«Мёртвые не умирают»: смерть так смерть

Многие фильмы о зомби так или иначе предвещают экологические катастрофы и критикуют разрушительную деятельность человечества. Джармуш — как раз из тех режиссёров, которых заботят экологические проблемы. На это он намекал ещё в «Выживут только любовники» через слова главной героини: «Если мы будем вспоминать все зверства зомби в истории, мы проговорим до восхода солнца». Человечество в очередной раз приговорено, и в очередной раз на его защиту встал кинематограф. Отдельный юмор нового фильма в том, что в нём одним из противников зомби стал местный фанат Альфреда Хичкока и Джорджа Ромеро — киноман с «хоббитским» именем Бобби Уиггинс (Калеб Лэндри Джонс). Так у Джармуша получается кино внутри кино и кино против кино — фильм-перевёртыш, кусающий себя за хвост и другие части тела.

Итак, действие нового фильма разворачивается в небольшом американском городке Центрвиле (Centerville). Это название сразу приковывает к себе внимание. Во-первых, оно созвучно с Кентервилем (Canterville) из «Кентервильского привидения». Во-вторых — отсылает к песне Centerville американского экспериментатора Фрэнка Заппы. В-третьих, Центрвиль — одно из стандартных наименований для маленького американского населённого пункта, городки с таким названием разбросаны по всей территории Соединённых Штатов. В общем, в самом названии города уже достаточно иронии.

А фильм начинается неспешно: двое полицейских — начальник Клифф Робертсон (Билл Мюррей) и офицер Ронни Петерсон (Адам Драйвер) — едут на задание. Им необходимо проверить, крал ли местный отшельник по имени Боб (Том Уэйтс) курицу у расиста-фермера Фрэнка Миллера (Стив Бушеми). При этом имя Петерсон явно отсылает к водителю-поэту Патерсону из предыдущего фильма Джармуша, а Фрэнк Миллер — к американскому художнику Фрэнку Миллеру, создателю «Города грехов».

Поэзия и насилие начинают незримо пропитывать воздух фильма, но на экране между тем почти ничего не происходит. Отшельник Боб посылает двух полицейских по известному адресу, и они… просто уходят. В первой половине картины создаётся ощущение, что полицейские у Джармуша — просто милые растяпы, как в шведской комедии 2003 года «Копы», — настоящего насилия они не видели, а от реальных преступлений — бесконечно далеки. Потом, однако, начнётся зомби-апокалипсис, и Робертсон с Петерсоном возьмутся за дело. Причём без особого удивления: зомби так зомби. А последние начнут рассыпаться в пыль от выстрелов или ударов. Тоже без особого удивления. Смерть так смерть. Вообще эта коллаборация Robertson&Peterson похожа на название магазина строгих костюмов или часов: излишней агрессии она явно не предполагает.

Нового зрителя может удивить тотальное спокойствие главных героев, с которым, впрочем, контрастирует беспокойное поведение их коллеги, офицера Минди Моррисон (Хлоя Севиньи). Но опытный зритель Джармуша, прошедший через фильмы «Мертвец», «Пёс-призрак: путь самурая» и «Пределы контроля», удивлён не будет. В начале «Пса-призрака» главный герой вычитывает в книге «Хагакурэ» самые важные для самурая слова: «Каждый день без исключения нужно считать себя уже мёртвым. В этом суть Пути самурая». Если вспомнить этот момент, то невозмутимый Петерсон, вооружённый мачете, тут же превратится в пародию на самурая. Есть в «Мёртвые не умирают» и отсылки к великому «Мертвецу». Так, среди второстепенных персонажей нового фильма Джармуша есть хипстеры из Кливленда (среди которых особенно выделяется Зои в исполнении Селены Гомес, чьи «отвязные каникулы» здесь подошли к самому концу). При этом главный герой «Мертвеца», бухгалтер Уильям Блейк, также выходец из Кливленда, но что самое смешное — в своём чистом клетчатом костюме он похож именно на хипстера, пусть и образца XIX века. Кроме того, джармушевский Блейк лучше всех знал, что мёртвые — не умирают.

