Любовь – несмотря ни на что
Но подругам надоело меня жалеть еще во время тех сумасшедших отношений, и ничего не оставалось, кроме как загрузить себя работой, которая становилась все скучнее и приносила скорее глухое раздражение. Загрузить ежедневными встречами после работы, на которых с умным видом обсуждала литературу, потягивая кофе и затягиваясь сигареткой. Интеллигенция во всей красе. Кофе, будем честными, иногда заменялся на вино или даже что-то более крепкое. Неизменным было одно - ощущение полной безнадежности и уныния. Однокурсники и одноклассники праздновали свадьбы, влюблялись, а я даже радоваться за ребят иногда была не в силах. Не то, чтобы я верила в глупости про некий возраст, но ощущение, что все мужчины заняты и мне не достанется, было. В 23 года это все смешно думать, но было. Увы. Еще и брат собирался жениться, как раз 31 декабря, и сообщил маме об этом.
Новогодние каникулы начались тоже «весело»: мы поехали к родственникам в Тверскую область и попали в аварию. Никто не пострадал, но переворачиваться все равно очень страшно. Время плавно приближалось к Рождеству и я, в лучших традициях «захожан», подумала: а не сходить ли мне на службу? Дело в том, что я окончила православный лицей и когда-то ходила в храм при нем. А потом как-то затянула меня, к сожалению, студенческая жизнь, и я стала ходить в церковь только на Рождество да Пасху. Да и то по большей части тусовки ради: на ночные службы обычно приходило много тех, с кем мы учились. На Пасху было совсем хорошо: тепло, можно на улице поболтать с кем-нибудь. А уж троекратно расцеловаться с директором - самое милое дело. Но к тому моменту я уже пропускала и эти богослужения, постепенно начиная склоняться к популярной точке зрения «Бог в душе, зачем Церковь вообще?». Но тут пошла. Правда, без каких-либо надежд. Просто пошла.
Помню, во что была одета. Помню даже макияж. Да, я тогда решила, что макияж все равно не помешает. Легкий такой, в розовых тонах. Вышла рано. На «Чеховской» почему-то зашла в кофейню. Выпить кофе. Перед ночной службой-то. И даже были шальные мысли никуда не ходить. Уткнулась в «Анну Каренину» и принялась читать. За кофе. С вечной сигаретой. И тут ко мне начал приставать какой-то странный мужчина и настойчиво приглашать к себе. Испугалась, убежала в храм. Мысли были какие-то запутанные и не о том. Совсем не о том. Но знакомая со школьных лет служба (до сих пор благодарна нашему школьному руководству, которое решило, что мы должны изучать литургику, понимание того, что происходит в храме - самое важное, что я вообще вынесла из православной части школьной программы) увлекла.
Я каким-то образом прочувствала праздник. Это удивительно, потому что у меня перед этим была Пасха, половину службы которой я проболтала с приятелями на улице. А тут было не так. Я чуть ли не по-детски радовалась. Совсем как когда-то давно.
Служба как-то быстро пролетела, подошла к кресту. Тут меня ждало, пожалуй, самое сильное потрясение праздника. Батюшка, который как я думала, и забыл, кто я такая, начал меня расспрашивать, как дела и чего это я не появлялась так давно. Я на радостях даже пообещала, что обязательно приду в скором времени причащаться. Понятно, что в тот раз о причастии речь и не шла: я не постилась, не готовилась, ну и вообще «Бог в душе».
Приехала домой. Помню, написала пост в Живой Журнал, где поздравила читающих с праздником. И тут - еще одно открытие, похожее на чудо. Одна меня читающая девушка мне написала, что понимает очень и вообще поет в Донском. А я и знать не знала, что она православная.
А дальше началась полоса переживаний и сомнений. Причаститься-то обещала, а пойти на исповедь страшно. После такого длительного перерыва. Помню, пришла на крещенскую службу и… испугалась. Не пошла исповедоваться. Написала той девушке. А она в ответ: иди, не бойся, Бог - это любовь. Очень странные слова. С одной стороны, какие-то банальные. С другой – не сильно с нашей традицией сочетаются. Но я ей поверила. Пошла в ближайшую субботу. Вечером, как и положено. Я, наверно, так не переживала перед даже первой исповедью. Но получилось, как нельзя лучше. Все же батюшка был по светскому образованию психологом. Оказалось, не страшно. То ли он увидел мой страх, то ли еще что, но он просто меня расспрашивал о жизни. И просто попросил: «Ты приходи завтра». Я пришла.
Уже потом, через некоторое время, состоялась настоящая исповедь, с тем самым, о чем я так боялась сказать. И опять я думала, что меня будут ругать, а меня обняли и сказали, чтобы приходила. Это оказалось самым действенным, наверно. Вот эта любовь – несмотря ни на что. Это с любовью сказанное «Приходи завтра». В тот Великий пост я единственный раз в жизни не пропустила ни одного канона Андрея Критского на первой неделе. Уходила раньше с работы. И даже взяла отпуск на Страстной и Светлой. Хотела и там не пропустить ничего. Но не вышло. Ту Пасху я отмечала в Египте. Так уж получилось: мама мне подарила путевку, а мне не хотелось ей перечить. Я приехала в Москву в начале Светлой и побежала сразу же в храм.
Ощущение безнадежности пропало не сразу. Совсем не сразу. Но потом все как-то очень резко изменилось. Я поменяла работу, причем пришла в православную организацию. И сразу же после этого познакомилась с будущим мужем. И уже на следующей пасхальной службе, куда я приехала из Храма Христа Спасителя, где была по работе, всем по секрету сообщила, что беременна.
Фото Дарьи Черновой
