Русский роман-2016: взгляд молодых

В целом, объявление победителя ― тот единственный момент во всём премиальном процессе, который обращает на себя внимание читателя. Профессиональное сообщество (писателей, критиков, литературоведов) больше интересует сам процесс как отражение актуальных тенденций в этой среде; не только лауреат, но и концептуальные основания его выбора.

Среди российских литературных премий есть одна, которая даёт возможность объединить эти две точки зрения через реальное участие читателей в выборе лауреата (голосование на сайте не в счёт) ― «Русский Букер», проектом которого является «Студенческий Букер». Сформировав параллельное основному жюри, студенты в течение месяца работают: читают длинный список, обсуждают вошедшие в него романы, затем выбирают свой шорт-лист и своего победителя, которого также объявляют и награждают на букеровском обеде.

К слову, формируется жюри в несколько этапов, и отбор в результате получается куда более жёстким, чем в основной состав. На первом этапе студенты российских вузов (любой формы обучения ― бакалавриата, магистратуры, аспирантуры) участвуют в конкурсе эссе о современном романе. Из числа отправивших свои тексты на конкурс выбираются 30 финалистов, а из них ― пять победителей, которые и составляют студенческое жюри. Возможность принять участие в процессе представилась в этом году и мне как магистранту РГГУ. Идея «изнутри видно больше, чем со стороны», как бы банально она ни звучала, оказалась вполне применимой к действительности: в ходе работы удалось сделать наблюдения, некоторые из которых были совсем неожиданными.

Во-первых, коллективно отобрать шесть романов из 15-ти не так просто. Ну так себе неожиданное наблюдение, скажете вы. С одной стороны ― да, но в действительности уже на этом этапе проявилась одна из важнейших особенностей взаимодействия с текстом (да и, пожалуй, человеческого сознания): из всех мыслей только «присвоенная» тобой, родившаяся в результате собственных умственных действий, становится ценной. Так вот, шорт-лист премии ― тоже лишь итог коллективных мыслительных усилий, родившийся на пересечении самых разных сознаний. Поэтому процесс выбора гораздо важнее и интереснее.

Во-вторых, представления о литературе (русском романе, премиях, хорошей книге) у всех очень разные. Тут уже наблюдение, важное для литературного критика: другой может быть носителем совсем иной точки зрения, изменить её нельзя (сознание ― другое), она не очки или телескоп, а сами глаза. В нашем случае столкнулись довольно отличающиеся взгляды на книгу: филологический, журналистский, теоретико-литературный, литературно-критический, и конечно, читательский. Однако столкновения в буквальном смысле не произошло. Довольно быстро выяснилось, что остаётся только принять это различие и использовать во благо, что и подсказало один из возможных подходов к формированию шорт-листа: составляющие его романы должны с готовностью встречать множество точек зрения, с которыми к ним подходят читатели. Не только быть «хорошо сделанными» на уровне формы, но и гармонично сочетать эту форму с содержанием, не только быть интересными отдельному человеку, но и взаимодействовать с более широким контекстом (литературным, социокультурным), говорить о важном на соответствующем языке.

Оказалось, что именно на этом основании удачно выделялись шесть романов: представления о шорт-листе каждого из членов жюри удовлетворял один список. И тогда началась ещё более интересная часть работы ― посмотрев на него, мы обнаружили, что в каждом из романов по-своему выстраивается диалог с понятием времени, которое с разной степенью отчетливости, но проявлялось в книгах всего длинного списка (эти наши размышления отразились в манифесте жюри). «Поладить со временем» пытается герой в «Авиаторе» Евгения Водолазкина, к документу, отрывающему современному человеку историю, обращается Леонид Юзефович («Зимняя дорога»), к семейной истории ― Людмила Улицкая («Лестница Якова»).

Поэтому выбор лауреата произошёл практически единогласно. Один из романов выделяется своим изображением времени: «за преодоление линейности времени через гармоничное смешение языков массовой и элитарной литературы» мы наградили Ирину Богатырёву на букеровском обеде и её «Кадын». Если в остальных произведениях остро ощущается напряжение между двумя хронологически отдаляющимися точками (отсюда постоянное обращение к истории, документам и архивам, семейной и личной памяти), в этом романе время можно назвать мифологическим ― прошлое, настоящее и будущее сосуществуют в одном художественном мире.

Не менее важен был и второй аспект, отражённый в формулировке награждения. Нам необходимо было сделать свой выбор высказыванием, которое чётко прозвучало бы в литературно-премиальном поле, а высказывание не бывает безличным. Наш выбор ― выбор студенческого, молодежного жюри. С этой точки зрения, «Кадын» ― точное попадание. Граничащая с фэнтези книга, которая будет одинаково интересна подросткам и взрослым, одинаково захватывает как читательски (кто не соскучился по такому чтению взахлеб, как в детстве, когда с последней страницей рушится целый мир), так и интеллектуально (здесь и вопрос жанра, и лежащая в основе почти историческая реконструкция, и смена точек зрения, и прочие аспекты).

Но то, что этот выбор ― даже сверхпопадание, мы поняли только в общении с Ириной после вручения. Оказалось, что сама она ― студентка магистратуры РГГУ. Так была преодолена не только линейность времени, но и линейность премиального выбора основного жюри. О чём сейчас промолчим.