Эхо преступления
В России вновь, впервые с печально известного письма академиков во главе с покойным Виталием Гинзбургом, заговорили об угрозе клерикализации страны. По сути дела, открытое письмо деятелей культуры в защиту Pussy Riot стало продолжением «письма академиков». «Россия — светское государство, и никакие антиклерикальные действия, если они не подпадают под статьи УК, не могут быть причиной уголовного преследования», - говорится в письме. Это значит, что любое кощунственное деяние, оскорбляющее чувства сотен миллионов верующих, можно теперь оправдать как «антиклерикальное действие». Тем самым творческая интеллигенция берёт на себя ответственность за все последующие акты антицерковного кощунства.
Суть дела Pussy Riot очень простая и не имеет отношения к клерикализации как таковой. «Бунтующие вагины» и их выходки – прямое продолжение процесса по революционной дестабилизации России, начатого на Болотной площади в декабре 2011 года. Не секрет, какую мощную роль религия играет в революционных процессах последних десятилетий – от Исламской революции в Иране в 1979 года до нынешней «арабской весны». И в «бархатных революциях» в Восточной Европе в конце 80-х годов, и в «цветных революциях» на постсоветском пространстве, религиозный фактор был одним из определяющих.
Почему Церковь не поддержала революцию
Опасения одних и надежды других на то, что Церковь может поддержать революцию, имели под собой некоторые основания, и было бы лукавством с нашей стороны утверждать обратное. Православная Церковь на протяжении многих веков является духовно-идеологическим стержнем российской государственности. Однако в ряде исторических эпизодов представители Церкви, включая высших церковных иерархов, занимали неоднозначную позицию. Последний пример – открытая либо негласная поддержка большинством клира Русской Православной Церкви Февральской революции 1917 года.
Уже давно идеологи оранжевой смуты рассматривали Церковь (и в первую очередь её либеральное, «прогрессивное», «реформаторское» крыло) как революционный таран, который сметёт ненавистный «кровавый режим» Путина. Статья Владимира Голышева «Религиозная революция: как одолеть “Кремлёвского Мамая”?» была написана ещё в июле 2005 года. Непосредственно перед началом белоленточной революции один из её главных идеологов Станислав Белковский в своём видеоблоге на сайте «Московского комсомольца» в постмодернистском стиле намекает на возможность Патриарха Кирилла не только поддержать, но и возглавить переворот в России.
Целый ряд представителей церковного клира, в первую очередь вышеупомянутые церковные либералы, в той или иной мере поддержали «болотную революцию» или, по меньшей мере, высказали к ней сочувственное отношение. В своём блоге на сайте «Эхо Москвы» журналист Валерий Отставных инициировал беспрецедентную по своему цинизму сетевую акцию «Попроси Патриарха обличить ложь о выборах». И наконец, не нуждающийся в особых представлениях Борис Березовский обратился 16 января с открытым письмом к Патриарху, в котором содержалось ультимативное требование «взять власть из рук Путина и мудро, по-христиански, передать её народу».
Церковь не поддалась на шантаж. Руководители синодальных отделов протоиереи Всеволод Чаплин и Димитрий Смирнов резко осудили попытки дестабилизировать Россию по зарубежному сценарию. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл расставил все точки в ходе встречи Владимира Путина с главами традиционных конфессий, состоявшейся в Патриаршей резиденции в Свято-Даниловом монастыре. Патриарх в своём выступлении подчеркнул, что рассматривает Путина в качестве кандидата в президенты, «имеющего наибольшие шансы реализовать своё кандидатство в реальную должность». Предстоятель провёл грань между «лихими» 90-ми годами, которые он сравнил со Смутой XVII века, и 2000-ми годами, когда «чудом Божиим при активном участии руководства страны нам удалось выйти из этого страшного, системного, разрушающего сами основы народной жизни, кризиса». При этом Патриарх отметил исключительную роль Владимира Путина в «исправлении этой кривизны нашей истории». В то же время Путин назвал Русскую Православную Церковь «оплотом национальной и религиозной идентичности» и пообещал выделить религиозным организациям средства на восстановление культовых зданий.
