Путёвка на острова. Форпост Преображения

— Не знаете? Мы в настоящей печи! — Яко отроцы? — шутили туристы. — Ну это кто как! Перед вами централизованная система отопления монастырских помещений образца XVI века». 

На первой обзорной экскурсии убеждаешься: Соловецкий монастырь — это продукт гения молитвенного, архитектурного, волевого и научно-технического. Все постройки: храмы, корпуса, хозяйственные помещения — соединены друг с другом галереями и коридорами, так что можно перемещаться по монастырю в любое место, не выходя на улицу. Настоящий форпост, крепость для защиты от северной непогоды и мирской суеты одновременно. 

На самом деле в структуре соловецких монастырских корпусов реализована идея типичного северного дома, под одной крышей которого расположено все — от хлева до спальной комнаты. 

Храмов в монастыре много, но часть из них находится в состоянии почти полной разрухи, часть реставрируется, а тех, в которых сейчас совершается богослужение, три. Преображенский собор неотапливаемый, в нем службы совершаются летом в дни великих или двунадесятых праздников. Основные службы летом проходят в храме в честь святителя Филиппа, митр. Московского. Ну а зимой братия перебирается в надвратный храм Благовещения, здесь совершают монашеский постриг. В это время паломников практически нет, жизнь на острове совсем замирает из-за прекращения морского сообщения. Мощи преподобных торжественно переносят туда, где совершается богослужение. Сама служба идет крайне неспешно: торопиться здесь некуда. 

Святитель Филипп, в честь которого освящен храм регулярных летних богослужений, был особенным наместником Соловецкого монастыря — при нем было введено столько технических усовершенствований! Можно предполагать, что прогресс бывает не только «от беса», но и от монашеской рачительности: водопровод, мельница, «Филипповские садки» (своеобразные питомники для рыбы), хлебопекарня, которая и по сей день снабжает острова хлебом. В храме хранится «Филиппов камень», на котором спал святитель, он почитается как местная святыня. Интересно, что по трагическому совпадению попавшего в немилость к царю Ивану Грозному святителя Малюта Скуратов задушил не чем иным, как подушкой. Кстати, святитель Филипп особым образом связан с Татианинским храмом, освобождение которого в 1995 году произошло именно в день его памяти. 

Трудами государства и насельников монастырь восстанавливается, правда очень медленно и немного «оригинально». Иконы пишут пусть и профессионально, но люди, для которых это именно профессия, а не духовное делание. В Преображенском соборе — главном соборе Спасо-Преображенского монастыря — это очень сильно выразилось в цветовой гамме иконостаса и царских врат, которые, по словам нашего экскурсовода, выполнены в «необуддистском» стиле. 

Двухстолпный Преображенский храм — необычайно светлый, парящий, очень просторный. Братия некогда даже не верила в возможность возведения такого большого храма и считала начало строительства собора неслыханной дерзостью своего игумена (Филиппа) перед Богом, однако смирилась с его начинанием. Смирение, труд и молитва — вот, что двигало строителями-монахами. Собор построили всего за 8 лет. 

Два крупнейших островных монастыря в России — Валаамский и Соловецкий — Спасо-Преображенские. На лоне суровой северной природы понимаешь, как нигде еще, призвание человека к обожению, к преображению. Ощущение постоянного соприсутствия Бога в природе Русского Севера, понимание того, что человек в этих местах не может выжить без молитвы, без помощи Бога, накладывает свой особый отпечаток на людей. 

Троицкий храм сейчас не действует, идет ремонт. Когда-то здесь содержали заключенных, позже устроили столовую для юнг, облицевав ее черной плиткой. Теперь рабочие отбивают ее зубилом и молотком. Выходит плохо. Эта кафельная раковая опухоль «истерзала» все стены и колонны церкви. Есть надежда, что «хирургическое вмешательство» в данном случае поможет. Поем «вечную память» тем, кто жил в храме, когда он был пристанищем роты № 13. Стук молотков на это время стихает. 

Советская власть превратила монастырь в концлагерь СЛОН, беспощадно расправляясь не только с узниками, но и со всем, что могло напоминать о богослужебной жизни. Однако надо отдать должное, за последние 17 лет, после передачи земли «монастырю в аренду», было сделано очень и очень многое. 

Восстановление музея-заповедника, а именно такой статус имеет древняя обитель для государства, привлекает студентов и выпускников столичных вузов. Уже по почти сорокалетней традиции монастырь восстанавливают многочисленные энтузиасты из числа «физиков-лириков» и математиков МГУ и других учебных заведений. Под стенами монастыря прячут в травы свои мольберты будущие художники и архитекторы, приехавшие на пленэр. 

