Жить можно даже слепой...

Пролетело знойное лето, и коридоры факультета журналистики МГУ вновь наполнились бодрыми и улыбающимися студентами. Лишь одна девушка выделялась из шумящей толпы. Она казалась немного измученной или уставшей. Под руку с мамой поднялась на второй этаж и вошла в учебную часть. О чем-то пошепталась с начальницей учебной части и, крепко взяв маму за локоть, неуверенно вышла из кабинета. Как только за ними закрылась дверь, улыбка с лица начальницы моментально исчезла:

- Вот это сила воли, — вздохнула она. — Марина абсолютно слепая. Зрение потеряла во время учебы. И не только не бросила университет, а даже окончила его с красным дипломом...

...Марина открыла мне дверь сама. На меня смотрела вполне здоровая девушка. Стройная, с длинными вьющимися волосами и широкой обворожительной улыбкой, она всем видом располагала к себе. Но в первую очередь я обратила внимание на ее глаза: большие, ясные, полные доброты и участия и совсем чуть-чуть грустные.

- Раньше наш дом был совсем другой. Открытый, гостеприимный, — прямо с порога, как бы извиняясь, начала Марина. — Но после травмы мы его, так сказать, «закрыли». Просто я прекратила общение с очень многими людьми, оставила рядом с собой только самых близких.

Я посмотрела на Марину и поняла, что сказала она это не для того, чтобы пожаловаться. Наоборот, она произнесла это гордо, с чувством собственного достоинства и, перехватив мой сочувствующий взгляд, добавила: «Не надо меня жалеть. Когда меня жалеют, я чувствую себя ущербной. А я просто хочу быть таким же человеком, как и все...» Марина уверенной походкой прошла в комнату. Мы сели за стол, и девушка начала свой рассказ...

В детстве Марина Козлова была необщительным ребенком. «Иногда мне даже крутили пальцем у виска. Я всегда была со странностями», — с улыбкой вспоминает Марина. Она никогда не просиживала часами за учебниками. Как большинство ее сверстников, Марина любила погулять, побегать во дворе с ребятами.

После школы она поступала в медицинский, но провалилась на сочинении. После этого девочка сломала ногу и полгода просидела дома. От нечего делать Марина стала вести дневник. Однажды к ним домой пришла мамина подружка-журналистка. Прочитав Маринины записи, она предложила девочке их отредактировать и опубликовать. Ради интереса Марина решила попробовать. И каково же было ее удивление, когда знакомая принесла ей публикацию из «Российской газеты», подписанную фамилией Козлова.

Подготовив еще пять материалов, как требуется для поступления на журфак, Марина на костылях пришла писать сочинение. Всей семьей они смеялись, когда новоявленная абитуриентка получила «пять». Но даже поступив, Марина не оставила свою мечту и в журналистике специализировалась на медицине.

Марине везло. Она легко совмещала учебу не только с работой, но и с посиделками в редакции. Везло до тех пор, пока в середине третьего курса Марина не упала и не получила сотрясение мозга.

При падении девушка ко всему прочему сломала ключицу. Поэтому все внимание врачей и родителей было приковано к этой травме, а на ухудшение зрения никто даже не обратил внимания. Все списали на удар головой о лед. «Через пару месяцев пройдет», — говорили врачи.

Прошло два месяца. Зрение не возвращалось. Наоборот, с каждым днем она видела все хуже и хуже. Мама заволновалась уже не на шутку. Марину отвезли в известную на всю страну «федоровскую» больницу. Посовещавшись, врачи вынесли свой вердикт — частичное отслоение сетчатки глаза.

В случае согласия девушки на операцию светила медицины обещали ей возвращение зрения на девяносто девять процентов. Марина, естественно, согласилась. Но операция желаемых результатов не принесла. Наоборот, спустя месяц после хирургического вмешательства Марина абсолютно ослепла.

Из дневника Марины Козловой

Вчера вечером ко мне заехала Лена (близкая подруга Марины - Ю. Ф.), и мы вышли погулять. Под моим домом растет огромный куст сирени. Когда я еще видела, очень любила сидеть под ним на лавочке. Мы с Леной прошли мимо него.

Я отчетливо представляю себе, как выглядит сирень, чувствую ее запах, но не могу видеть. Говорят, человек привыкает ко всему. Наверное, я к этому тоже когда-нибудь привыкну.

* * *

Сегодня маму на работе премировали двумя путевками в круиз: Мальта-Италия-Кипр-Израиль. Здорово, поедем с мамой вдвоем. Я буду ходить, дышать воздухом, трогать все наощупь, а мама будет мне рассказывать. Таким образом получится, что я видела все своими глазами.

* * *

Со мной здесь происходят странные вещи. Мы с мамой ходим по музеям, по картинным галереям. Я не могу видеть картины. Я никогда раньше здесь не была и даже не видела это на картинках.

