На пути в Царствие Небесное

Свою тему я обозначил, наверное, довольно шокирующе с точки зрения многих: «Кто войдет в Царство Небесное?» Ответ на этот сложный вопрос очень простой. Мы не знаем поименно тех, кто войдет в Царствие Небесное, но, в то же самое время, в Священном Писании Сам Господь Иисус Христос и богоносные святые люди, которые составляли по наитию Божию тексты Священного Писания, дают ответ на этот вопрос. И как раз об этом ответе, достаточно ясном для Церкви, сегодня хотелось бы порассуждать.

Мировоззрение

Мы сегодня сталкиваемся с определенным противоречием между христианством и попыткой выдать за христианство некое иное мировоззрение, которое я бы назвал мировоззрением хорошего человека, привыкшего приятно жить в грешном мире.

За последнее время я прочел много полемических статей, авторы которых, особенно представители старшего поколения нашей интеллигенции, отождествляют христианство с безразличием к истине, со смирением перед любым грехом, с учением о том, что спасется каждый человек, с пацифизмом, с отрицанием государства, с отрицанием всякого принуждения, всякого применения силы, с попыткой считать любого человека, вне зависимости от его поступков и его внутреннего настроя, хорошим и достойным всяческой поддержки.

С огромным уважением отношусь к Павлу Семеновичу Лунгину, общаюсь с ним регулярно, но имею право, как мне кажется, в определенных вещах с ним не соглашаться.Вот свежий пример. Многие смотрели фильм «Царь». Я признаюсь, что я впервые со школьных лет пошел в кино на обычный сеанс, потому что, как правило, смотрю фильмы либо на дисках, либо на специальных просмотрах, которые организуют кинокомпании и авторы фильмов.

Митрополит Филипп в фильме «Царь» — это не митрополит Филипп, это Андрей Дмитриевич Сахаров (тоже, кстати, человек, вполне мною уважаемый). Но это не христианин, а абсолютный пацифист и гуманист, который выступает против всего, что предполагает принуждение человека в ситуациях, неизбежных в нашем испорченном грехом мире, в частности, в государстве, которое, так или иначе, вынуждено принуждать людей к тем или иным вещам. Чтобы ограничивать зло и поддерживать добро. Образ митрополита Филиппа в этом фильме — это образ человека, который мыслит как типичный интеллигент-шестидесятник, хоть он и носит на себе старинные одежды и предстает как святитель.

В фильме христианство приравнивается к идеологии ненасилия и отказа от государственности. Думаю, что святитель Филипп носителем этой идеологии не являлся. Мы сегодня очень часто сталкиваемся с полемикой, которая пытается, очень эмоционально, иногда агрессивно, утверждать, что Христос бы никого не облек на смерть, Христос бы выступил за отмену смертной казни, Христос не помыслил бы предать кого-нибудь анафеме. Христос простил бы всех, одобрил бы все, всех бы поддержал, не увлекался бы рассуждениями о том, что истинно, а что ложно в религии. Он бы, дескать, поставил вопрос о религиозной истине на второе место после вопроса о том, как сделать так, чтобы всем людям было комфортно, весело и приятно жить в этом мире, не заботясь ни о чем, кроме таких приятных и естественных для современного человека вещей, как благосостояние, душевное спокойствие и тихая радость от созерцания по телевизору какой-нибудь слащавой кинокартины или рекламного ролика.

Кадр из фильма «Царь» (реж. Павел Лунгин, 2009)

Так вот, все это — не христианство. Это совершенно другое мировоззрение. И, что самое удивительное, многие люди, нечасто читающие Евангелие, отдельно цитируют все избранные места, которые им нравятся и которые укладываются в их мировоззрение, и с ужасом отшатываются от Евангелия, когда слышат о других вещах: о том, что Христос обрекает на вечные муки людей, которые не соответствуют высочайшему, неисполнимому человеческими силами нравственному идеалу. Христос говорит о целых категориях людей, как о порождениях ехидниных, Он предупреждает: «Как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет при кончине века сего… ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов». Он говорит: «Кто не собирает со Мною, тот расточает». Когда Он учит апостолов находить себе союзников, Он говорит: «Кто не против вас, тот за вас». Но о верности Себе Он говорит иное: «Кто не со Мною, тот против Меня, и кто не собирает со Мною, тот расточает». И вот эти грозные предзнаменования, слова, обличающие ложь, слова, обрекающие на вечное страдание людей, которые не соответствуют очень высокому нравственному идеалу, современные читатели в свете того мировоззрения, о котором я только что сказал, не замечают.

