Колонка редактора: о пьяных священниках и праведном гневе

Протоиерей Константин Гераськов с семьёй. Фото из семейного архива Гераськовых

Удивляет некомпетентность, с которой люди пускаются в осуждение. С чего Кураев поспешил сделать свой странный вывод? Священник садился на пассажирское сидение со стороны тротуара. «Как можно сбить садящегося в автомобиль человека и не снести при этом открытую дверку автомобиля?», — сомневается один из комментаторов.

Отвечаю: на Сахалине большинство автомобилей — праворульные. У Гераськовых семеро детей: вся семья не поместится ни в одну легковую машину. У них минивен с раздвижными дверями, как у маршрутки. В 8 вечера (!) 23 февраля священник с семьей возвращались домой из гостей. За рулем сидела супруга отца Константина, а он усаживал детей в машину, когда его сбил с ног автомобиль, на скорости съехавший с дороги на тротуар.

Протоиерей потерял сознание, а сбивший его водитель даже не снизил скорость и просто скрылся. Через полчаса его нашли: выяснилось, что человек был не только нетрезв, но и ездил за рулем без прав! Неудивительно, что он ехал по тротуару. Тем не менее, этот факт СМИ проигнорировали. Зато поспешили сделать вывод о том, что настоятель невельского храма был пьян. Заголовки гласили: «На Сахалине автомобиль сбил садившегося в машину пьяного священника», «Пьяный водитель сбил нетрезвого священника», «Пьяный водитель сбил пьяного священника на Сахалине» и т.п.

Протоиерей Константин Гераськов с семьёй. Фото из семейного архива Гераськовых

Сентиментальная предыстория

Я лично знаю отца Константина Гераськова. Когда-то именно он спас меня от кризиса веры. Тогда я, подобно комментаторам перечисленных статей, погрязла в осуждении церковников, перестала ходить в храм. Мне казалось, что настоящих, идейных священников, которые живут в соответствии с тем, что проповедуют, — просто не осталось.

И вот совершенно неожиданно я оказалась в Греции. Там-то я и познакомилась с семьей Гераськовых, совершающих паломническую поездку.

Я была поражена, насколько легко и весело вела себя с детьми и друг другом эта удивительная семейная пара. Мы привыкли видеть многодетных родителей выгоревшими, усталыми, нервно одергивающими своих отпрысков: «нельзя!», «не лезь!», «прекрати!». А эти молодые, радостные люди были спокойными, умиротворенными и позитивными. Они не просто выглядели – они были счастливыми, нежными друг с другом.

В них не было ни капли ханжества. Они мало говорили о вере, грехе, праведности и других вещах, привычно слышных от служителей церкви. Они просто жили — органичные в своей преданности Богу и друг другу. И я вспомнила слова Христа: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин 13:35).

Тогда я решила: если выйду замуж, то буду венчаться только у отца Константина! Где бы он ни служил. Ехать мне пришлось в буквальном смысле на край света — в город Невельск на острове Сахалин.

Фото из архива Анастасии Прощенко

Человек, укусивший собаку

Приехав венчаться, мы с мужем провели две незабываемые недели в гостях у отца Константина. Более радушного приема, чем устроили нам на Сахалине, я в своей жизни не помню. Совершенно естественно, без всякой бравады или корысти Гераськовы организовали нам, практически чужим людям, такое невероятное венчание — что это стало одним из лучших воспоминаний в нашей жизни.

В Невельске любят Гераськовых, у них много друзей. Благодаря этому сотни людей ходят в храм: отец Константин действительно вкладывается в свое служение. Он построил в городе новый храм, помогает реабилитационному центру для нарко- и алкозависимых.

И вдруг — такие заголовки…

И дело не в том, что протоиерей Константин Гераськов нуждается в каких-то оправданиях — вовсе нет (им с матушкой, родителям семерых детей, ответственного поведения не занимать). И даже не в том, что люди привычно считают, что «священник» = «святой», а «святой» — это чопорный и чуждый всякой человечности небожитель.

Проблема, по моему мнению, глубже. Мы спешим осудить, не разобравшись, совершенно забыв про презумпцию невиновности. Больше того, этому учат нас СМИ: обличать общественные пороки, вскрывать нарывы, указывать на недостатки — и прочие «обязанности» четвертой власти. Так, через инфоповоды новостных лент мы все меньше замечаем хорошего и все больше привыкаем выискивать соринку в глазу другого. Как писал когда-то Пушкин: «Толпа <…> в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы!».

Отсюда и нежелание разбираться в том, как все было на самом деле. Прекрасный человек, любимый батюшка, сбитый нетрезвым водителем без прав, — это вовсе не так интересно, как пьяный священник, бросающийся под колеса машин. Вспоминается история с рязанским иеромонахом Сергием (Маркиным), которому пришлось припарковаться на тротуаре из-за диабетического приступа. Он был строго наказан и автоинспекцией, и епархией, но все равно подвергся жестокой травле в интернете. Вскоре после этого случая священник скончался. Люди вспоминали о нем много хорошего, но общественности он запомнился почему-то именно неправильной парковкой.

Протоиерей Константин Гераськов с семьёй. Фото из семейного архива Гераськовых

Священники становятся как бы «априори виноватыми». Отец Константин Гераськов не был пьян: в его крови нашли следы алкоголя, но опьянения не было. Но не всех журналистов волнуют детали, ведь из гадких сообщений о духовенстве можно сделать куда более далекоидущие выводы: мол, уж если даже они все лгуны и лицемеры, то нам, «простым смертным», быть порядочными и стараться бессмысленно. Благодаря СМИ создается стойкое впечатление, что все до единого в нашей стране живут как свиньи — и политики, и священники, и ученые — чего уж говорить про обывателей. А человек — существо общественное, по природе своей стремится быть похожим на себе подобных. И откуда, в таком случае, должны браться честные депутаты, праведные духовники, власть, заботящаяся о народе?

Сколько раз мне пришлось выслушать критику за то, что «Татьянин день» не пишет о политике, не обличает пороки и не учит других жить! Сколько раз я отбивалась от обвинений в бессмысленности того, что мы делаем; в том, что недооцениваю журналистику! На самом деле наоборот: я слишком хорошо осознаю силу «четвертой власти». И эта сила может быть разрушительной или созидательной. Мне хочется верить, что мы выбираем второй путь.

Так что мне правда важно противопоставить всей этой странной грязи про отца Константина Гераськова — любовь к нему. И выразить благодарность людям, которые, подобно настоятелю невельского храма, живут в соответствии с тем, во что верят и о чем говорят: это лучшая проповедь. Личный пример работает лучше назиданий и увещеваний.