Без сентиментальности. Дмитрий Крымов в «Безприданнице» увидел судьбу современных девушек
 |
| Фото: Театр «Школа драматического искусства» |
В спектакле Крымова персонажи Островского попадают на сцену вровень с залом не из-за кулис, а буквально воплощаясь с растянутого во всю стену экрана-окна. Из уютного садика на набережной Волги времен классика они заходят не в кофейню, а в спорт-бар, где по телевизору идет матч Россия-Голландия 2008 года, принесший нашей сборной бронзовые медали Чемпионата Европы. Все ждут приезда Паратова, блестящего барина, вскружившего голову Ларисе и так же быстро к ней охладевшего. Футбол здесь фигурирует как символ разочарования и обманутых надежд.
Героям «Безприданницы» не повезло родиться в мире, где люди помещены в систему материальных координат: девушку торгуют как пароход, миллионщик разговаривает с прохожими только в Париже, за удовольствия надо платить, а без приданого ― замуж по любви не выйти. Карандышеву Лариса нужна для престижу, Паратову ― для удовлетворения самолюбия, Кнурову ― для других целей. А Лариса, как удачно выразился Кнуров, не девушка ― «эфир». Миниатюрной Марии Смольниковой, этой русской Амели, очень точно удается ухватить хрупкость и беззащитность Ларисы.
 |
| Фото: Театр «Школа драматического искусства» |
В подаренном Кнуровым безвкусном платье со шлейфом, гольфах в сеточку и парике она выступает на сцене этого кафешантана ― поет в караоке, но под фонограмму, потому что настоящий голос потеряла, когда ее предали. Это, конечно, сценический образ, а настоящая Лариса ― невесомая балерина из «Лебединого озера», которое разворачивается на фоне. На смену романсу «Не искушай меня без нужды» Крымов подобрал Ларисе композицию, неожиданно верно отражающую ее состояние: щемящую «Звезду» Жанны Агузаровой. Сцена, где Смольникова с деланным надрывом поет о желанной, но, как звезда на небе, недостижимой свободе, ― самая сильная в эмоциональном плане.
Но даже в такой безысходно печальной истории Крымов умудрился найти повод посмеяться, и местами драма оборачивается трагикомедией. За сюрреализм в спектакле отвечают мать Ларисы (Сергей Мелконян), которая закатывает носки, оголяя ноги в чулках, и учит дочь унижаться под красноречивую I will survive; женихи Ларисы ― купцы Кнуров (Константин Муханов) и Вожеватов (Вадим Дубровин) ― один в шубе, напоминающей щупальца, другой в тюбетейке, Паратов (Евгений Старцев) и Робинзон в исполнении уморительной Алины Ходжевановой.
 |
| Фото: Театр «Школа драматического искусства» |
Крымов свободно распоряжается эпохами, песнями, текстами, смешивая разные культурные артефакты в гротескном спектакле, а помогает ему в этом художник Анна Кострикова. Не всегда с уверенностью можно определить, что актер говорит ту или иную реплику по сценарию, а чаще кажется, что он шутит или импровизирует, как на студенческом капустнике, когда вдруг посреди спектакля просится в туалет. Но это не опечатка, не ошибка.
Спасительная ирония позволяет Крымову отойти от канона, держать дистанцию с устаревшим в чем-то текстом пьесы. Ведь сейчас, по сравнению с временами Островского, возможностей и свободы для молодых бесприданниц побольше. Вовсе не обязательно сразу бросаться в Волгу или стреляться от несчастной любви. Но сколько таких Ларис с мечтами о красивой жизни, но без особых на то перспектив до сих пор рассеяно по нашей провинции? Раньше с надеждой смотрели в окно, теперь ― в компьютер. И честным путем пробивать себе дорогу нежным девушкам по-прежнему нелегко.