Господь ясно говорит о том, кто именно войдет в Царство Небесное. Прежде всего, Он говорит о том, что человек, желающий войти в это Царство, должен иметь веру в Него, истинную веру. Господь Сам говорит: «Кто будет веровать и креститься, спасен будет, а кто не будет веровать, осужден будет». Господь предрекает осуждение людей на муки. Он не желает этого, Господь милосерден, но Он, в то же самое время, говорит о том, что людей, не соответствующих высокому духовному и нравственному идеалу, ожидает плач и зубовный скрежет. Мы не знаем, каким будет рай, мы не знаем, каким будет ад, но очевидно, что люди, которые свободно выбрали жизнь без Бога, жизнь, противоречащую Его заповедям, не останутся без грозного воздаяния, прежде всего связанного с внутренним душевным состоянием этих людей. Я знаю, что есть ад, я знал людей, которые покинули этот мир в состоянии уже готовых жителей ада. Некоторые из них, кстати, покончили жизнь самоубийством, чему я не удивляюсь. Им можно было говорить о том, что этого делать не нужно, потому что человека ждет вечная жизнь, но они не хотели вечной жизни, они хотели вечной смерти. Люди, разуверившиеся в других людях и в Боге, по смерти встретившись с Богом, не изменились бы. Думаю, что Господь предложил бы им Свою милость и любовь. Но они скажут Ему: «Нам этого не надо». Таких людей много уже в нашем земном мире, и я не думаю, что они смогут измениться после перехода границы, отделяющей земной мир от мира вечности.И, когда им напоминаешь эти слова, то они с ужасом переспрашивают: «Он действительно так говорил? Этого не могло быть! Это не тот Христос. Христос, которого мы знаем, он другой, он правильный. Это тот самый Христос, которого иногда именуют «богом в душе».

Я веду ночные радиоэфиры и часто звонят люди, у которых есть такой «бог в душе», похожий на плюшевую игрушку или тамагочи, — очень удобное существо, которое можно включить, выключить, приспособить под твои привычки. Некая твоя собственная конструкция, которая одобряет твои пороки, не судит тебя строго, она поддерживает все, что ты делаешь, она входит в положение, если ты ленишься или если ты просто, ради житейской пользы, придумываешь оправдание для своих пороков и грехов.

Почему вера должна быть истинной? Когда человек хочет общаться с Богом, он должен понимать Его таким, каков Он есть, он должен обращаться именно к тому, к кому он обращается, не представляя себе Бога чем-то или кем-то, чем и кем Он не является.

Сейчас модно говорить, что Бог один, но пути к нему разные, и какая разница, каким та или иная религия или конфессия либо философская школа представляет себе Бога — все равно Бог один. Да, Бог один. Нет многих богов. Но этот единый Бог, как веруют христиане, — именно тот Бог, который открыл Себя в Иисусе Христе и в Своем Откровении, в Священном Писании. И, обращаясь вместо Этого Бога, к кому-то другому, к существу с другими характеристиками или к существу, не обладающему личностью, или вообще к не-существу, мы не обращаемся к Богу. Мы обращаемся, в лучшем случае, к чему-то или кому-то, кого мы сами себе придумали, например, к «богу в душе». А иногда мы можем обращаться и к существам, которые от Бога отличны и Богом не являются. Это могут быть ангелы, люди, силы природы, темные силы.

Итак, для того, чтобы войти в Царство Божие, нужно иметь веру и быть готовым ко встрече именно с тем Богом, который в этом Царствии является Царем. Чтобы ты Его узнал и Он узнал тебя, чтобы ты был готов ко встрече именно с Ним.

Этика

Далее. Для спасения важно внутреннее нравственное состояние человека. Понимание «этики», как исключительно сферы межчеловеческих отношений, особенно — в прагматическом измерении человеческой жизни: бизнеса, политики, семейных, корпоративных отношений — это очень усеченное понимание этики. Нравственность имеет прямое отношение к тому, что происходит внутри тебя, и именно такое измерение нравственности задает Нагорная проповедь Христа Спасителя.

Господь говорит не только о тех внешних нормах, формальных нормах ветхозаветного закона, которые были даны древним. Он говорит о состоянии человеческой души. «Блаженны чистые сердцем» — блаженны именно те, кто внутри себя не имеют грязи, не имеют побуждений к пороку, не имеют стремления творить грех. И это состояние души Он оценивает так же строго, не менее строго, как и внешние поступки человека. Богочеловек Господь Иисус Христос дает новые заповеди, никак не вместимые в рамки житейской морали. Он дает их как совершенно непреложные указания, не подлежащие релятивизации, то есть объявлению их относительными. Это безусловный императив, из которого следует безусловное требование совершенно нового уровня нравственной чистоты от тех, кто станет достойным войти в Его Царство.

