«Ненависть» ослепляет
 |
| Кадр из фильма «Ненависть» |
Кассовиц намеренно подчёркивает, что его фильм о бедных представителях нацменьшинств: Винс — еврей, Саид — араб, Юбер — афрофранцуз (его играет актёр бенинского происхождения). При этом Винс участвовал в погромах, Саид благоразумно отсиделся дома, а Юбер какое-то время назад ушёл в спорт и больше не заинтересован в уличной борьбе (однако именно он пострадал больше всего — его боксёрский зал спалили протестующие). Причина протестов узнаваема до боли: комиссар полиции жестоко избил подростка из пригорода, который теперь может умереть в больнице. Вся троица встревожена этой трагедией, ведь пострадавший — такой же обычный парень, как и они. Но больше остальных возбуждён Винс, лично знакомый с жертвой. К тому же Винс нашёл на улице полицейский револьвер и теперь думает о мести.
«Ненависть» — один день из жизни трёх друзей, чья судьба неумолимо меняется из-за насилия. Особенно хорошо здесь показана жизнь молодёжи в бедных кварталах, уличные тусовки и перепалки с полицией. Время от времени в кадре мелькают образы, подчёркивающие безысходность местного существования. Например, появляется фрагмент «Сотворения Адама», о котором мы говорили совсем недавно в связи с фильмом «Аннетт».
 |
| Кадр из фильма «Ненависть» |
Во фреске Микеланджело важно, что Адам и Бог не касаются друг друга, потому что Бог для человека в каком-то смысле недостижим. В «Ненависти» это можно понимать как невозможность обычного человека вырваться из удушающей действительности. В фильме это отлично показано на примере Юбера, который бросил воровство, чтобы начать новую жизнь, но ряд трагических обстоятельств мешает его планам.
 |
| Кадр из фильма «Ненависть» |
В другом эпизоде мы видим, как главные герои отдыхают на детской площадке. Вроде бы обычный, ничем не примечательный эпизод, но: а) головы главных героев опущены, словно они уже сдались и обречены, б) бегемот на заднем плане выглядит довольно устрашающе — того и гляди проглотит всю компанию. Угрожающие ассоциации неслучайны, поскольку бегемот — существо мифологическое, издревле пугавшее людей. Например, в средневековом трактате «Молот ведьм» Behemoth упоминался как одно из имён дьявола: «…Behemoth, т.е. зверь, т.к. он даёт людям звериные наклонности».
Собственно, эти «звериные наклонности» главные герои демонстрируют тут же, не отходя от площадки. Но в этом эпизоде их можно отчасти понять. «Приличные люди» из других районов с ходу относятся к ним как к хулиганам, так что их ответная агрессия — это защитная реакция вперемешку с обидой. Даже желание Винса убить полицейского в качестве мести за друга — это защитная реакция. Да, сначала он говорит: «…чтобы они знали, что мы не будем подставлять другую щёку!». Но ближе к концу фильма он же признаётся: «Я чувствую себя как муравей, потерявшийся в космосе». За внешней «крутостью» здесь прячется уязвимый и хрупкий человек.
Интересно, что эти детали — фрагмент «Сотворения Адама» + демонический бегемот, перед которым люди склонили головы — лично мною были замечены лишь при четвёртом просмотре фильма. В общем, это наглядный пример, зачем стоит пересматривать те или иные картины. В хорошем кино с каждым просмотром открываются новые смыслы. В теории это звучит очень банально и очевидно, но на практике может по-настоящему удивлять.
 |
| Кадр из фильма «Ненависть» |
Да, многое в «Ненависти» кричит о крушении старого мира. Характерен эпизод, где один из обитателей гетто решает «раскачать» район музыкой. Он выставляет в открытое окно большую колонку и смешивает классическую песню Эдит Пиаф "Non, je ne regrette rien" с жёстким политизированным рэпом. Эти две песни — как два совершенно разных мира: первый — старый, спокойный, уютный, второй — новый, беспокойный, готовый к вызову и бунту. И в этот момент камера летит над городом, показывая, какой охват у этой музыки. Пожалуй, в этом эпизоде мы видим убедительную метафору и современной мультикультурной Франции, да и не только Франции.
