Одиночество на кинопленке
И конечно, мы не встретим его в боевиках и кинокомедиях. А вот арт-хаус богат на произведения с привкусом одиночества. Мы отобрали несколько интересных картин. Одиночество в главной роли. Пусть и за ширмой.
Тайная жизнь слов
2005, режиссер: Изабель Койшет, в ролях: Сара Полли, Тим Роббинс, Хавьер Камара
Этот фильм был представлен в Москве в прошлом году на Британском кинофестивале. Как всегда, в кинотеатре 35 мм - в других кинотеатрах его не показывали. Это фильм, после которого не хочется есть, даже если ты голоден. Потому что главная героиня Хана, очень тихая и кроткая девушка, боится есть. Она всегда обедает одна. И всегда ест одно и то же: рис, курицу и яблоко. В ее однокомнатной квартирке нет ничего, кроме грубого стола, железной кровати, окна и пары стульев. Девушка работает на заводе упаковщицей. Она ни с кем не общается. Хана глухая. Когда она хочет что-то сказать, то включает слуховой аппарат; когда ей надоедает шум, она выключает его и погружается в тишину. Тут мы сразу понимаем, что это сознательная глухота. По сюжету на работе недовольны тем, что Хана такая молчаливая, но уволить ее сложно, ведь она безупречный работник! Поэтому начальство выписывает ей месячный отпуск.
Хана останавливается в милом отеле. Уютная и скромная комнатушка, кажется, чем-то начинает раздражать героиню. Хана смотрит на кровать, на красивое белье и вдруг срывает его. В кафе она случайно слышит телефонный разговор какого-то мужчины, который ищет сиделку, и вызывается ему помочь.
Она снова начинает работать. Но на этот раз на буровой вышке посреди холодного океана. Хана ухаживает за мужчиной, который пострадал в аварии, пока он ничего не видит и с трудом говорит. Хана почему-то не выдерживает одиночества, притом что стремится уйти от людей, от развлечений, она не может радоваться тем вещам, которым радуются другие. Она будто боится жить.
Буровая вышка - одинокий островок цивилизации в безлюдной стихии. Но и здесь есть жизнь. Повар, который готовит каждый день что-то из кухни разных стран, мечтает стать кулинарным гуру. Ученый, который замеряет, сколько волн ударяется о вышку (по сути, бесполезное занятие), но при этом мечтает очистить море от нефти. Страна людей, которые не хотят, чтобы их трогали, но не потерявших мечту. И Хане здесь уютно. Она не любит говорить и к словам прибегает крайне редко. Здесь это понимают. Но ее жизни словно чего-то не хватает. И волей-неволей вторгается настоящее чувство в этот мир одиночества. Любовь завязывается между ней и тем мужчиной, за которым она ухаживает. В их странном диалоге, который сначала так похож на монолог слепого и глухого, мы узнаем трагическую историю, произошедшую в жизни Ханы. Она стала жертвой Балканского конфликта, потеряла близких и была изуродована сама. Один из самых драматичных моментов всего фильма - когда она обнажает грудь перед слепым больным, и мы видим множество рубцов на ней.
«Тайная жизнь слов» - это молчание. Слова - ненужная роскошь здесь. Но, как ни странно, в отчаянном "цеплянии" за них рождается настоящее чувство. Хана одинока с самого начала, потому что знает то, чего не знают другие. Это ее тяготит. Ей стыдно жить. «Когда ты видишь, как умирают близкие и любимые люди, ты видишь их мучения, считаешь минуты до их смерти. Жизнь после становится в тягость», - говорит она.
И даже несмотря на счастливый конец, пожалуй, самый счастливый, который можно было бы придумать при таком раскладе, одиночество героини не покидает ее. Хана слышит голос прошлого, который приходит к ней, когда она остается одна.
Красная пустыня
1964, режиссер: Микеланджело Антониони; в ролях: Моника Витти, Ричард Харрис, Карло Чионетти
Одиночество здесь не в окружающих предметах и вовсе не в отсутствиях людей; и даже не столько в длинных трубах атомных заводов, а в самой Джулиане - главной героине фильма. Молодая замужняя женщина попала в аварию, но пострадала не сильно, однако стала чувствовать себя неважно, даже странно. Ее внезапно может свести судорога, ей слышатся какие-то неясные звуки, а почва уходит из-под ног. Когда Джулиана приходит с сыном на завод к мужу, то видит мужчину, который ест булочку с маслом, она платит ему деньги и покупает недоеденную сдобу. А потом просто прячется за дерево и жадно поедает хлеб.
