Визит государыни

Если не ошибаюсь, об этом визите почти ничего не сообщалось в СМИ. В понедельник вечером мне с трудом удалось найти в Интернете краткое информационное сообщение об ожидавшемся событии.

Молящихся в храме было не очень много. Однако и не мало. Манеры, одежда, особый настрой говорили о том, что большинство из них не были простыми прихожанами монастырского храма (некоторых из этих людей потом специально представили Марии Владимировне).

Обращало на себя внимание присутствие журналистов с теле- и фотокамерами. Во время молебна часть из них беспокойно ходили по храму, видимо, ожидая момента, когда настоятель и высокая гостья будут произносить речи. Волновались и прихожане.

Когда после речи настоятеля великая княгиня поднялась на амвон, присутствующие  зашуршали пакетами и защелкали кнопками фотоаппаратов: каждый, у кого была возможность, хотел сам заснять этот исторический момент. Никто не пробивался вперед. Те, кому удавалось сделать несколько удачных снимков, вежливо пропускали вперед остальных.

К сожалению, из всего сказанного мне удалось расслышать только то, что на вечное хранение в монастырь была передана икона Илии пророка (сейчас она стоит в монастыре. В храме Прп. Сергия Радонежского). Таким образом, и сегодня продолжается существовавшая в семье Романовых традиция дарить и передаривать монастырям отреставрированные иконы.

После этого великая княгиня осмотрела обитель, Об истории монастыря и его святынях Марии Владимировне рассказал монах Петр (Яковлевич), который каждую субботу организует замечательные экскурсии по монастырю.

В монастырском дворике княгиня отвечала на вопросы журналистов и, кажется, с видимым удовольствием фотографировалась с представителями духовенства и представленными ей гостями.

В одном из храмов обители, освященном в честь Боголюбской иконы Божией Матери, отслужили литию по умершим родственникам и близким Марии Владимировне. Непривычно было слышать моление об упокоении боярина... , боярина... и боярыни... . Это особенное поминовение вместе с какими-то более выразительными, чем в обычные дни, напевами, добавляло службе торжественность и вносило в нее ощущение имперского духа.

Просили молитв царских мучеников - и это звучало по-другому, потому что здесь, в этом недавно отданном монастырю храме, стояла их родственница, двоюродная внучка. И она молилась и просила заступничества и помощи не просто у царственных мучеников. Страстотерпцев царя Николая и царицы Александры, но у своих двоюродных бабушки и деда. И эта связь с ними была ощутима здесь, перед глазами. Это сложно передать словами, но это было. Без ложного пафоса. Просто было, и все.

И создавалось странное ощущение, что не было революции, что нет ничего удивительного в том, что священник идет по городу в подряснике, люди приветствуют друг друга поклоном, а мужчины при встрече целуют у дамы руку. И все это не искусственное, а живое, настоящее, потому что по-другому просто невозможно.

Сама великая княгиня много и охотно смеялась, на замечания экскурсовода о том или ином факте кивала и с радостью отвечала «ага!» и вообще говорила как-то очень просто. Только осанка и манера держаться выдавали в ней особу королевских кровей.

После экскурсии в честь главы Дома Романовых в Нарышкинских палатах (бывшем доме Нарышкиных, который был подарен монастырю) организовали небольшой концерт. Музыкальное приветствие государыни начали с исполнения гимна «Боже, царя храни». Конечно, сегодня в России не монархический строй, однако все присутствующие встали. И монастырский хор исполнял гимн с таким чувством, что слушать гимн можно было только стоя.

После выступлений княгиня пообщалась с рисовавшими в монастырском дворике воспитанниками художественной школы. Сначала дети удивились тому, что с ними заговаривает женщина, окруженная священниками, серьезными мужчинами в костюмах и журналистами с камерами. Но потом освоились, подарили ей рисунки и попросили сфотографироваться с ней на память. Из-за священников журналистам было очень неудобно сделать хорошие кадры. Они ходили вокруг, пытаясь приспособиться, пока один из них не выкрикнул просяще-нетерпеливым голосом:

- Отцы! Дайте снять!

«Отцы» посторонились, и журналисты сделали снимки. После этого великая княгиня вместе с настоятелем и сопровождающими отправилась в трапезную. Дальше визит продолжался за закрытыми для посторонних дверями.