Этого Патриарху не простили. Кампания против Церкви и Предостоятеля, хоть и началась намного раньше, проходила в довольно вялой форме. Антицерковный выпуск ток-шоу «НТВ-шники» «Бог с ними» вышел в эфир ещё в июле 2011 года. В том же году на телеканалы стали приглашать Александра Невзорова с воинственно антицерковными высказываниями. Однако эти передачи всё-таки были единичными случаями и не представляли собой целенаправленной кампании.
Системная кампания началась именно после встречи Патриарха с Путиным в Свято-Даниловом монастыре. Эта встреча состоялась 8 февраля 2012 года. Сразу же после неё начался шквал антицерковного беснования на страницах либеральных изданий – в «Московском комсомольце», «Новой газете», на радиостанции «Эхо Москвы», на сайтах «Грани» и «Ежедневный журнал». Уже 19 февраля состоялась первая акция Pussy Riot в Богоявленском кафедральном соборе в Елохове (до этого у радикальной оппозиции не поднималась рука на православные храмы), а через два дня эта же группа совершила известную акцию в Храме Христа Спасителя.
Идеология «вагинального бунта»
Надо учесть, кто такие «Бунтующие вагины» и какую идеологию они разделяют. На протяжении последних месяцев создаётся образ несчастных невинных и глупых девчонок, не понимающих, что они совершили (отсюда и демагогические призывы «напоить их чаем и накормить блинами). Всё не так просто. Pussy Riot - идеологический проект. Они себя называют представителями «третьей волны феминизма» и определяют свои политические взгляды как «левый антиавторитаризм». Группа выступает за гендерную свободу, включая свободу сексуальных меньшинств и выбора пола, «отказ от противопоставления гетеросексуальности и гомосексуальности». «Бунтующие» выступают против законов о запрете пропаганды гомосексуализма и об ограничении абортов, - то есть против всего того, за что выступает Православная Церковь.
Особую ненависть у авторов проекта вызывает Владимир Путин, которого они считают «символом патриархальных взглядов и сексизма». Вина президента России в том, что он неоднократно выступал, как и подобает любому христианину, в защиту традиционной семьи. Это специально для тех, кто утверждает, что участницы группы – «православные верующие», пытавшиеся устроить «альтернативный молебен». Защитники Pussy наперебой утверждают, что в действиях хулиганок не было религиозной ненависти. Была. Эта ненависть (не к церковной администрации, не к конкретному политику, не к Предстоятелю, а к Церкви как к таковой) напрямую проистекает из их социально-политического мировоззрения.
Методы выступления группы предполагают «нелегальные туры», предполагающие силовой захват пространства. Первый такой нелегальный тур, в ходе которого участницы захватывали площадки на станциях метро и крышах троллейбусов. «Бунтующие» исполнили песню «Освободи брусчатку» со словами «Египетский воздух полезен для лёгких, сделаем Тахрир на Красной площади». То есть конечным идеалом для «бунтующих вагин» является кровавая вакханалия в Москве по типу «арабской весны». Уже за одну эту многократно повторяемую акцию участниц можно было привлекать по 282 статье УК РФ, не считая административной ответственности за хулиганство и препятствие работе общественного транспорта. Но девушек простили.
Второй акцией Pussy Riot стала песня «Кропоткин-водка», с откровенно матерным рефреном в отношении «сексистов» и «путинистов», которую девицы исполняли в дорогих магазинах, барах и других «местах скопления богатых». Следующее выступление группы состоялось на крыше спецприёмника, где содержались Алексей Навальный, Илья Яшин и другие организаторы уличных беспорядков. Песня содержала призыв «защитить отечество», обращённый, в частности, к ЛГБТ-сообществу.