В тексте о «Мёртвых» не очень хочется пересказывать сюжет и упоминать все эти банальности: сдвинулась земная ось, часы остановились, домашние животные начали вести себя странно, мертвецы принялись вылезать из могил. Здесь, как и во многих картинах Джармуша, важнее нюансы. Важно, что одного из зомби играет Игги Поп и что во время просмотра кажется, будто на нём почти нет грима. Важно, что главу похоронного бюро Центрвиля играет любимица режиссёра Тильда Суинтон. Важно, что её героиня носит любопытное имя Зельда, гениально владеет катаной и напоминает одновременно как Еву из «Выживут только любовники», так и героиню Умы Турман из «Убить Билла».

«Мёртвые не умирают» — не идеальное кино. Кинокритик Антон Долин сравнил его с неловким зомби, который «идёт по привычной траектории, спотыкаясь и ударяясь о стены, будто ему не хватает силы воли для нестандартного поворота». И это похоже на правду: ближе к концу фильм может показаться несколько недоделанным и сыроватым, а одна из его сюжетных линий и вовсе повиснет в воздухе (хотя при желании в этом пробеле можно найти смысл). Кроме того, Джармуш в одном из эпизодов слишком прямолинейно сравнивает зомби с современными людьми, не вылезающими из своих смартфонов. А то мы не знали, что человек, тупо уткнувшийся в смартфон, может быть похож на зомби! Впрочем, режиссёр идёт ещё дальше и старается максимально очеловечить своих зомби, делая из них действительно живых мертвецов, во многом похожих на нас. С одной стороны, это добавляет его картине какой-то особой щемящей грусти, а с другой — напоминает нам о «Зомби по имени Фидо», другой очеловечивающей истории, снятой канадцем Эндрю Карри в 2006 году. Если же условно поделить фильмы режиссёра на две категории — «зрительское кино» и «кино, не сразу принятое публикой» — то «Мёртвые», возможно, будут ближе ко второй категории, куда следует отнести и «Мертвеца». Что ж, ashes to ashes, dust to dust.

В «Мёртвые не умирают» не стоит искать религиозного или философского подтекста. В первую очередь он о проблемах экологии и бесчувственности современного человека. Помните словосочетание Александра Сокурова «скорбное бесчувствие»? Так вот, у Джармуша это оно и есть. Если же попытаться нащупать в картине религиозный или философский подтекст, то можно прийти к комическому эффекту. [Внимание, спойлер!] Скажем, в фильме есть эпизод, в котором летающая тарелка забирает одного из героев прямо из гущи зомби-заварушки. При желании можно воспринять это как отсылку к Апокалипсису: «После сего я взглянул, и вот, дверь отверста на небе, и прежний голос, который я слышал как бы звук трубы, говоривший со мною, сказал: взойди сюда, и покажу тебе, чему надлежит быть после сего» (Откровение Иоанна Богослова, 4:1).

Главное, однако, не это. Главное, что «Мёртвые не умирают» — киноребус, как будто созданный для поклонников Джармуша и всего американского кино. Эта картина — бесконечный источник радостного узнавания. На наших глазах весёлая и мрачная история американского кино умирает, оживает и вновь умирает. Смотришь и думаешь: о, это же дико смешная отсылка к «Кофе и сигаретам». Или: ого, да этот мертвец похож на Дивайн из «Розовых фламинго» Джона Уотерса! Или: о, а ведь фраза «Мир совершенен. Цените детали» — это отсылка к «Добро пожаловать в Zомбилэнд», точнее — к одному из правил Zомбилэнда «Умей радоваться мелочам». Собственно, эту простую фразу — «Мир совершенен. Цените детали» — можно считать основным месседжем фильма. Причём произносит её рэпер RZA, играющий тут небольшую роль. Делает он это с абсолютно каменным лицом, отчего вновь возникает комический эффект. В общем, Джармуш снова смеётся сквозь слёзы и шутит, стоя на краю могилы. За этот странный оптимизм мы его и любим.