Радость красоты

• Текст: Инна Ратцева
• Фото: Евгений Глобенко

***

Когда в 1943 году МАРХИ вернулся из ташкентской эвакуации, в учебный план был включен курс «Акварели». С этого курса и начала свой путь кафедра живописи.

Галерея ВХУТЕМАС, в которой проходит выставка, расположена справа от главного входа в институт. Это весьма популярная ныне площадка, отвечающая, по-видимому, всем тем требованиям, которые предъявляет художник к месту выставки своих картин: огромные окна — от высоких сводчатых потолков до пола, мягкий, непрямой свет, довольно большое, полное воздуха пространство зала и атмосфера настоящей «преемственности» — ведь в 1920-х здесь располагались легендарные Высшие художественно-технические мастерские.

Для стороннего наблюдателя выставка кафедры живописи ничем особо «архитектурным» не отличается. Разве что встречаются дизайн-проекты, а так — основные направления и жанры живописи: здесь пейзаж, там натюрморт, тут кубизм, а вот и портрет.

Сегодня обычный день, нет мастер-классов или лекций, которые предусмотрены в рамках программы проведения выставки. Посетителей на выставке мало, изредка заглядывают студенты — посмотреть на работы своего преподавателя, например.

Вообще, интересная деталь: все 20 преподавателей кафедры живописи МАРХИ — мужчины, ни одного женского имени в преподавательском составе. Да, это вам не филологический факультет! Архитектура — дело мужское. Но студенток во дворе института традиционно гораздо больше, чем студентов-юношей.

Вот и сейчас, две девушки-студентки гуляют по выставке.

— В МАРХИ при поступлении попадаешь к определенному преподавателю, к «мастеру», а затем — три года учебы под его руководством, — рассказывают они. — Сейчас мы на втором курсе, только что закончили натюрморт, теперь — мозаика. Каждые три недели сдаём отчётные работы. Скоро выезжаем «на натуру», в Кириллов.

Этот город, также как Ростов Великий, Суздаль и другие старинные города, «в обойме» мест для выездов художественных институтов. Основным объектом внимания является, конечно, Кирилло-Белозерский монастырь. Любой живописец, а тем более архитектурный живописец, в своих изысканиях опирается на старинную архитектуру. Поэтому такие выезды — необходимое приобщение к истокам, тот фундамент, на котором потом будет выстраиваться любая работа с архитектурным объектом. Вот и будут девочки-мальчики студенты сидеть на берегу Сиверского озера и рисовать, а вернее живописать монастырь. И хорошо, если весна все же наступит по-настоящему — а то ведь холодно эдак работать.

— Архитекторы, кстати, тоже ездят на такие объекты, — девушки попались разговорчивые, хотя и не болтушки: неужели уже на втором курсе начали приобретать ту специфическую углубленность в самих себя, которая так полезна для творческой личности? — Там лазерной линейкой, по сантиметру, измеряют каждое здание, каждое окно, дверь, стену. Работа очень кропотливая, но для архитектора необходимая. У каждого свои задачи.

Про свои перспективы после окончания института рассуждают не то чтобы осторожно — видно, что перспективы эти не у всех радужные:

— Через три года учебы у студентов-живописцев — два года практики и диплом. После выпуска, как правило, многое зависит от умения «вертеться». Повезло, если после института попадешь в художественное бюро, например своего преподавателя: тут уже и заказы, и работа постоянная, а не от случая к случаю. А если нет — ну, любое имя художника «делается» одним способом: выставляться, выставляться и выставляться.

Видно, что им волей-неволей приходится задумываться над сугубо нетворческими проблемами.

— Лучше всего, наверное, в ЦДХ — там есть возможность продать работы, к тому же это место действительно посещается. Но в ЦДХ все места расписаны, как на рынке. Аренда стоит дорого, поэтому наши выпускники часто скидываются компанией и арендуют место. Лето — самое дешевое время, из-за плохой посещаемости, но можно по крайне мере попробовать свои силы.

Где же может применить себя живописец из МАРХИ? Спрашиваю девушек. Они задумываются на мгновение — похоже, ответ для себя они сформулировали пока не окончательно:

— Для нас обычные варианты — это архитектурные и дизайнерские проекты, работа с декорациями в театрах. Есть еще, конечно, частные усадьбы, кафе, рестораны — иногда заказывают роспись.

О финансовой стороне вопроса решаю не заговаривать. Вместо этого пересказываю им, как одна знакомая художница по случаю объяснила, как сейчас иногда оформляется интерьер кафе. Заказывать роспись полностью — для хозяина дорого. Берётся репродукция, скажем, Босха. Разбивается на части и наклеивается на стену. Потом призывается бригада художников, которая зарисовывает все масляной краской «под настоящую роспись».

— Любой профессионал сразу увидит подделку, — девушек рассказ не удивляет. — А простому посетителю кажется, что все действительно написано «по белой стене». Вообще, хозяева ресторанов заказывают обычно вполне конкретные вещи, например: «хочу обманку». Да обычное дело.

— Обманку?

— Это такой технический приём в искусстве, популярный в эпоху Ренессанса — создание оптической иллюзии того, что изображённый объект находится в трёхмерном пространстве. Вот художник и придумывает обманные окна, двери, решает, как достовернее передать траву, небо, свет из окна... Как обмануть посетителя и угодить заказчику.

«Угодить заказчику» — куда от этого деться? Все же мы скатились на материальное, это, похоже, неизбежно.

— Работа, конечно, не очень интересная… А так — хочется, конечно, проявить себя, показать свое авторское видение. Ну, тут опять тот же путь— выставляться и напоминать всем о себе. Кстати, еще один вариант— остаться в родных стенах преподавателем. Но это вариант не для всех.

Фраза звучит немного двусмысленно, и девушки, смутившись, отходят в сторону.

— …А вообще — настоящий талант замечают быстро, — слышу уже из-за плеча.

Девушки в дальнем углу экспозиции надолго останавливаются перед какой-то работой, на которую я не обратила никакого внимания. Они смотрят на картину, а я наблюдаю за ними, и мне радостно оттого, что они так долго могут смотреть на покрытый красками холст и наслаждаться этим процессом. Оттого, что они уже что-то такое особенное видят в этом сочетании красок. Что в них живы надежды на то, что настоящая красота проложит себе дорогу.

Хочется, чтобы их надежды оправдались.