Почти сто лет назад появились первые пионерские лагеря

Фото: Rg.ru

Вся страна от Москвы до самых до окраин была охвачена сетью пионерских лагерей. Нигде в мире организованный детских отдых не был столь доступен и не получил такого размаха, сообщает интернет-издание «Родина».

Первые лагеря появились сразу после создания пионерской организации в мае 1922 года. Городские дети выезжали в села, жили в армейских палатках и «укрепляли смычку города и деревни» — агитировали сельских ребятишек в пионеры. Выматывались пионеры «по-взрослому», да так, что в середине 1920-х годов об их физической перегрузке заговорили на уровне ЦК ВКП(б).

В 1924 году замнаркома здравоохранения З.П. Соловьев выдвинул принципиально иную концепцию летнего отдыха: «Вся жизнь в лагере, общественная работа и трудовые процессы должны быть построены так, чтобы способствовать оздоровлению детей».

Он создал новый тип лагеря-санатория, главной задачей которого было вернуть домой здорового и крепкого ребенка.

Опытным образцом стал «Артек», куда поначалу набирали только больных туберкулезом детей.

Внешне передовая детская здравница ничем не выделялась — те же брезентовые палатки. Но здесь текла уже совсем другая жизнь: медицинские обследования, зарядка, солнечные и воздушные ванны, спортивные игры, купание, тихий час, строгий распорядок дня. А главное — усиленное питание. Для полуголодных детей городских окраин это было роскошью.

«В море воды много. В «Артеке» жили месяц. Кормили хорошо», — писал домой пионер первой смены.

Так на долгие годы сформировался главный критерий летнего отдыха — среднедушевая прибавка в весе. Дети в лагерь ехали поправляться. Их взвешивали в начале и в конце смены и привесом отчитывались перед вышестоящими инстанциями. Главврач «Артека» докладывал З.П. Соловьеву в июле 1925 года: «Cегодня я подсчитал среднюю прибавку веса на человека за 2,5 недели, она равна 1 кг, что, по моему опыту, для жаркого времени является прибавкой достаточной. Отдельные ребята, неудачно подобранные, прибавили мало, а потому в отношении отбора необходимо совсем не направлять в лагерь детей нервных...».

Особенно актуальным этот показатель стал после войны. За 1947 год пионерлагерь ковровского завода имени К.О. Киркижа отчитывался: «Процент детей, прибавивших в весе, — 96%, без изменений 4 %. Средняя прибавка на человека по итогам 3 смен — 1 кг 200 г». 

Обед в пионерском лагере. 1923 год

Во время войны

Уже в 1930-е годы пионерский лагерь сложился как особый социальный институт. Повсеместно детей рабочих, колхозников и интеллигенции вывозили в летние лагеря. А поскольку свои помещения были только у крупных оборонных и машиностроительных предприятий, остальные довольствовались зданиями сельских школ.

На улице, под навесом размещались три походных кухни, здесь же принимали пищу. Ребята привозили с собой в лагерь подушки, матрасы, одеяла, постельное белье, миски, ложки, кружки.

Тревожная обстановка в мире предопределяла повестку дня: пионеров готовили к защите Родины. Дети ходили строем, посещали стрелковые кружки и участвовали в массовых военно-спортивных играх, самой популярной из которых была «Красные и белые» — предтеча легендарной «Зарницы». Позже «цвета» игроков заменили на нейтральные «синие» и «желтые», дабы исключить победу классового врага. Целью игры был захват знамени противника. К началу войны каждый пионер хотя бы раз поучаствовал в этих импровизированных военных учениях.

Война застала миллионы детей в лагерях. Тысячам пионеров пришлось эвакуироваться все дальше от дома, на восток, как артековцам второй смены, открывшейся 22 июня 1941 года, — а война шла по пятам. Но пионерские лагеря не прекращали работу — напротив, в условиях войны, когда взрослые сутками стояли у станка, их роль возросла. В первую очередь путевки получали сироты и дети фронтовиков, работников «оборонки».