Но иногда мне кажется, что в моей голове происходят какие-то вспышки — и я четко вижу перед собой то картину, то какой-то собор. Я начинаю описывать увиденное маме, и оказывается, что это абсолютно совпадает с действительностью. Может, из-за слепоты я стала безумной. Но я думаю, что даже если это так, то я имею право на это безумие...

Из круиза Марина вернулась как заново родившаяся. Она с ужасом вспоминала первый месяц после полной потери зрения, когда целыми днями валялась на диване и думала только о том, когда же умрет.

Теперь она опять была полна жизненных сил и воли к победе. Впереди был не менее сложный этап. Ей предстояло продолжить обучение в университете. Мысль оставить обучение Марине в голову даже не приходила.

Просто было очень сложно слепой прийти на факультет, войти в эти двери. Там, где она еще совсем недавно резво бегала, было страшно наткнуться на косяк.

- Самые светлые воспоминания этого периода у меня связаны с учебной частью факультета, — рассказывает Марина. — Для меня был составлен индивидуальный график сдачи экзаменов, ведь больше всего сложностей возникало с передвижением. Добраться до университета самой было для меня непосильной задачей. Преподаватели шли мне навстречу; многие делали вид, что даже и не знают о моем несчастье. Я чувствовала себя полноправной студенткой, хотя из-за моей профнепригодности у деканата были все права на мое отчисление. Университет стал мне второй семьей.

Вскоре началась сессия. Марина отлично училась и шла на красный диплом. Однако теперь сдавать экзамены ей стало намного сложнее.

Всю литературу приходилось читать по Брайлю (это специально разработанная французским ученым система чтения для слепых или людей с ослабленным зрением). Дела продвигались медленно, да и специальной литературы на Брайле не так много. Приходилось поэтому прослушивать книги на кассетах. Первое время их начитывала мама, иногда подружки. Только спустя год Марина узнала о существовании такой организации, как ВОС (Всероссийское общество слепых), и об имеющейся при ней библиотеке. Учиться сразу стало намного легче.

- Я хорошо помню произведение «Человек, который смеется». Там восемьсот страниц, или четырнадцать кассет — всего сорок два часа. На хороший разбор одной кассеты у меня уходит еще около двух-трех часов. Вот и считайте: чтобы как следует прочитать восемьсот страниц, мне было необходимо около двух дней круглосуточной работы.

При Всероссийском обществе слепых с 1927 года существует организация РИТ (работники интеллектуального труда). В нее принимаются люди, обучающиеся в вузах или уже получившие высшее образование.

Марина пришла в РИТ. Она без особых трудностей окончила факультет журналистики МГУ с красным дипломом, начала учить еще один язык — французский, поступила в аспирантуру. В РИТе ее научили пользоваться компьютером, чем практически вернули ей профпригодность. Для того чтобы слепой человек мог работать с компьютером, ему нужна специальная приставка с бегущей брайлевской строкой. Стоит она порядка 7 000 долларов. Но есть другой способ. Хитрые американцы придумали голосовую программу, озвучивающую каждое производимое слепым человеком действие. Проблема в том, что программа была исключительно на английском языке, поэтому для нашей страны не подходила. Так вот, не менее хитрые «хакеры» из РИТа, кстати тоже абсолютно слепые, взломали эту программу и адаптировали ее под русский язык. Теперь Марина может заниматься своим любимым делом — журналистикой. Сейчас она внештатный сотрудник нескольких московских изданий. Но из-за отсутствия Интернета не может работать в полную силу: огромная часть времени уходит только на то, чтобы отвезти материал в редакцию.

Прошло пять лет с того момента, как Марина потеряла зрение. За это время она сильно изменилась. Это заметили и ее друзья. Один очень близкий человек как-то сказал: «Тебя очень изменила болезнь. Ты стала очень жесткая, даже слишком жесткая». Марина действительно изменилась. Но каким еще может стать человек, которому в один момент пришлось вычеркнуть из жизни почти все, что было дорого?

Сейчас Марина живет другой жизнью. Она учится, работает, кроме этого занимается репетиторством. В ее распорядке дня нет ни одной свободной минуты.

Из дневника Марины Козловой

Распорядок дня: вторник, 27 июня

10:00 — просыпаюсь.

10:30 — готовлю завтрак.

С 11:00 до 14:00 — прослушивание кассет.

С 14:00 до 15:00 — аспирантская работа.

С 15:00 до 16:00 — еду в ВОС на урок французского.

С 16:00 до 18:00 — урок французского.

С 19:00 до 20:00 — работа.

С 20:00 до 21:00 — преподаю русский.

С 21:00 — прослушивание кассет.

Впервые опубликовано в газете «Татьянин день», № 41, 2000 год