом направлении. Куча всего, связанного с изучением страны, попыткой понять, в чем ее особенность. Меня бы тут же сейчас поправили преподаватели из моего университета РГГУ: «В смысле, особый путь России? Ты вот про это? Да?...» Ну на самом деле мы, конечно, и про это! Но мы сразу берем это — как данность. Особый путь, не особый, — мы пытаемся понять, а что это за путь-то вообще был? 

Бэкстейдж на студии: Заслуженная арстиска России Мария Шашлова и руководитель проекта «Живые Мемории» Ирина Разумовская  репетируют 8-ю серию проекта — отрывок из воспоминаний Княгини Ольги Александровны Романовой

— Был или есть?

Конечно, есть! Мы же по-прежнему Россия. Отчасти то, что мы с командой пока делаем, больше про «был». Это такое очень кропотливое перебирание прошлого. Но, например, мы скоро поедем снимать цикл «Очаги» — про наших современников, которые что-то создают, возрождают, сохраняют в нашей стране.

— Можно сказать, что то, что ты делаешь, это попытка вернуть веру в Россию людям, которые в ней некоторым образом разочаровались? Вернуть какую-то гордость? Найти вещи, за которые нам должно быть не стыдно? Ну, как в Британии есть пиетет перед монархией, красными автобусами и ретро-такси. У нас вообще есть что-то такое?

Отчасти да. Но сразу оговорюсь: мы, и особенно мой папа, в своем блоге далеко не всегда рассказываем о том, чем можем гордиться. Мы никогда не закрываем глаза на проблемы страны, отрицательные стороны русского человека. Это первая большая сноска. А то мне сразу начинают говорить, мол, да у тебя розовые очки, ты только хорошее видишь! Но это не так.

И второе. Ты правильно привела в пример Британию — это страна, где умеют гордиться «национальным». А ели взять, например, Америку, — там люди очень хотели бы гордиться чем-то национальным, но у них этого нет, они просто этого веками не нажили, не наработали.

Но, как мне кажется, гордиться Россией надо «естественно». То есть я не разрываю на груди рубашку и не пишу большими буквами: «Мы гордимся Россией!» Все, что мы делаем — пытаемся делать спокойно и аккуратно. Чтобы у людей само собой возникло чувство гордости за свою страну.

Я ненавижу сама все эти попытки построить потемкинскую деревню и написать на ней транспарант «Мы гордимся Россией» или «За царя, отечество, храни всех Господь!» — потому что это фальшиво, это так не работает. Я за то, чтобы гордость исходила от чистого сердца. И я просто хочу, чтобы люди, которые посмотрят все серии наших «Живых меморий» или «Очагов», сами почувствовали: «Да, нам есть чем гордиться!» 

Ирина Разумовская

— Что это за сериал? Вы экранизируете дневники реальных людей?

Мы не экранизируем, потому что у нас не съемки художественного фильма. Мы называем это документально-анимационным сериалом. Он будет состоять из 10 серий, все они будут выходить с регулярностью раз в неделю с октября 2020 года на нашем YouTube-канале Ktomy.media.

Каждая серия — минут 7-10, где в кадре сидит с книгой мемуаров известный артист. Это важная фишка: популярные и любимые многими актёры, народные артисты России Алексей Гуськов, Евгений Князев, Лика Нифонтова, заслуженные артисты Кирилл Пирогов, Анатолий Белый, Мария Смольникова и Мария Шашлова. Но при этом визуальный ряд на 70% состоит из графики и анимации, которую несколько месяцев кропотливо рисуют десять художников в разных техниках! Их мы, кстати, отбирали по кастингу! И в техническом задании сразу писали: это не должны быть «мультики». Наверное, у многих до сих пор представление, что анимация — это что-то для детей, а ведь это очень образный язык! Это язык, которым можно сказать зачастую даже больше, чем кино. Мы хотим, чтобы это тронуло максимально широкий круг зрителей.

В общем, «Живые мемории» — мультижанровый проект, многосторонний. И его аналога пока нет ни в одной стране мира — чтобы кто-то решил взяться за мемуары разных людей и преподнести их таким вот языком медиа, использовав анимацию и театральное искусство.

— Сколько воспоминаний тебе пришлось прочитать, чтобы выбрать эти 7-минутные отрывки?

Десять серий мы отбирали в течение полутора лет! Это тьма прочитанных книг! Последние годы я читаю только воспоминания и мемуары. На факультете филологии мой диплом касался драматургии, поэтому для меня было важно найти такой отрывок в этих мемуарах, который, вырванный из контекста, смотрелся бы как законченная зарисовка с завязкой, катарсисом и развязкой. И при этом давал бы понимание, как была устроена жизнь, причем вне зависимости от того, знает мой зритель, кто такой Нестеров, или нет. А у нас не все авторы — известные. О ком-то большинство зрителей, возможно, узнает впервые. Таких у нас половина. И это сделано специально. Например, прекраснейшие воспоминания Гилярова-Платонова, это такой богослов и философ XIX века, очень ироничный человек! Когда я читала, мне казалось, это мой современник! 

Народный артист России Евгений Князев на съёмках 5-ой серии «Живых Меморий». Озвучивает отрывок из воспоминаний Князя Георгия Львова

— Ты искала, чтобы отрывок отражал жизнь в России XIX — начала XX века?

Это довольно громко сказано. Иногда это совершенно конкретное описание конкретного дня. Это может быть вообще воспоминание из детства. Есть у нас такая серия — где автор описывает свои воспоминания … о всех слугах в жизни их богатой купеческой семьи!