А время между тем мирное. Может быть, Джулиана просто забыла вкус привычных вещей?
Весь фильм девушка чего-то ищет. Внутри урбанистического пейзажа, где трубы реакторов уходят высоко в небо, а пар от механических машин мешает видеть, героиня непрестанно мечется. То она хочет открыть магазин, где пока сама не знает, что будет продавать, то играет с сыном или общается с мужем. Она постоянно боится. Боится потерять почву. И она ее потеряла. Ведь в том месте, где она живет, нет привычных деревьев, травы, жизни и людей на улице, а только трубы, геометрическая строгость архитектуры, река, затянутая нефтью. Джулиане трудно найти опору в таком мире. И она одинока. В то время как ее муж увлеченно занимается химией, развивает завод, а сын уже привык к игрушкам роботам и играет с юлой, оснащенной гироскопом. Это устройство, которое позволяет кораблям поддерживать равновесие. У Джулианы равновесия нет.
В нее влюбляется коллега ее мужа. Он непрестанно ходит за ней по пятам, говорит, что понимает и тоже не может жить в состоянии вечного удушья, но при этом его любовь есть стремление к обладанию.
«Мама, знаешь, сколько будет один плюс один?» - спрашивает мальчик Джулиану. «Ну конечно, это будет два», - отвечает она. А вот и нет, мальчик берет колбу и пипетку, капает сначала одну каплю раствора, потом вторую, они объединяются, получается одна.
Это закон нового мира. Это его символ: 1 + 1 = 1.
Поиски Джулианы ничем не заканчиваются. Она пыталась покончить с собой, но безуспешно. Все переживания героини подсвечены цветом. Считается, что Антониони в этом фильме новаторски использует цвет для изображения эмоционального состояния героини. Он раскрашивает кадры, как художник. Серым цветом раскрашены безлюдные улицы, желтым - дым фабричных труб и флаг на инфицированном корабле. Красная комната - это всплеск полового влечения в бухте, где собираются друзья семьи Джулианы. Сама она ходит в зеленом пальто (хоть одно яркое пятно в этом городе). Жесты героини ломаны, шаг неровен - она действительно не стоит на ногах твердо. А сочетание электронных звуков, напоминающих сверло, указывает на внутреннее возрастающее напряжение Джулианы.
Осенняя Соната
1978, режиссер: Ингмар Бергман; в ролях: Ингрид Бергман, Лив Ульман, Лена Найман
Ева, жена пастора в небольшом северном городке, пишет письмо своей матери Шарлоте с приглашением погостить. Ева не очень привлекательная, простая девушка, живет тихой размеренной жизнью. Но в этой тихой жизни есть своя буря. Шарлота, ее мать, раньше была известной пианисткой, а теперь гастролирует по всей Европе, срывая последние аплодисменты. Между матерью и дочерью всегда было непонимание. С ранних лет Ева ждала теплоты и не получала ее. Она всячески пыталась понравиться матери, но той это было не так уж важно. Сцена и блеск стояли для нее на первом месте. Она не стремилась к семье, она жила музыкой и славой. В их семье рождается еще один ребенок, сестра Евы, которая страдает серьезной болезнью и с трудом говорит, практически не двигается. Ухаживает за ней Ева.
Горечь непонимания стеной стоит между женщинами. Одиночество в этом фильме - непонимание. Самое удивительное, что как бы ни пытались мать и дочь найти общий язык, у них это не получается. Режиссер строит фильм с помощью диалога, который все больше похож на монолог каждой из героинь. Монолог - воспоминание, перемежающийся кадрами из прошлого.
Вот перед нами маленькая Ева, которая грустно стоит перед зеркалом, рассматривает свое тело и видит, как мало прекрасного в нем. Она стыдится своих тонких рук и ног, некрасивого лица. Она так хочет быть похожей на маму. А та очень хочет сделать из дочери некое подобие себя, развитую и энергичную девушку. Она дает ей читать книги, которые Ева совсем не понимает, она дарит ей то, что той совсем не нужно. А в один прекрасный день сбегает из дома с молодым любовником.
