Школьник из Калининграда три года собирал историю своего рода
 |
| Фото: Мел.fm |
Сейчас Даниле 19 лет, и он учится на втором курсе в Балтийском федеральном университете по направлению «История», сообщает портал Мел.фм.
«Я знал, что была коллективизация, но не понимал, что тогда происходило»
Спустя годы Данил удивляется многим своим поступкам: «В 13 лет работать в архиве? Попробуй кому-нибудь расскажи — не поверят. А я уже в 2014 году сидел и перелистывал огромные метрические книги и выискивал нужные мне дела в описях».
Началось все с обычной коробки от куклы, в которой он обнаружил множество дореволюционных фотографий: «У меня с детства была любовь к историям и разного рода старинным вещам, которые люди порой любят наделять чем-то сакральным. В моей семье таких вещей много; правда, мне не всегда могли объяснить их происхождение. Увидев эти фотографии, я стал расспрашивать бабушку о людях, запечатленных на них. Она долго и томно объясняла мне, кто есть кто и кем они мне приходятся (одного раза мне тогда не хватило)».
Больше всего Данила поразила история тети, которая сказала, что большинство людей на фотографиях погибли в ссылке. В его детском сознании этот факт не укладывался, он всё переспрашивал: «Они были преступниками?»
«Я вроде бы что-то слышал про коллективизацию и депортации, но реального осознания этих процессов у меня, конечно, не было. Именно в ходе изучения семейной истории у меня произошел существенный сдвиг в восприятии», — говорит Данил.
«Я думал, что в архиве даже говорить с 13-летним мальчиком не будут»
Собрав всю информацию и обдумав, Данил решил почитать об этом в интернете, тогда и наткнулся на базу данных о репрессированных «Мемориала». Там он нашел своего прапрадеда, и не только его. С этого момента начались долгие попытки собрать мозайку в единую картину.
Он попытался написать запрос в архив, чтобы получить более полную информацию. Спустя месяц ему пришел ответ, в котором подробно описывалось, за что его прапрадед был выслан, по какой категории кулаков проходил и сколько у него было имущества.
«Всё это, конечно, меня поражало. Две лошади? Три коровы? Неужели именно столько стоит человеческая жизнь?», — говорит Данил.
Он добавляет: «Мне казалось, что всего этого явно мало, должно быть больше информации. В письме из архива были указаны номера фондов и дел, на которые ссылались работники. Тогда я подумал: а почему бы не посмотреть на эти документы самому (как будто я что-то новое бы увидел)? Мне пришлось заставить отца пойти со мной в архив, он долго отказывался, говорил, что все это напрасная затея и нам вообще ничего не дадут, но в итоге, отпросившись с работы, он пошел со мной».
На тот момент Даниле было 13 лет, даже не было паспорта: «Казалось бы, кто бы со мной вообще станет разговаривать?»
Но сотрудники архива оказались очень приветливыми, объяснили, как работает вся система, что ознакомление с документами происходит в читальном зале, а их, в свою очередь, заказывают за неделю до предполагаемого визита.
 |
| Тимофей Иванович с семьёй |
Отец не мог постоянно сопровождать Данила, ему бы пришлось каждую неделю отпрашиваться с работы. Описав ситуацию заведующей читального зала, он получил разрешение приходить по пропуску отца, а как получит паспорт, переоформить его на свое имя.
Первое время, вспоминает Данил, было очень сложно разобраться: «Заполняешь заявку на получение документов, приходишь спустя неделю, а половину дел тебе не выдают, потому что либо не поняли почерк, либо чего вообще ты от них хотел».
«Картина была интересная. Сижу я, мальчик 13 лет, а вокруг бородатые мужчины преклонного возраста из местного университета, которые то и дело говорят, как я шумно перелистываю страницы», — говорит он.
Но со временем пришёл и опыт. По истечении трех лет работы у Данила собралось огромное количество документов, повествующих о судьбе его прапрадеда и истории региона в целом.
«Отношения прадеда и советской власти в разные годы складывались по-разному»
В 2016 году учительница по литературе предложила Даниле написать работу по материалам, которые удалось отыскать. Исследование вышло большим и строилось на интервью двух моих бабушек, он их комментировал с использованием всех документов, в том числе и семейных. С этой работой ему присудили третье место в конкурсе «Человек в истории. Россия XX век», но наибольшую популярность исследование снискало у его родственников, став своего рода бестселлером.
