Белград ― город несбывшейся мечты и ожившей надежды

Слои разных эпох на стенах Калемегдана

После Рима была Византия, затем османы, соорудившие в городе 220 мечетей и большой базар. Каждый последующий правитель пытался стереть черты предыдущего. Деосманизация застала город на рубеже XVIII и XIX веков: мечети и базары начали сносить, тогда же у города появился прообраз первого генплана. Из-за стремительно растущего населения стали расширять улицы, прокладывать бульвары, строить театры, воздвигать монументы.

Местные говорят, что Белград ― это город, где почти всегда война. Периоды мира и спокойствия можно пересчитать по пальцам. «Это не потому, что мы любим воевать, просто Белград ― важный город, стратегическая точка, богатая земля, он всем нужен», ― сказал один из встреченных мной гидов.

При этом Белград ― прежде всего балканский город. Может быть, поэтому здесь можно отыскать множество примет разных эпох: разрушали, сносили, чистили, но потом пошли на обед или покурить, а закончить дело забыли. Эта забавная черта горожан умиляет и раздражает одновременно. В моем хостеле, например, были невероятно радушные хозяева, но если им становилось скучно сидеть на месте, они могли уйти на всю ночь, не закрыв за собой двери и не оставив ключа.

Из точки А в точку Б

В музее Вука Караджича — реформатора сербского алфавита

Русскому человеку в Белграде понравится по нескольким причинам. Нет виз. Здесь очень дешево по сравнению с остальной Европой, языковой барьер чувствуется меньше, все надписи ― на кириллице. Разбитые дороги, окна и здания напоминают 90-е. Знакомые бабушки в платочках продают петрушку у подъезда. В Белграде можно увидеть множество интересных граффити, например: «Бог на небе, Путин на земле». И в тоже время этот город отличается от русских городов. Такая крайняя точка Европы.

Человеку западному Белград тоже интересен, но по другим причинам. Многие едут сюда, чтобы испытать хваленое балканское гостеприимство, съесть тарелку мясных чевапчичей (жареных колбасок) максимум за 5 евро. Ну и конечно, застать не до конца ушедший дух большого и могущественного государства ― Югославии.

― А я сегодня пойду стричься, ― сказал мне однокурсник из Вены.

― Зачем?

― Здесь это стоит 3 евро, а в Вене ― 30.

Центр города

Кроме новой стрижки, он принес с собой моток шпагата, скотч, лампочки ― всё это стоит неприлично дешево по сравнению со странами Евросоюза.

Когда мы только приехали, то сразу же столкнулись с проблемой ― как провезти сумки по разбитому асфальту? Кажется, его здесь не меняли несколько десятилетий, как и трамваи, которые скрипят на поворотах. Хотя чего таить: белградский трамвай так похож на московский (только раскрашен повеселее), что вполне мог бы претендовать на роль котиков, которых так любят постить в социальных сетях.

Порой в Белграде бывает, что путь из точки А в точку Б виден и измерим, но в силу странных градостроительных решений недосягаем. Пять минут превращаются в двадцать, потому что дорогу так просто не перейти: надо сначала зайти в переход, потом несколько раз куда-нибудь свернуть, встретиться с роем машин и уцелеть, пройти мимо десяти кошек, обретающихся вокруг ларька с курицей-гриль, ошибиться в масштабе (казалось, что эта церковь ближе), дойти до пункта назначения. А потом узнать, что всё было проще, но увитый плющом переулок не внушал доверия. Балканский путь ― прямой дороги нет.

Буйство модернистской мысли

Вид на Новый Белград

«Юмор в архитектуре так же необходим, как соль на хлебе, что нужно строить по одной двери на каждое время года, а полы настилать дневные и ночные, ибо по ночам звук распространяется вниз гораздо скорее, чем вверх; что крышу выводить надо не только по Солнцу, но и по лунному свету, ибо хороша только та крыша, под которой яйцо не протухнет», ― думал главный герой романа Милорада Павича «Пейзаж, нарисованный чаем». Этого архитектурного юмора в городе с избытком. Нигде вы не увидите такого буйства модернистской мысли.

