Объединимся ли знанием?
Как известно, университеты начинались с клятвы или взаимной присяги верности прибывающих на чужую землю земляков друг другу, корпоративного договора взаимопомощи равных (universitas). Эта двойственность университетской корпорации может быть расценена по-разному - в пользу открытости, пластичности и подвижности корпорации или же в пользу союза, заключенного с определенными целями в данных социальных условиях.
Идея национального университета не нова, она часто использовалась и продолжает служить верную службу теоретикам и идеологам образования, а как возможен интернациональный университет, учитывая тот исторический и смысловой контекст, в котором разрабатывались первые университетские уставы? Если вдуматься, то Болонский процесс, предполагающий мобильность студентов и преподавателей, взаимозачет пройденных дисциплин, скорее поддерживает идею интернационального университета. Насколько она жизнеспособна, гадают аналитики и социологи и покажет время. Впрочем, нет, есть уже один уникальный прецедент и опыт, который может стать поводом для того, чтобы сделать какие-то выводы, - это Российский университет дружбы народов, который недавно отметил свое пятидесятилетие.
Пышное празднование прошло под лозунгом, о смысле которого хотелось бы поразмышлять: «Знанием объединимся». Но вначале - небольшая историческая справка. Итак, Университет дружбы народов был задуман как миссионерская по сути организация, чтобы в ходе образовательной и научной деятельности транслировать и пропагандировать советский стиль или идеалы коммунистического общества. Сама структура университета отличается от традиционного подразделения на факультеты в классическом университете и отражает те исследовательские направления, которые считались прикладными и стратегическими, поэтому вместо биологического факультета здесь был учрежден аграрный, а вместо физического - инженерный факультет. Студенческая община как коммуна - марксистские идеалы стали воплощать в жизнь в грандиозном дорогостоящем социальном эксперименте. Интервью русской службы Би-би-си, одного из немногих медиаресурсов, уделивших огромное внимание юбилею, с выпускниками РУДН показывают, что этот эксперимент нельзя считать неудачным. Но как возможен интернациональный университет без скрепляющей и поддерживающей идеологической подоплеки, реализуется ли сегодня эта идея студенческой коммуны?
Когда-то многим философам казалось, что наука - это такое универсальное и общезначимое знание, которое может сообщить единомыслие и примирить несогласных. С течением времени стало понятно, что научное сообщество - не только конкурентная среда, раздираемая внутренней борьбой, но часто оно принуждено обслуживать те или иные политические интересы. Способно ли научное знание примирить и уравновесить культурные и социальные различия? Вряд ли, и история науки предоставляет нам массу примеров того, что наука служит не делу мира, а скорее войны, не случайно от изобретений Архимеда до Интернета важнейшими исследовательскими направлениями оказываются военные разработки.
Каким же образом объединяет знание? Именно через практику обучения как воспитания, через старую, отброшенную в либеральном мире идею самоограничения и самодисциплины, которая также заложена в средневековой клятве universitas, объединяются студенты, особенно те, чей жизненный опыт и культурные ориентиры чрезвычайно расходятся. Поэтому трогательны не столько хлопоты глав студенческих землячеств, которые часто ходатайствуют за студентов, но заботы русских студентов об иностранцах, которые уже давно являются не идеологической опекой, а простым человеческим неравнодушием.
Однако же есть еще одна альтернатива и способ объединения как уравнения или универсализации - это Болонский процесс, переопределение или переоформление образования в качестве сферы услуг. Принято ссылаться на традиционные формы студенческого самоуправления, характерные для европейских университетов, как аналог подобного контроля за качеством знания и учебным процессом, но эта аналогия, на самом деле, представляется ложной. В конечном счете, контролирующей инстанцией оказывается рынок и только рынок. Европейские социологи знания бьют тревогу, отмечая падение интереса и сокращение мест в исследовательских направлениях в пользу междисциплинарных, создание новых эфемерных управленческих специальностей в результате «болонских реформ», однако же ничто уже не сможет, по всей видимости, остановить это торжественное шествие на поводу у идеологии рыночной экономики, и из отечественных вузов РУДН с наибольшим энтузиазмом по понятным причинам поддерживает риторику образовательных реформ и оперативно воплощает ее в жизнь. И в конечном счете вопрос ставится так: насколько сочетаются представления о союзе и взаимном договоре равных, традиционно связывающие университетские корпорации и представления о потреблении образовательных услуг, к которым подталкивают вдохновители реформ? Не являются ли они противоречивыми? Безусловно да, потому что симметричные отношения договора равных нарушаются в пользу потребителя, удивительно, что, обслуживая прежде всего сферу управления, университет преображается сам, радикально меняются отношения внутри университетской корпорации, они все больше начинают напоминать огромную неповоротливую бюрократическую машину. Непонятно, как избежать этой угрозы формализации образования, если не пытаться противопоставлять идеологии рынка, этой новой миссии университета, которая пришла на смену предыдущим идеям: гумбольдовской культуры и веберовским ценностям, марксистской новой человеческой генерации, простую и старую средневековую идею университета как особой миссии самоограничения и дисциплины, сотрудничества и уважения.
И еще один небольшой последний штрих для полноты и придания картине колорита.
Иногда я спрашиваю иностранных студентов, которых все еще много в РУДН (в редкой аудитории не застанешь африканцев и арабов, латиноамериканцев и представителей азиатских государств, все чаще - из стран Восточной Европы), почему они приехали учиться именно в Россию, ведь у иностранных студентов нет уже тех привилегий, которыми они пользовались в советское время? Мне отвечают, что очень перспективно - обладать специальностью и говорить на русском языке, что они рассчитывают на деловые и научные связи России и их родных стран. Удивительно, что иностранцы больше верят в будущее нашей страны, чем многие русские, это обнадеживает, правда?