Спаситель однозначно, решительно объявляет недопустимым злословие по отношению к ближним, блудные помыслы, развод и вступление в брак с разведенной, клятву небом или землею, противление злу, совершенному против тебя самого, показное творение милостыни, молитвы и поста, получение соответствующей моральной награды от людей — все те вещи, которые с точки зрения светской этики нормальны и естественны.

Христос осуждает и удовлетворенность человека своим нравственным состоянием, своими нравственными заслугами. Очевидно, что такие нравственные мерки не применимы для обывательской морали, примиряющейся с определенной мерой зла. Ни с какой мерой зла не может смириться истинный христианин, и Господь запрещает это делать. Он говорит о том, что любое греховное движение души — это путь в сторону от Царства Небесного.

Господь говорит и о том, что вера, нравственное состояние человека не может не выражаться в том, что он делает. Мы знаем слова апостола Иакова: «Вера без дел мертва». Точно так же и порочное состояние человека выражается в злых делах. Мы не приобретаем себе неотменимых заслуг своими добрыми делами, как об этом говорит католический юридизм. Формально сделанное доброе дело, имеющее выражение в долларах, рублях, количестве оказанных услуг и так далее, не обеспечивает человеку спасение само по себе. Важно, с каким намерением ты делаешь это дело. Но человек, по-настоящему верующий, не может отказываться от помощи ближнему, не может пройти мимо страданий человека, нуждающегося в помощи. И Господь говорит о том, что стандарты, заданные Им в области, в том числе, добрых дел, должны многократно превосходить стандарты, данные для ветхозаветного мира. Вот его слова: «Говорю вам, что если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство небесное». Что такое праведность книжников и фарисеев? Это праведность лучших людей общества, живущего без Божьей благодати, общества, живущего по житейским законам, по законам компромисса со злом, по законам падшего человеческого естества. Книжники и фарисеи — это не исчадия ада, это нравственные авторитеты общества, жившего по законам ветхозаветной морали. Это люди умные, просвещенные, религиозно очень активные, не склонные к порокам, считающие себя вправе обличать отступников от той самой житейской морали народа или семьи. Это не мытари, которые собирали оккупационный налог, это не блудницы — проститутки, не пьяницы, не бродяги. Это, говоря современным языком, классические «приличные люди». Фарисеи — это те моральные авторитеты мира сего, которые на нашем телеэкране подаются как самые достойные люди. Именно их праведность должен превзойти христианин, потому что эта праведность недостаточна для спасения.

Господь Иисус Христос предостерегает людей от увлечения обывательским образом жизни, Он предлагает Своим апостолам, Своим последователям образ жизни иной, говоря при этом, что не всякий может его вместить, но об опасности обывательского существования Он явно предостерегает. Это не значит, что Господь объявляет Своих учеников некой общественной или моральной элитой. Царствие Божие открыто любому человеку, вне зависимости от образовательного или интеллектуального уровня. Но уровень нравственности, необходимый для спасения, радикально отличается от праведности книжников и фарисеев, почитавшейся в мирской среде или в ветхозаветной среде как наивысшее достижениеОчевидно, что Господь не считает большинством людей, входящих в Божие царство. Он говорит: «Широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их». Мы веруем и всегда будем веровать в милосердие Божье к каждому человеку, даже к грешнику, даже к преступнику, даже к не раскаивающемуся. Недавно Святейший Патриарх сказал о том, что мы будем обсуждать в Церкви возможные формы молитв о самоубийцах. Это не будут те самые формулы молитв, которые идут при обычном отпевании или при обычной панихиде, когда мы поем: «Со святыми упокой, Христе, души раб Твоих». Это будет особая молитва. Может быть, мы будем просить о том, чтобы Господь принял душу человека, проявил к нему милосердие. И мы веруем в милость Божию к каждому человеку: неверующему, грешнику, преступнику. Но вхождение в Его Царство — это особый дар, который, как совершенно ясно говорит Господь, не принадлежит большинству людей.

Нравственный идеал, который дан нам Господом Иисусом Христом, очень радикален. Он не исполним человеческими силами. После того, как Господь отвечает человеку, что труднее верблюду войти в игольное ушко, чем богатому войти в Царство Божие, апостолы его спрашивают: «Кто же может спастись?». Он отвечает, что человеку это невозможно, Богу же все возможно. Высокая нравственная планка, заданная в Нагорной проповеди, недостижима человеческими силами. Нравственные требования в Евангелии представляют собой не просто систему запретов, исполнить которые может человеческая воля. Они настолько высоки, что никакая воля не способна их исполнить.

