Священномученик Александр Троице-Голенищевский

Вся жизнь священномученика Александра связана с московской землей. Он родился 6 августа 1885 года в селе Хонятино Коломенского уезда Московской губернии в семье священника Василия Орлова. Сохранилась церковь великомученика Георгия, в которой служил его отец. В 1901 году Александр окончил Коломенское Духовное училище и поступил в Московскую Духовную семинарию, которую окончил в 1909 году. О периоде с 1909 по 1920 гг. известно только, что в 1911 году Александр Васильевич был рукоположен в сан священника и (видимо, незадолго до этого) обвенчался с Софьей Александровной, дочерью священника Александра Ивановича Крылова, служившего в храме Богоявления Господня в селе Семеновском недалеко от Москвы. Село это было очень большим и славилось фруктовыми садами. В конце 1950-х годов оно находилось уже полностью в пределах Москвы (на той части Старокалужского шоссе, или улицы Вавилова, которая тянется от Черемушкинского рынка до улицы Гарибальди) и в 1960-е годы было уничтожено. В 1920 году у супругов родилась дочь Мария, с 1923 года семья живет в доме священника Александра Крылова.

Священник на университетской скамье и выпускник у Престола

Храм Живоначальной Троицы в Троице-Голенищево

В 1920 году отец Александр поступил в Московский университет на  естественный факультет, который окончил в 1923 году. Неизвестно, зачем он хотел получить университетское естественнонаучное образование. Можно только предположить, что он хотел тем самым иметь возможность заработка для обеспечения семьи. Но сыграло ли это какую-либо реальную роль в жизни отца Александра, сказать нельзя. Из-за огромных налогов священникам жилось очень трудно. 

Где служил отец Александр до 1924 года, остается пока неизвестным. С 1924 года он стал священником церкви Живоначальной Троицы села Троицкое-Голенищево (ныне Мосфильмовская улица, дом18-а). Как рассказывается в его жизнеописании, отец Александр устроился истопником в храме и нередко жил в церковной сторожке, а служил как священник – тайно от властей. После же смерти настоятеля в 1925 году он был назначен настоятелем Троицкой церкви.

Даже сейчас это место сохраняет живописность: пройдя от остановки троллейбуса не более ста метров, словно выходишь вдруг из Москвы. Шатровый храм середины XVII века и величествен, и радует глаз. За церковью – просторный и «не совсем городской» пейзаж. Для российской истории этот уголок Подмосковья, а теперь Москвы имеет свое значение. Мы же обращаемся к позорным страницам 1930-х годов.

Первый арест – за подрыв авторитета советской власти 

К началу 1932 года в ОГПУ стали поступать доносы, из которых сотрудники ОГПУ сделали заключение, что в «селе Троице-Голенищево… существует антисоветская группировка церковников, возглавляемая священником Орловым… и связанная с антисоветским элементом окрестных деревень — Матвеевская, Гладышево и др. Названная группировка ведет антисоветскую агитацию… Орлов… систематически обрабатывал в антисоветском духе часть местных крестьян, регулярно посещая их под видом богослужения».

10 февраля 1932 года руководство Московского ОГПУ отправило начальнику Кунцевского отделения ОГПУ распоряжение — арестовать священника Александра Орлова и крестьян — членов церковного совета. 12 февраля священник и двое крестьян были арестованы и заключены в Бутырскую тюрьму в Москве.

Допрошенный в качестве свидетеля ответственный исполнитель Троице-Голенищевского сельсовета показал, что крестьяне и священник, по всей видимости, занимаются антисоветской агитацией. В подтверждение своих слов он заявил, что «лично видел в щель закрытого окна ставней изнутри в сторожке церкви, после всенощной, около двенадцати часов ночи собрались священник Орлов, староста церковного совета, он же сторож», члены церковного совета, «среди каковых священник Орлов стал что-то говорить, размахивая руками, но ничего слышно не было».

Вызванный председатель сельсовета дал свое показание: в августе 1930 года в сельсовет пришел «священник Орлов, держа в руках Кодекс законов, и в присутствии крестьян сего села в количестве семи-восьми человек… стал говорить: „Товарищ Гвоздев, вы неправильно… обложили меня налогами, вот у меня имеется Кодекс, возьми и прочитай, его ведь создавала советская власть, в нем указано одно, а ты делаешь другое“. После чего начал сам зачитывать отдельные пункты Кодекса; присутствующие крестьяне его в этом поддерживали. Одна из присутствующих женщин, по словам председателя, сказала при этом: „Вообще-то теперь никакой правды нет и везде все ложь и обман, посадят советских работников, сами ничего не понимают и ворочают, кто как хочет“.  В поведении «священника Орлова в присутствии крестьян» председатель видел «подрыв авторитета местной власти». Женщина, заметим, может быть, так и не говорила, но характерно то, как доносчик приписывал другому человеку правдивые слова, чтобы они были расценены как «антисоветская агитация». Это было очень распространенным приемом и в жизнеописаниях новомучеников встречается очень часто.