«Не могу сказать, сколько отпечатал копий, но их было ужасно много. Конечно, сейчас, вновь перечитывая свою работу, я понимаю, насколько детскими были мои взгляды в такой взрослой теме», — говорит Данил.
По его словам, история и открытия, к которым его привели документы, помогли переоценить и даже подкрепить многие факты, которые в его семье рассказывали поколениями. Самый важный был связан с происхождением семьи. Бабушка часто рассказывала, что прапрадед с женой бежали от голода в Астрахань; точно сказать, откуда именно, она не могла. Решить этот вопрос Данилу помогли метрические книги, которые до революции (и несколько лет после) составлялись в храмах.
«Важно понимать, что Церковь в то время представляла своего рода ЗАГс, в них крестили, венчали, отпевали. Мой прапрадед, Тимофей Иванович Беззубиков, как раз и был записан в одной из таких книг, вернее не он сам, а его дочь Елена, которая родилась в 1901 году. В графе "родители" указано следующее: "Тамбовской губернии, Елатомского уезда, Альферьевской волости, села Кольдюки, мещане Тимофей Иванович Беззубиков и законная жена его…" Это село, которое священник указал порядка 120 лет назад, сейчас представляет собой маленькую деревушку, домов 40–50. И по меньшей мере половина людей, живущих там, носят фамилию Беззубиковы», — рассказывает Данил.
 |
| Тимофей Иванович Беззубиков |
По его мнению, метрические книги хорошо помогают в установлении родственных связей, но более интересны документы советского периода. Тогда наступала эпоха протоколов: все собрания, комитеты и их решения постоянно записывались, утверждались, визировались. По таким документам Данилу удалось понять характер взаимоотношений Тимофея Ивановича и советской власти, в разные периоды они складывались по-разному. Если во время военного коммунизма семье было очень тяжело, постоянные обыски, ревизионные комиссии и даже лишение гражданских прав, то в период НЭПа — абсолютная свобода.
Тимофей Иванович на короткий срок стал председателем сельского совета, участвовал в общественной жизни села. К 1930-м все это ушло и разговор стал совсем другой. Когда его выслали на север, он там очень быстро умер, и семье долгие годы были неизвестны дата и место смерти (лишь ориентировочно).
В 2015 году Данил смог установить эту дату, что, в свою очередь, позволило получить справку о реабилитации Тимофея Ивановича.
«Спустя многие годы такое формальное признание его невиновности, пожалуй, самое лучшее, что можно получить от государства», — говорит он.
«Человек начнет ценить историю и культуру страны, как только начинает заниматься личной историей»
Со временем отношение в школе менялось, ему удалось выстроить диалог со многими учителями, с которыми до этого были проблемы: «Не знаю, как все это связано, но у меня появился своего рода "статус"».
В целом работа Данила помогла ему немного начать понимать себя и окружающих. Хотя родители долго не придавали ей значение, считали, что лучше сконцентрироваться на учебе.
Но со временем и они поняли, как это важно: «Очень часто за праздничным столом родственники начинают вспоминать и перебирать прошлое: вот, мол, прабабушка что-то говорила, а дед вот когда-то… Думаю, как и у всех, они ничего не сделали для того, чтобы это "прошлое" сохранить, хотя имели такую возможность, а теперь сидят и вспоминают о том, чего нет».
Интерес Данила не угасает и по сей день: «Раньше я сильно винил себя за то, что не начал заниматься историей семьи раньше, ведь вокруг было столько людей, которые были очевидцами коллективизации и многих событий, связанных с моими предками. Понимаете, документы не дают полной картины: переживаний людей, бытовых моментов. А мне бы хотелось погрузиться в это с головой, получить ответы на все вопросы. Как возможно, что твой сосед, с которым ты прожил на этой улице большую часть жизни, тебя же и раскулачивает? Что чувствовали люди? О чем они думали?»
«В советское время нас ограбили не только материально, но и наша память подверглась сильнейшему давлению. За 74 года было сделано то, что невозможно вообразить в предшествующие века: память, а также связь поколений, просто исчезла. Но человек должен знать, кто он и откуда его корни. Без диалога с прошлым невозможно представить будущее», — уверен Данил.
Он подчёркивает, что именно работая с документами, расспрашивая бабушек и дедушек, вы вступаете в этот диалог: «Человек начнет ценить историю и культуру страны, как только начинает заниматься личной историей, а не той, которую видит в сухих параграфах учебника».