Теперь девочка выросла и ждет мать домой. Ева написала две книги. Она играет на пианино, пусть и не так хорошо, как мать. Как только Шарлота переступает порог дома дочери, она начинает чувствовать себя неуютно. Все ей кажется тут чужим, пропитанным болезнью. Несмотря на смерть своего второго супруга, Шарлота делает макияж, надевает красное платье и пытается шутить. А Ева, несколько лет назад похоронив своего сына, до сих пор приходит в его комнату и подолгу там сидит. Эта разность порождает одиночество каждой из них. Вечное стремление друг к другу и при этом невозможность договориться и понять. Режиссер рассуждает так, что каждая мать - это бывшая дочь, а дочь - это мать, и так будет всегда. Каждая из них рождает свое продолжение. А продолжение рождает вину. Вина матери в том, что она что-то недодала, вина дочери - что не оправдала надежд. Воображаемая или настоящая вина?
За семейным ужином Ева исполняет Шопена, она смущается, но играет. Мать слушает и даже на минуту закрывает глаза от удовольствия, но тут же возражает, что играть надо по-другому. Ева вспыхивает, но слушает. И тут Шарлота расцветает, она играет и объясняет каждый такт, что думал и чувствовал в этот момент Шопен, что он хотел сказать. И сложно поверить, что женщина, так тонко чувствующая музыку, может не понимать своей дочери, быть несчастливой в семье. И по-видимому, только на сцене и в музыке она не чувствует себя одинокой.
Спящий брат
1995, режиссер: Йозеф Вильсмайер; в ролях: Андре Айзерманн, Дана Ваврова, Бен Беккер
Можно слушать и слышать. А можно слушать и не слышать. А можно слышать даже биение сердца твоей будущей любви.
Так слышал Йоханес Элиас, музыкальный гений, который родился в глухой альпийской деревушке. В тот век, когда еще не было электричества, а чума уносила жизни многих людей.
В то время жизнь стоила совсем немного. Камера оператора отчаянно ищет света, но находит только тьму и грязь. В ней и рождается Йоханнес. Странно, что в этом забытом Богом месте появляется мальчик, от природы наделенный абсолютным слухом. С детства он становится объектом издевок и насмешек только потому, что ему неинтересно бегать с остальными мальчишками и драться. Он слушает.
В лесу на берегу чистой горной реки он находит большой плоский камень, который напоминает контуры человеческого тела. Йоханнес убегает в лес, раздевается донага и ложится на камень слушать звуки природы. Вдруг он слышит, как рождается девочка, это его будущая неразделенная любовь Элизабет. Он слушает так внимательно, что из ушей течет кровь.
Мрачные краски фильма создают ту мистическую атмосферу, которую мы можем ощутить в органных произведениях Баха. Кстати, Йоханнес становится главным музыкантов в деревенском храме. Он сам изобретает собственные ноты. Сначала рисует на бумаге волны, короткие и длинные, и постепенно складывает собственный музыкальный алфавит.
С раннего детства этот ребенок - особенный, он один, мало разговаривает, и кажется, что, кроме музыки, ему никто не нужен. Но нет. Он помнит Элизабет и стремится к ней, но для нее он не более чем интересный и странный персонаж из немецкой сказки. Девушка выбирает себе жениха - крепкого деревенского парня.
Йоханнес страдает и решает больше никогда не играть на органе. Но однажды в деревне случается пожар, и все жители уходят в город. Остаются только старики... и он вместе с ними. Какой-то заезжий гость приходит в село, видит орган и хочет забрать его с собой. Но Йоханнес не позволяет и начинает играть. Публика в изумлении, а горожанин решает забрать юношу с собой и показать его знающим мастерам.
В городе этого нищего парня ждет успех. Хотя сначала все противятся его игре, ведь он не играет библейские хоралы, не использует ноты, а играет по наитию.
Но вдруг окна в зале распахиваются, и все от его музыки озаряется светом, кто-то восклицает: «Я видел Бога!»
С триумфом Йоханнес выходит из концертного зала и отправляется назад в свою деревню. Он раздевается, ложится на тот же камень, где бывал в детстве, и решает никогда не спать. А только слушать.
От начала и до конца герой одинок в мире. Но такой человек не может быть не одинок. На нем печать, он несет в себе какую-то идею, миссию, непонятную окружающим. Но вот это последнее его желание не спать - примирение с миром и собой. Преодоление.