Сразу после прорыва блокады, в январе 1943 года, когда враг еще стоял у стен города, ленинградские власти приняли решение вывезти за город 55 тысяч детей. 1500 самых ослабленных разместили на бывших барских дачах Каменного острова, остальных — в брошенных частных домах ближайших пригородов, многие из которых были в прифронтовой полосе.

В 1944 году пионерские лагеря приняли более 2 миллионов 370 тысяч детей. И еще долго после войны достать льготную путевку в оздоровительный лагерь было нелегко — времена тяжелые, голодные, а там ребенка ждало усиленное питание. 

Фото: Mk.ru

От «Артека» до «Звездочек»

Настоящий расцвет пионерских лагерей пришелся на 1960-1980-е годы. В лагеря стали брать старших дошкольников, появились «лагеря труда и отдыха» для старшеклассников — юноши и девушки сами обеспечивали свое пребывание, работая несколько часов в принимающих колхозах и совхозах. В эти же годы распахнули двери студенческие лагеря.

Лагерем номер один остался «Артек», но были открыты новые лагеря союзного и республиканского значения — туапсинский «Орленок», минский «Зубренок», дальневосточный «Океан». А в окрестностях каждого города вырастали свои «Звездочки», «Дружбы», «Восходы», «Алые паруса», принадлежавшие предприятиям и ведомствам. Их строительство, содержание, большая часть расходов ложились на профсоюзы. Они же брали сотрудников лагеря из числа производственников и студентов.

Последние, став вожатыми, частенько возмущались: «Вся работа идет по шаблону, и главная забота начальника лагеря, старшего воспитателя и старшей пионервожатой — это как бы чего не вышло».

Но принципиальных запретов было всего два — покидать территорию и купаться без сопровождения взрослых. Нарушителя ждали санкции вплоть до исключения из лагеря, и нарушение считалось особым удальством.

Во всем остальном безвестные «Звездочки» мало чем отличались от «Артека»: четырехразовое питание, водные процедуры по свистку, ненавистный тихий час, кружки и секции, танцы «на пионерском расстоянии», шалости после отбоя — бои подушками, обмазывание спящих зубной пастой и непременные «страшилки», походы, спартакиады, концерт к родительскому дню, выпуск стенгазеты, прощальный костер.

Не всем круглосуточная кооперация давалась легко. Были и те, кто «не мог спать в палате, где 40 кроватей и ни одной складки на одеяле, не хотел маршировать и петь». Поэтому, бывало, после родительского дня ряды отдыхающих редели.

Традиция пугать друг друга после отбоя мистическими историями про красное пятно, черную-черную комнату и белую простыню, вероятно, родилась в первые же «синие ночи». Уже в 1940-е «разговоры после отбоя про всякие ужасы»8 были характерным лагерным развлечением. Но особую популярность и разнообразие «страшилки» получили в 1960-е, когда по-настоящему бояться детям стало нечего.

В 1990 году Эдуард Успенский на основе популярных сюжетов «страшилок» написал повесть «Красная рука, черная простыня, зелёные пальцы». 

Кадр из фильма «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен»

После СССР

В период перестройки имелся опыт перевода некоторых лагерей на хозрасчёт, самофинансирование или кооперативную основу. Таким образом было положено начало коммерции на детском отдыхе. Впоследствии некоторые детские лагеря выкупили или арендовали коммерческие структуры туристической направленности. Многие детские пионерские лагеря были приобрели различные организации и реорганизовали их для личных нужд.

После распада СССР изменился политический курс и Всесоюзная пионерская организация им. Ленина была распущена. Подавляющее большинство пионерлагерей стало невостребованным. Их перепрофилировали в частные турбазы и пансионаты, часть реорганизовали в детские центры и площадки для пейнтбола. Большая их часть, находящихся далеко от населённых пунктов, прекратила функционирование и осталась заброшенной в лесах территории бывшего СССР.

Оставшиеся пионерские лагеря стали именоваться «детский оздоровительный лагерь», «детский оздоровительный центр» или «детский центр».