Затем последовала акция, за которую участниц вполне можно было бы привлечь по статье «Вандализм». Девицы забрались на Лобное место на Красной площади и исполнили песню с очередной порцией нецензурной лексики в адрес Владимира Путина. Участниц задержала Федеральная служба охраны, но панк-феминисткам в очередной раз удалось избежать даже административного ареста: только две из них были подвержены штрафу, остальных отпустили.
19 февраля участницы Pussy Riot совершили первую кощунственную акцию в Богоявленском кафедральном соборе. Принеся в храм гитары и звукоусилительную аппаратуру, феминистки вошли в Богоявленский придел собора, забрались на солею, стали дёргаться и кричать. Будучи обнаруженными охраной, они были выведены из собора. И опять девицам удалось избежать наказания. Священнослужители ограничились устной беседой и настоятельной просьбой больше не совершать подобных акций. Для того, чтобы к «шалостям» панк-феминисток отнеслись со всей серьёзностью, потребовалась акция в Храме Христа Спасителя.
Девицы понесли наказание по статье 213 Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающей ответственность за хулиганство по мотивам политической и религиозной ненависти, совершённое группой лиц по предварительному сговору. Ответственность за подобное правонарушение предполагает лишение свободы на срок до семи лет. Прокурор потребовал три года, кощунницам дали два. Срок был бы условным, если бы подсудимые признали свою вину и согласились сотрудничать со следствием. Но линия поведения, навязанная им адвокатами, а также международная шумиха, поднятая вокруг этого дела, привели к тому, что девицы получили два года реального тюремного срока.
Вся либеральная тусовка отреагировала на этот приговор очередной порцией беснования. Ксения Собчак в блоге на «Эхе Москвы» открыто написала: «Не забудем, не простим». И это было одно из самых мягких заявлений творческой богемы и либеральной общественности. Все последующие акции, включая нынешний «крестоповал» на Украине, а затем и во внутренних областях России, - прямое следствие этой либеральной вакханалии.
Работа над ошибками
Сегодня принято рассуждать, какие имиджевые потери несут государство и Церковь в связи с данным судебным процессом и приговором. Потери действительно серьёзны, но не в связи с приговором, а в связи с другими допущенными ошибками.
Либеральное отношение и даже прямое попустительство властей к аналогичным актам (известный акт группы «Война» на Литейном мосту в Санкт-Петербурге, за который его участники получили премию министерства культуры РФ) пробудили чувство вседозволенности. За это, как и за эксперименты Марата Гельмана, несут персональную ответственность бывший президент Дмитрий Медведев и бывший министр культуры Александр Авдеев.
Недостаток информации о группе Pussy Riot, её составе, идеологии и отношении к руководству страны и вопросам общественной нравственности, что позволило ещё в ходе следствия строить из участниц образ «мучениц за свободу».
Излишняя затянутость судебного процесса позволила длительное время муссировать тему в отечественных и зарубежных СМИ, оказывая давление на суд и проводя информационную кампанию против Церкви.
Отсутствие консолидированной позиции среди статусных церковных фигур. Это объясняется тем, что священноначалие порой потворствовало внутрицерковным группировкам «либералов» и «реформаторов». И те, и другие рассматривались в качестве внутрицерковной опоры Патриарха, однако в ходе последних событий оказались на откровенно «болотных» позициях, а на протяжении всего «дела Pussy Riot» весь внутрицерковный либерально-реформаторский «лагерь» оказался в оппозиции к Святейшему Патриарху Кириллу и к Церкви как таковой.
Элитарный характер миссионерской деятельности Церкви. На протяжении последних лет Церковь уделяла усиленное внимание проповеди среди узких элитарных кругов (творческой интеллигенции, студенчества, контркультур и т.д.). Нельзя сказать, что при этом не уделялось внимание миссионерской работе среди широких народных масс, но это направление не было приоритетным. В результате не было создано широкого народного движения в поддержку Церкви, хотя именно народные массы («моральное большинство») продемонстрировали свой консерватизм и стали объектом ненависти среди либеральных революционеров, которые не жалеют эпитетов относительно большинства народа («быдло», «мухи», «анчоусы», «тёмно-бурая часть народа» и т.д.).
