Бабушка с Покровки

Она неохотно соглашается, но вот сумку не дает. Думаю: да кому она нужна, сумка эта... Ладно, несем вместе, до остановки. За эти несколько метров выясняется, что бабулька наша не видит, совсем. И что она из больницы какой-то выписалась, домой добирается. Ну что тут делать - довезу, говорю, до дому. Да и ехать не так далеко - Лялин переулок.

Ждем троллейбуса, кое-как залезаем. Бабушка все боится меня и пропустить остановку, но по дороге смелеет, рассказывает о себе. Работала на почте, что ли, потом какие-то бусы собирала, потом не помню что еще. Родственников вроде как и нет, но вроде как и есть: какой-то сват ее за «бабами» ходил, еще какой-то - на инвалидной коляске. А дома у нее никто не живет, только кошка. А в больнице она лежала пару месяцев, с ногой что-то было. Меня пробивает пот: если кошку никто два месяца не кормил, а сейчас мы едем домой к нашей бабушке... Нет: оказывается, бабушка из Люберец, а мы едем к тому свату - не свату, инвалиду, - везем ему лекарства.

«Ну круто,- думаю,- одинокая слепая бабушка из больницы везет лекарства одинокому родственнику-инвалиду». А еще сказала, жить ей осталось 300 дней. Потому она это знает, что мама к ней во сне приходила, да так и сказала: через столько-то дней встретимся. Бабушка хочет, чтоб ее кремировали, а в то, что воскресать будем, - не очень верит. Возражать я, понятно, не могу - отвечаю, что, ну, точно будем, и прямо вот в теле.

Наша остановка. Говорит, идти пока дальше не может - нет сил, давно не ела и не пила ничего. «Сидите на скамеечке, сейчас принесу». Сама бегу, боюсь, уйдет бабулька, она ж «того» маленько. В общем, пакет, хлеб в сумку себе положила, бегу обратно - сидит. Попила, полбулки съела, пошли дальше.

Прямо за нами и с нами - десяток дворовых псов. Предлагаю ускориться, а бабулька успокаивает - «меня собаки не боятся». Точно, отстали от нас. Она мне говорит - здесь через дорогу, теперь за поворот, теперь мимо гаражей, так и идем. В общем, там не по прямой, и от остановки еще минут 20.

Пока идем, вместе с обычными «жизнь прожить - не поле перейти» и крепкие такие словца от нее. И неожиданное предложение показать дом, где живет Лолита. Я начинаю потихоньку ненавидеть наше телевидение - бабушке все-таки 300 дней осталось, а тут такой лексикон напополам с шоу-бизнесом.

Наконец, останавливаемся около дома, она начинает меня выгонять - говорю «нет, надо сумки донести». Домофон, входим в подъезд. Собираюсь подняться с ней, а она все мнется. Через 10 минут спустилась по лестнице женщина лет пятидесяти, бодрая вполне: «Ну что... пришла таки?», а потом, быстро спохватившись... немного натужно взглянула на меня: «Спасибо!» «Да не за что, - протягиваю удивленно, отдавая пакеты, - а как ее зовут-то?» - «Нина»,- бросила бодрая женщина не глядя. «Она крещеная?» - «Да», - сказала уже отвернувшись спиной, следуя за Ниной по ступенькам домой.

Екатерина Вадина