Отец Александр обвинения отрицал, что не помешало приговорить его  к трем годам заключения в исправительно-трудовом лагере, и он был отправлен в Медвежьегорск на строительство Беломорско-Балтийского канала.

Расстрельный год: антисоветчикам легче, чем шпионам

Вернувшись в 1934 году из заключения, отец Александр  жил поначалу в разных селах за 100-м километром от Москвы, но в 1936 году, после смерти тестя, он возвращается к семье в село Семеновское. Церковь Богоявления к тому времени была закрыта, отец Александр служил тайно (антиминс у него был) и никому не отказывал в совершении церковных треб. Известно, что он пользовался всеобщим уважением, а подробностей, к сожалению, нет никаких. Еще не найдены потомки отца Александра, и если кто-нибудь откликнется на эту статью с указанием, как их найти, это будет во благо.

Село Семеновское

В жизнеописании священномученика рассказано, как было сфабриковано обвинение против него в 1937 году. 20 сентября к секретарю Семеновского сельсовета пришел сотрудник НКВД, который потребовал дать справку на священника Александра Орлова. Секретарь никогда не видела священника и ничего о нем не знала, но под диктовку сотрудника НКВД написала ее, поставила печать, а за председателя сельсовета тот расписался сам. Он продиктовал ей, что священник «без разрешения сельского совета совершает обходы по домам верующих и неверующих жителей села… Во время обходов в каждом доме вел агитацию за посещение церкви… В июле 1936 года прокладывалась шоссейная дорога через старое кладбище, намечалось перенесение гробов на новое кладбище специальными людьми… Вопреки этому священник Орлов агитировал жителей села Семеновское без ведома сельского совета… переносить гробы в индивидуальном порядке. Этим создал панику у населения, и все взрослые жители по агитации Орлова собрались на кладбище, вырывали могилы и перевозили гробы без санитарного надзора на другое кладбище… С великим трудом удалось сельскому совету убедить сагитированных священником Орловым граждан прекратить паническое перемещение гробов. Созданной Орловым паникой… в колхозе была сорвана работа в течение двух дней. К выполнению обязательств по сельскому совету Орлов относится враждебно, так до настоящего времени им не выполнено обязательство по мясопоставке за 1936 – 1937 года». В данном тексте не было ни одного слова правды.

В сборнике «Бутовский полигон» рассказывается, что обвинение в антисоветской агитации для обреченного на смерть человека было самым выгодным: мучили меньше, поскольку основывались на «показаниях», а не старались получить от обвиняемого признания (например, в шпионаже в пользу Японии или Германии). От ареста до расстрела для «антисоветчика» проходил месяц или немногим больше, а для «германского (или японского, или польского) шпиона» – не менее трех месяцев.

К 20 сентября, когда составлялась фантастическая справка о переносе гробов с кладбища, отец Александр уже десять дней как находился в Таганской тюрьме. Все обвинения на допросах он отрицал. Но «свидетельство» Семеновского сельсовета  было совершенно достаточным, чтобы в тот же день 20 сентября следствие уже считать законченным. 9 октября 1937 года тройка НКВД приговорила священника Александра Орлова к расстрелу, и 13 октября приговор был приведен в исполнение на Бутовском полигоне. Крепко связанный с московской землей, отец Александр лег в нее под праздник Покрова Пресвятой Богородицы.

Думается, есть свой смысл и в отсутствии подробностей, тогда еще яснее и проще: «да» Христу и «нет» – отцу всякой лжи.

Священномученик Александр канонизирован недавно (решением и Священного Синода от 12 октября 2007 года. Это пример продолжения работы комиссии по канонизации – и собор бутовских новомучеников, и общий список новомучеников и исповедников российских продолжают каждый год пополняться. Новых покровителей приобретает и православная Москва, и вся русская земля. На иконе священномученика Александра Троице-Голенищевского – два храма: домовый храм мученицы Татианы при Московском университете, где он учился, и храм Живоначальной Троицы в Троице-Голенищево, где он служил. Татьянинский храм в годы учебы Александра Орлова был уже закрыт; Троицкий храм был разорен в конце 1930-х. Оба они возродились в девяностых – не без молитвенной помощи пострадавших за Христа в годы гонений.

Священномучениче Александре, моли Бога о нас!