Неинформирование о позиции представителей творческой интеллигенции, которые открыто либо резко осудили выходку кощунниц, либо признали справедливость их тюремного заключения. Таковых оказалось хоть и меньше псевдогуманистов, солидаризировавшихся с врагами Церкви, но достаточное количество (Иосиф Кобзон, Никита Михалков, Сергей Лукьяненко, Надежда Бабкина, Олег Газманов, Елена Ваенга, Вера Глаголева, Михаил Галустян, Валерия и многие другие). Однако их голосов почему-то не было слышно на телеэкранах.
Отсутствие превентивного реагирования на подобные инциденты. После акции «Пусси Райт» в Богоявленском соборе можно было предположить, что следующая акция пройдёт в Храме Христа Спасителя. Двое суток было в распоряжении на то, чтобы подготовиться к акции и вовремя её предотвратить. Однако этого сделано не было.
Отсутствие профессиональной пиар-службы, которая занималась бы быстрым реагированием на подобные антицерковные инциденты. Можно возразить, что Церковь – Богочеловеческий организм, который не нуждается ни в службах разведки, ни в пиар-службах. Но поскольку Церковь действует в обществе, она нуждается в инструментах противодействия действующим в обществе деструктивным силам. Церковь от этих сил не страдает (ибо поругаема не бывает), но, как справедливо отметил Патриарх, от них страдают люди.
Что дальше?
Таким образом, в результате изощрённой провокации, к которой противоположная сторона оказалась плохо подготовленной, из откровенных кощунниц, принадлежащих к либеральному оппозиционному лагерю, сделали героинь протеста против государственно-церковной диктатуры. Антипутинская революция показала своё лицо – в разноцветной балаклаве с прорезями для глаз, скачущее и матерящееся на амвоне храма. Казалось бы, самое время на этом простом примере объяснить государственным чиновникам самого высокого уровня, что у государства и Церкви общий враг, который не остановится ни перед чем, и что противостоять этому врагу можно только общими усилиями. Вместо этого внутрицерковная либеральная фронда призывает к ложно понимаемому «милосердию», чем подрывает позиции и государства, и Церкви.
По всей видимости, молодые кощунницы ещё долго будут символами сопротивления «путинскому режиму» и орудием международной изоляции России. Однако каждый подобный шаг будет порождать ответную реакцию простых людей, и не только православных. В предельном, самом худшем варианте, это кончится тем, что псевдоэлита будет вынуждена бежать из страны, опасаясь стихийных проявлений народного гнева. При этом времени у этих «иностранцев в собственной стране» остаётся всё меньше – слишком много слов уже сказано и продолжает произноситься, а теперь уже и делаться. Одобрение каждого нового поваленного креста неумолимо приближает кровавую драму.
Самое примечательное в том, что когда граждане России начнут мстить за поваленные кресты и другие акты кощунства, псевдоэлита вновь обратится за помощью к Церкви, пытаясь укрыться в её стенах (только от гнева не мусульман или иудеев, как предположил Никита Михалков, а собственного народа). Церковь может стать ходатаицей даже за своих недругов, подобно тому, как святые Иоанн Кронштадтский и Антоний (Храповицкий) осуждали погромы в Кишинёве и других уголках России. Но для этого Церкви необходимо вначале избавиться (будем называть вещи своими именами) от внутренней вражеской пятой колонны. А затем необходимо заняться построением православного гражданского общества и стать подлинно народной Церковью. Потому что, как выясняется ныне, только российский народ, неоднократно осмеянный и оплёванный церковными и нецерковными либералами, остаётся до конца верным Родине и Церкви.