Дома в послевоенную эпоху здесь строились не столько как жилища, сколько как монументы. Как будешь чувствовать себя в тридцатиэтажной башне, одна часть которой отведена под офисы, а другая ― жилая? Сейчас, конечно, подобных проектов полно, но в 60-е это было что-то новенькое. Сегодня такой билдинг как колосс возвышается над однотипными девятиэтажками, хотя сделан из того же бетона.

Музей современного искусства, который ремонтируют уже несколько лет, ― из той же когорты. Это внушительное белое строение из 60-х. Сейчас в нем кое-где выбиты стекла, торчит арматура, но люди продолжают там работать, правда, для посещений он закрыт. И в этом тоже белградский дух ― обживать то, что кажется для жизни непригодным. Между высокими зданиями нередко можно обнаружить милый домашний садик или арку, увитую плющом.

Кулинарная книга И. Б. Тито в музее Югославии

В Белграде нет, как в России, попыток замолчать советское прошлое или откреститься от него. Многие здесь считают, что Югославия была прекрасной страной и отличным политическим проектом. Это и понятно: паспорт этой страны считался одним из лучших в социалистическом лагере, потому что с ним можно было ездить и на Восток, и на Запад. Здесь были самые высокие жилищные стандарты среди стран советского блока: например, каждому члену семьи военного полагалось 20 квадратных метров, но позже эти правила распространились и на других жителей страны. Возможно, поэтому сегодня у могилы Иосипа Броза Тито всегда свежие цветы.

В музее югославской истории во время моего небольшого путешествия проходила выставка графического дизайна Югославии, охватившая период с 40-х до конца 80-х годов. Даже в таком жанре, как агитационный плакат, чувствуется больше свободы, чем в Советском Союзе: можно найти весёлую игру с главными символами эпохи.

В 70-80-х в Белграде жили и работали художники, которые потом прославились на весь мир. Например, королева перформанса Марина Абрамович, но ее работ в городе не найти. Один из частных музеев, которые давно коллекционирует местное искусство ― Цептер. Находится в самом центре города рядом с одноименным магазином. Помните такую посуду? Её продавали в 90-х.

Теперь Цептер ― самый известный предприниматель в Сербии. Его музей напоминает пестрый ковер, куда свезли множество разнородных картин и скульптур, но не подумали, как поселить их вместе.

Город застывшего времени

Набережная в Белграде

У Белграда, конечно, есть своё лицо, настроение, характер и богатая история. Но не покидало ощущение, что это город застывшего времени. Как будто он остановился и сейчас раздумывает, куда ему идти.

Здесь разворачиваются свои коррупционные скандалы, связанные с градостроительством. Одно из самых заметных мест в городе ― многокилометровая набережная, где река Сава встречается с Дунаем. Несколько лет назад правительство города заключило договор с застройщиком из Абу-Даби на реконструкцию набережной и порта. По плану застройщика, все должно быть занято элитным жильем и торговыми центрами, чтобы привлечь выходцев из Сербии, которые сейчас живут в ЕС. Но уже несколько лет территория закрыта, и там ничего не происходит.

У проекта есть противники среди местного населения ― группа Ministry of Space, которая устраивает протестные демонстрации. Активисты наглядно показывают, что, как минимум, это еще одна бесконечная стройка, которых и так много в городе, а как максимум ― отмывание денег. Сторонники строительства утверждают, что оно привлечет рабочую силу, даст новый толчок для городского развития, и вообще Белграду давно нужен архитектурный проект подобного уровня ― такие есть в каждой европейской столице.

Логику и тех, и других можно понять, но воз и ныне там. Возможно, это еще одна черточка в копилке многослойной городской истории.