Бродский. Отношения из мелочей.

Поэты не рождаются. Они возникают. Сначала сами по себе. Потом, в чьей- то жизни. И жизнь меняется. Сразу.

Узнавание. Первое чувство. Пара строк. И... Что-то в воздухе изменилось... Сразу... Магия слова... Поэзия музыки. Музыкальная поэзия. Просто люди, иногда чувствуют одинаково... Вот так живешь, не намечая встреч... А они случаются... С теми, кто дарит мои собственные ощущения... невысказанные, неспетые, просто... по неумению. И пусть. Ведь есть другие, которые наделены Даром.

Этот Дар полноценно не воспринимается - сначала штрихи. Чьи- то воспоминания царапнули душу. Почему? Нет ответа. Потом фотографии, вдруг, попадаются на глаза. Беззащитный взгляд потерявшегося в мире человека. Вельветовые штаны. Потертый чемодан. Детали имеют значение. Огромное. Все строится на них. Другое лицо, не такое, и мир рушится. Выдуманный мир.

Поэт реален, но никто этого не знает. Никто не хочет знать. Просто людям - интересны иллюзии. Чуть позже - факты. И совсем не хочется копаться в творчестве, это дело профессионалов.

Просто людям - до дрожи, как к кислородной подушке, необходимо прикоснуться к книге. Раскрыть. Полистать. Не дочитав до конца, быть может, и, не поняв ничего, но насладившись ритмом, надо идти дальше, по своим нехитрым делам, а в душе все равно останется:

«Так долго вместе прожили, что вновь
второе января пришлось на вторник,
что удивленно поднятая бровь,
как со стекла автомобиля - дворник,
с лица сгоняла смутную печаль,
незамутненной оставляя даль»...

Кажется, это осталось в моей. Сразу. Потому, что про меня.

Первую встречу не помню, но, конечно же, она была случайной. С чудом специально не встречаются. А потом, как нехватка воздуха - сожаление о том, чего никогда не будет. Реальности.

Смешно признаться, но он мне снился. Один раз. Абсолютное погружение, вплоть до пыльного, манящего запаха книг «в его коридоре». Полутемная квартира. Почему-то печатная машинка (была ли она?). И разговоры, по пробуждению, не вспомнить о чем.

Поэт. Почти морок. Почти знакомый. Почти...

«Прочти!», - говорю сама себе, вдруг вспоминая, что «чтение - есть соучастие в творчестве».

И хватаюсь за прозу. Его прозу.

Стихи... иногда, не могу. Теряюсь.

Иногда не хочу. Порочная лень души.

Проза проще. Такая, будто смотришь хорошее кино. Не оторваться. Но, могут оторвать, и в ту же секунду мир предстает в печальной плоскости, и с отчаянием понимаешь, что не все так думают... И совсем не все пишут стихи, как прозу, и прозу, как стихи. Печально, но придется согласиться с фактом - поэзию читает один процент населения земли.

Если читателей столь мало, то, сколько же их, творящих чудо?

Меньше единицы?

Но, эта малость, рано или поздно понимает, что «поэзия, это не» лучшие слова в лучшем порядке», это - высшая форма существования языка... В идеале же - это именно отрицание языком своей массы и законов тяготения, это устремление языка вверх или в сторону, к тому началу, в котором было Слово».

Ах! Подарок - раскрытие тайны воздействия.

Простой, почти потребительский разговор с Поэтом, Поэтом же, превращается в движение. Он ведет. Почти тащит. Вытаскивает. А потом... заставляет взлететь.

Я, мы, все такие. Всем необходим импульс. И всем его дарят. Просто так. Всем. Всегда. Сразу. Сражают...

Время, место, не имеют значения.

Лежа под удивительно-палящим северным солнцем, изнемогая от жары, кое-как прикрыв книжные строки от яркости лета, натыкаясь на чужое, как на свое, точное понимание жизни - хочется крикнуть проходящей мимо глуховатой старушке, соседке по деревне: «Остановитесь! Я Вам такое расскажу!», но молчу... И тону, тону, тону, в откровении своей жизни, рассказанном другим человеком. Он мне все расшифровал. Наполнил ощутимым звуком. Дал пульс. А я, всего лишь, поймала импульс.

Когда это случилось впервые? Не помню. Да и не важно. Зато сложилась моя личная история отношений, выросшая из странного чувства взаимопонимания с человеком, которого никогда не видела.