У нас есть серия воспоминаний того же Михаила Нестерова, художника. Он описыает момент, когда были закончены росписи Владимирского собора в Киеве — и это описание того самого дня, когда была первая служба, на которую приезжала вся царская семья. Во-первых, какой масштаб события! Во-вторых, как описывает это художник, который потратил вместе с Васнецовым несколько лет жизни на эти росписи! И третье — в то время так была выстроена культура в стране, это было событие такого уровня, что на него приезжал глава государства со всей семьей.

Мы не пытались выбрать какие-то куски, чтобы было обязательно «Первая мировая», «Революция» и так далее — эти все глобальные события, по сути, фон жизни.

— Я прочитала в твоей заявке на президентский грант, что у проекта огромная география — от Подмосковья до Дальнего Востока.

Это очень важный нюанс! Каждую серию мы делаем в партнерстве с музеем, ведь каждый автор связан с тем или иным местом памяти. Прежде всего мы оказываем информационную поддержку. Например, первая серия –воспоминания Всеволода Мамонтова, сына мецената, который был владельцем усадьбы Абрамцево (где, собственно, Всеволод и писал эти воспоминания и где они потом были изданы). Эту серию мы делаем в партнерстве с музеем-заповедником «Абрамцево». А во втором полугодии проекта мы сами поедем во все эти музеи и покажем у них на большом экране наш проект, собранный в единый киноальманах.

Кадр из анимации 8-й серии проекта «Живые Мемории»; режиссёр и художник анимации: Алиса Сербиненко (Из воспоминаний Маргариты Волошиной)

— Твоя история— это еще и хороший пример, как чего-то достичь, если очень этого хочешь. Как ты, филолог, корреспондент новостей «Культуры», вообще смогла собрать команду и выиграть президентский грант?

Мы очень долго искали на наш проект деньги. Мы — это в первую очередь я и мой брат Михаил. У нас были встречи с тысячами людей: инвесторами, потенциальными спонсорами, фондами... Безрезультатно. Тогда мы поняли, что надо оформляться юридически. Чтобы можно было подавать на государственные гранты и субсидии. И это сработало! Но на это потребовалось еще полтора года! Я журналист, сценарист, никогда ничего подобного не делала… Короче, где-то полгода я просто пыталась, привлекая разных юристов, понять, в какой форме должна быть закреплена наша некоммерческая организация. Существует же несколько видов! В итоге мы оформились, но, чтобы податься на президентский грант, пришлось еще подождать. И в итоге у нас все получилось!

«Живые мемории» — это первый большой проект, который команда Ktomy.media делает с таким размахом. В том плане, что мы нанимаем много суперпрофессиональных людей, они получают за свою работу деньги. Наш сериал делает минимум 30 человек! У каждой серии, помимо художника, есть часто свой режиссер анимации. Ещё нам очень важно передать достоверность этих голосов из прошлого. Миша, мой брат, как человек с художественным образованием, следит за каждой деталью — например, чтобы батареи в серии про начало XX века выглядели соответствующе.

У сериала будет свой саундтрек — музыку пишет композитор Кирилл Парастаев, который работал с нами над фильмом «Сыр».

— А хватит грантовых денег — 7,5 миллионов рублей?

Проект, который мы делаем, если по-честному, стоит в два раза дороже. Но все работают за те гонорары, которые мы можем выделить... Почему соглашаются? Когда я вела переговоры с актером Анатолием Белым, будет ли он читать отрывок из воспоминаний Ивана Бунина, и озвучила сумму, он сказал: «Ну ладно, Ира, я же понимаю, что этот проект не про деньги». Артисты просто не стали бы работать, не будь им интересно. Многие из них хотят поддержать нашу идею. 

Ирина Разумовская

— Ты прочитала такое количество воспоминаний людей из прошлого. Скажи, как считаешь, они жили иначе, чем мы? Допустим, если сравнивать их «мемории» и наши посты в соцсетях?

Мне кажется, они отличались от нас, прежде всего, мироощущением и слогом… Я не уверена, что сегодня кто-то может написать книгу воспоминаний, досконально прописывая события своего детства, потому что мы сегодня живем очень отрывочно и суетно. Написали пост в соцсеть — о, отлично, будет что вспомнить через пять лет, если фейсбук подскажет. У нас же очень клиповое мышление! А те люди могут описать свое детство так подробно, что я просто не понимаю, как они могут помнить, во что был одет слуга, который встречал на санях, из чего состояли сани и чем пахло тогда в лесу! Это же определенное состояние ума. Мы так не можем, наверное: мы же сфотографировали, в Инстаграм выложили и забыли.

Человек тогда, как правило, переосмыслял свою жизнь в довольно зрелом возрасте. Мы же в соцсетях фиксируем наше впечатление, схваченное сегодня. Что там будет через десять лет?

В этом смысле мемуары людей прошлого — уникальная история. С уже сделанными выводами через годы. А у некоторых — вдали от страны, в которой они жили.

Как правило, каждая книга воспоминаний начинается большим предисловием, где автор объясняет почему, собственно, он решил вдруг обо всем этом рассказать. Люди прошлого очень ценили время друг друга и писали: «я бы ни за что не потратил ваше время, читатель, но мне кажется, это может помочь вам и моим потомкам, это может быть полезно…», а не потому что я решил пофлудить тут и заполнить пространство котиками! Есть у них такая ответственность за будущее. Наверное, это и отличает их от нас.