А если вы грустите об уходящем лете и заодно хотите сильнее погрузиться в тему, то посмотрите/пересмотрите «Делай как надо» Спайка Ли. С одной стороны, это по-настоящему жаркое летнее кино, а с другой — ещё одна история о беспорядках в связи с расовой неприязнью и полицейским насилием. Действие происходит в 1989 году в Бруклине: другая страна, другие люди, но человеческая природа одна и та же. Персонажи не могут ужиться даже в рамках одной улицы и готовы вцепиться друг в друга из-за сущей мелочи. Здесь Спайк Ли мастерски показывает такой как бы «спящий расизм», когда люди просто смотрят друг на друга, но всё понятно без слов. В одном из эпизодов три афроамериканца отдыхают на фоне отчётливо красной (цвет крови) кирпичной стены. Мимо медленно проезжает полицейский автомобиль с двумя патрульными — белым и латиноамериканцем. Отдыхающие и проезжающие сверлят друг друга взглядами, а затем один из полицейских бросает в сторону: «Что за отребье». И здесь же в финальных титрах есть важные слова: «Старый закон "глаз за глаз" делает всех слепыми». При этом «Делай как надо» хранит в себе дух 80-х и похож на фильм из другого времени. В нём ещё есть своеобразный уют, а также место для самопожертвования и любви. «Ненависть» уже несёт в себе бескомпромиссность 90-х. Кажется, что в 90-е само это чувство обострилось и стало совсем холодным. И если Спайк Ли как бы говорит зрителю: «Остановитесь, иначе скоро будет совсем плохо!», то Матьё Кассовиц предупреждает в последний раз: «Всё уже совсем плохо, остановитесь немедленно!».
При этом в «Ненависти» есть прямая цитата из «Таксиста». Винс вслед за легендарным Трэвисом репетирует «крутость» перед зеркалом, угрожая собственному отражению.
 |
| Кадр из фильма «Таксист» |
 |
| Кадр из фильма «Ненависть» |
Но, в отличие от Трэвиса, Винс не планирует бороться со злом, потому что сам уже почти стал этим злом. Но «почти» — здесь ключевое слово. Наверное, на этом моменте кто-то может спросить: «А зачем вообще смотреть такой фильм, где нет ничего, кроме ненависти?». Ответ простой: это очень точное и качественное кино. Но если вам этого не достаточно, то есть ещё один ответ: всё-таки тут присутствует не только ненависть. Прошу прощения за спойлер, но даже в этом кромешном мраке кое-кто из главных героев всё-таки понимает, что ненависть — тупиковый вариант. Это запоздалое понимание не спасает персонажа, но цель — не в спасении персонажей, а в спасении зрителей.
Действие фильма разворачивается не только в пригороде. Часть истории проходит в самом Париже. Разумеется, туристической романтикой тут и не пахнет. Нам показывают «другой Париж» — неприветливые улицы с полицейскими и скинхедами. Главные герои опаздывают на поезд и на всю ночь застревают в этом мрачном месте. Кассовиц превращает «город мечты» в тёмную территорию, с которой трудно убежать. Тут «Ненависть» неожиданно перекликается с «Воинами» Уолтера Хилла, где подобной территорией становился Нью-Йорк. Правда, там, где у Хилла был гротеск, у Кассовица по-прежнему суровый реализм, хоть и с щепоткой чуда (об этом есть отдельный эпизод с Эйфелевой башней). При этом в парижской части фильма юмора больше, чем в пригородной. Словно в трущобах нет места для шуток, а в самом городе — можно и пошутить.
Хотя какие тут шутки. В какой-то момент «Ненависть» становится созвучна и нынешним тяжёлым временам. Так, в какой-то момент Юбер говорит Винсу: «Ты знаешь историю про парня, который упал с небоскрёба? Пролетая очередной этаж, он успокаивает себя: "Пока всё хорошо, всё хорошо". Сейчас весь мир летит и говорит: "Всё хорошо"». Однако именно такой фразой и хочется закончить эту рецензию: пусть всё будет хорошо. Несмотря ни на что.