Да, воспитание и внешние ограничения важны, но они одни не способны привести человека к достижению нравственного идеала, а, значит, и к спасению. Скорее, важен свободный выбор личности, позволяющей Богу действовать в ней, в душе, в сердце человека. Христианская этика говорит, прежде всего, не об укреплении воли, не о самосовершенствовании, не о принуждении к деланию добра, а о действии на человека благодати Божией, преображающей человека настолько, что сами мысли о грехе становятся невозможны. Без действия Божия, без Таинств Церкви человек не может стать нравственным в том смысле, который заложен в Нагорной проповеди. Да, мы должны в синергии с Богом трудиться над собой, делать добрые дела, противостоять греху. Но решающим в нравственном совершенствовании личности является действие не человека, но Бога. И понимание этого радикально отличает христианскую этику от других этических систем.

Ответы на вопросы

— Целое поколение советских людей, наши родители, дедушки и бабушки жили и умерли без веры. Но есть ли в этом их вина? Кто их осудит?

— Определенная вина есть. Господь призывает каждого человека и дает ему возможность услышать Свой голос. Сколько верующих людей стало верующими во время войны, сколько людей в советское время, не слыша почти ничего о вере, вдруг понимали через книгу или через фильм, что жить без веры нельзя. Сейчас тоже можно оправдать свое неверие тем, что по телевизору мало говорят о Боге. Действительно, мало говорят. Говорят больше о шампунях, о светской хронике. Надо приложить некоторые усилия для того, чтобы услышать серьезную речь о Боге и о вере на нашем телеэкране. Это тоже, в общем, оправдание для кого-то. Конечно, как я говорил, Господь милостив к любому человеку, в том числе к тем людям, которые умерли неверующими, но я не думаю, что любой человек, в том числе умерший неверующим при наличии некоторых оправданий, обязательно войдет в Царствие Небесное.

— Как Вы думаете, насколько сильно испорчен наш мир?

— Мир во зле лежит, и об этом сказано в Священном Писании. Нового ничего в этом нет. Я на самом деле не считаю, что наш мир так уж хуже или так уж лучше, чем тот мир, который окружал Христа Спасителя во время Его земной жизни. Нравственно человек, по большому счету, не зависит от окружающей эпохи. Недавно Святейший Патриарх очень интересно выступал в Российской академии государственной службы, и сказал, что не верит в нравственный прогресс человека. Я бы добавил, что не верю и в радикальный регресс человека. Да, у нас сейчас считаются приемлемыми вещи, которые были неприемлемыми сто лет назад и даже 20 лет назад. Нравственный регресс общественных установок очевиден. Но он не всегда бывает линейным, известно, что дохристианское общество было, наверное, менее нравственное, чем средневековое общество, послесоветское общество было менее нравственное, чем нынешнее общество. Не в смысле формального количества наркоманов, проституток и алкоголиков. Лицемерия, уныния, отчаяния, беспросветного нравственного компромисса было больше, чем сейчас.

Бывают эпохи более нравственные, бывают эпохи менее нравственные, не всегда вторые сменяют первые, но совесть в человеке остается той же самой, что и в первом веке от Рождества Христова. Люди прекрасно понимают, что такое порок и что такое добродетель. Поверьте мне, я исповедовал и убийц, и воров, и проституток, и наркоманов, и гомосексуалистов — они все несчастны.

Никто из них, оставшись наедине со священником, не повторит того, что они рассказывают перед телекамерами. О том, что быть наркоманом — это очень круто: у тебя расширяется сознание. Быть алкоголиком весело: пей, веселись, ты отлично себя чувствуешь. Быть проституткой выгодно: и деньги, и кайф, и все, что хочешь, веселая жизнь. Быть гомосексуалистом очень престижно, сейчас это очень модное такое направление жизни, эти люди живут ярче всех.

Совесть человека все равно остается живой, она различает добро и зло. По большому счету проблемы перед человеком и перед социумом остаются теми же — что в первом веке, что в двадцать первом.

Но общество бывает более развращенным и менее развращенным. Сегодня мы видим мощную попытку привить людям идеи нравственного релятивизма. Общество, которое такую попытку полностью бы приняло и пошло бы по этому пути, не просуществует больше, чем несколько десятилетий, мы это прекрасно знаем.

— Правда ли, что психическим больным ничего не будет за их грехи?