Помимо храмов в монастыре есть множество построек хозяйственного назначения. Особенно поразили наших паломников печи-колориферы, встроенные над ними помещения под названием «сушило» — для сушки зерна. Прямо под конструкцией — казематы, в которых содержали особо опасных преступников. Среди узников обнаружилось несколько предков великого русского поэта А.С. Пушкина. Его прадед по отцовской линии, Сергей Пушкин, как фальшивомонетчик был сослан сюда в вечное заточение с лишением чинов и дворянства. На Соловках арестант «житие препровождал смиренно» и окончил здесь свою земную жизнь. 

А двоюродный дядя Александра Сергеевича, внук знаменитого арапа Петра Великого — Павел Исаакович Ганнибал, был наказан за то, что осудил жестокую расправу над декабристами. Однако на Соловки попал не сразу. Сначала его сослали вСольвычегодск, где он, купив пушку, выкатывал ее из окна и палил по воробьям, чем приводил в ужас местных жителей. Брал деньги в долг и не отдавал, «часто выражения употреблял гордые и дерзкие», произносил «отчаянные речи». 

За буйство в мае 1827 года Ганнибал был сослан в Соловецкую тюрьму, в чулан, «в котором особо сидел запертым», где поначалу впал в бешенство и «силился освободить себя из чулана», но вскоре успокоился. За мирное поведение и благодаря хлопотам жены был освобожден и умер в Луге в 1841 году. 

Соловецкий монастырь был не только тюрьмой, но и крепостью. Известно, что в XVIII веке к острову подошла Британская эскадра с несколько странным для представителей ведущей морской державы требованием: «Быков и продовольствия!» — гласил ультиматум англичан, иначе — пушечный обстрел. Архимандрит Александр, бывший в то время игуменом, разъяснил служителям британской короны, что скота в монастыре не держали, коровки и козы жили на острове Муксалма. Да и вообще — какие могут быть ультиматумы? Если кому и надо, то пусть стреляют, а наше дело — положиться на волю Божию. 

Британские корабли начали обстрел, за время которого на монастырь было выпущено 1800 ядер (для сравнения: во время знаменитой Полтавской битвы с обеих сторон было выпущено всего только 1500 ядер). Кто-то из защитников монастыря, увидев инока, намеревавшегося пересечь монастырский двор, воскликнул: «Отче, куда же вы? Ядра!» Монах отвечал: «Пусть летят. У них свой путь. У меня — свой». После того как пороховой туман рассеялся, завоеватели увидели невредимые кремлевские стены. Ни один человек не был ранен. Им ничего не оставалось, как только развернуть свои корабли и отправиться восвояси. 

Отдельным островом для проживания был снабжен не только монастырский скот, но и представительницы женского пола, приехавшие на богомолье. Афонской строгости к женщинам не предъявляли, присутствовать на богослужениях в монастыре паломницы все-таки могли. Однако на ночь отвозились на небольшой «Бабий остров», расположенный в бухте Благополучия, недалеко от «Святых врат» (главного входа) обители. 

Как и несколько столетий назад, в монастыре действует гостиница для паломников. Недавно власти вернули так называемый «Шанхай» — когда-то место для остановки богомольцев, во времена СЛОНа — женский барак, где содержались проститутки, воровки, намеренно вперемежку с политическими. Сейчас ночлег паломников в этих комнатах совмещает в себе очарование соловецкой экзотики — «антикомфортного бытия» — и школу общежительного смирения. Фотохроника гостиничной жизни — самая поэтическая часть нашего повествования. 

Сердце татианинского прихожанина согревала в первую очередь молитва на братском молебне, который начинался ровно в шесть. После того как хотя бы один раз удавалось отодрать себя от кровати и доползти до храма в это время, радость осознания способности к подвигам была гарантирована! Другой характерный для нынешнего соловецкого лета (температура за пять дней нашего пребывания не превышала +13 оС) способ согреться был бальзам «Ломоносовский». Не стоит объяснять, почему он пользовался особой популярностью среди студентов МГУ, вовсе не из-за крепости в 42 градуса. 

Один из наших спутников совершил особый аскетический подвиг: он жил и спал в палатке. Аномально холодное лето не остановило любителя романтики. Хотя и располагалась палатка не в лесу, а во дворе поселкового домишки. Было решено назвать эту территорию «Землей Санникова», по фамилии палаточного жителя-подвижника. 

Несмотря на множество забавных моментов в нашем бытии, паломничество продолжается, и впереди у нас посещение острова Анзер и Секирной горы — русской Голгофы. Будут и встреча и разговор с соловецким монахом и необычной трудницей...

Впервые опубликовано 10 июля 2007 года