— Справку получил и с ней пришел на суд Божий? Сейчас, в связи с годом равных возможностей, была очень интересная дискуссия о том, как относиться к людям с физическими увечьями. Часто эти люди нам больше нужны, чем мы им, потому что они нас учат смирению и радости. А вот как исповедовать и причащать людей, у которых есть явные психические отклонения, явное несоответствие той логике, тому мировосприятию, в котором мы живем? Господь знает душу каждого человека. Но мы узнать душу человека, имеющего психические отклонения, не всегда можем. Вероятно, часто эти люди без злого или порочного настроения делают что-то, что мы считаем явно грязным и порочным. Господь будет судить их Сам, видя их душу. У этих людей часто бывает и немотивированная агрессия, и неприличные какие-то блудные движения, действия. Бывает и искаженная религиозность, бывают и просто девиации поведения. Если человек не в состоянии отличить порок от добродетели, Господь его, конечно, будет судить особым судом. Господь не наказывает человека за то, в чем он не виноват. Но, еще раз говорю, теперь уже в более серьезной форме, чем в начале, когда поднимал этот вопрос, что человеческое сознание достаточно искусно в том, чтобы найти себе оправдание для греха: время такое, все так делают, и я так буду делать. Ксения Собчак по телевизору говорит, что это нормально — и я буду считать, что это нормально. Был пьяный, ничего не помню — значит, я не виноват. Я немножко псих – значит, все можно. Вот эти оправдания мы себе можем очень легко искать, но совесть все равно нам подсказывает, что из этих оправданий правда, а что неправда. 

— Пожалуйста, выскажите свое мнение о ювенальной юстиции!

— Это один из самых популярных сегодня вопросов. Я вчера сделал ужасную вещь, когда выступал в своей передаче на «Русской службе новостей». Под конец своей части эфирного времени я вспомнил о ювенальной юстиции, так потом до шести утра всем следующим ведущим звонили главным образом с вопросами о ювенальной юстиции.

Здесь есть две подтемы. Первая — более милосердное отношение суда и правоохранительных органов к несовершеннолетним. Я считаю, что это оправданная вещь при двух условиях. Мы не должны слепо копировать западный опыт, считая, что он априори хороший, а все, что было в России, априори плохо. Между прочим, в России до 1917 года были особые правила судопроизводства в тех случаях, когда в судебном процессе участвовали дети и подростки. Вполне возможно, что какие-то особые правила можно использовать и сегодня, в контексте общей гуманизации судебной системы и системы исполнения наказаний. Если за достаточно мелкое правонарушение юный человек будет сразу попадать в тюрьму – это будет вести не к исправлению, а к формированию закоренелых преступников. Второе важное условие, — это то, что должна сохраниться сознательность судебного процесса. Если судья принимает во внимание позицию и правонарушителя, и жертвы — это нормально. Но не может быть такого, чтобы взрослая жертва малолетних правонарушителей была лишена права адекватно представлять и защищать свои интересы в суде.

Вторая часть проблемы, которую мы обсуждаем, гораздо более серьезна, именно она вызывает критику многих людей: есть тенденция к тому, чтобы власть в лице судов и разных административных структур вмешивалась в жизнь семьи, контролировала образ жизни, связанный с тем или иным мировоззрением. Такого рода вмешательство государства, чиновничества в жизнь детей абсолютно не оправдано.

И если под лозунгом ювенальной юстиции пытаются протолкнуть именно это, то против такой опасности наше общество имеет полное право выступать. Именно родители, а не государственные чиновники, должны решать, в духе какого мировоззрения должен воспитываться ребенок, каким должен быть образ жизни в семье, должен ли ребенок соблюдать пост или есть кошерную еду, каким должен быть режим общения ребенка с противоположным полом, какие фильмы он должен смотреть, в какие игры играть, сколько времени проводить на улице, с кем встречаться.

Конечно, абсолютно недопустимо насилие в семье и пренебрежение родителями заботой о своих детях. Но случаям недопустимого обращения с детьми должны быть даны ясные описания. Критерии того, что допустимо, а что нет, должны быть очень и очень четко юридически прописаны. Так, опасно довести дело до того, чтобы какая-то комиссия могла изъять ребенка из семьи из-за недостаточного «развития» самого этого ребенка или его родителей. Кто определит критерии развития?

Поэтому, все, что касается вмешательства государства в воспитание детей в семье, должно быть предметом очень четкого общественного контроля. И правильно поступают сегодня те люди, которые добиваются, чтобы решения государства в этой сфере не принимались без обсуждения обществом.

Фото: Search.fotki.com/cdrm 

Впервые опубликовано 14 января 2010 года