Как не попасться террористам

Если ты с утра идешь на работу, а вечером на университетские пары, читаешь книги в библиотеке или дома, не факт, что твоя жизнь не пересечётся с террористами. Возможностей у них несколько.

Социальные сети

Основной канал вербовки — социальные сети (самая распространённая в мире — Facebook, в России на втором месте «ВКонтакте&raquo. Представители террористических организаций внимательно изучают профили молодых людей (фотографии, контакты, наиболее популярные темы на страничке, лайки), отслеживают их психологическое состояние и формируют списки тех, кто может поддаться пропаганде.

Людмила Бокова. Фото — rrnews.ru

Таким пользователям отправляют личные сообщения, а под их записями оставляют комментарии. При некотором психологическом мастерстве даже образованный юноша или девушка может оказаться под влиянием террористов. «Противостоять такой атаке может только подготовленный человек», — утверждает заместитель председателя Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Людмила Бокова, участвовавшая в пресс-конференции в информагентстве «Национальная служба новостей». Сенатор не исключает, что в ближайшее время могут появиться спам-рассылки террористов с контентом, рассчитанным на впечатлительных и легко манипулируемых людей.

Адвокат Варвары Карауловой Александр Карабанов также убеждён, что девушка до конца не понимает, где грань между общением и действиями, которые можно назвать вербовкой.

«Любому человеку больше нравится не когда он слушает, а когда его слушают, — разъясняет в беседе с «ТД» психолог Нана Оганесян. — Ловко маскируя сбор информации под общение, профессионал может выяснить ключевые моменты о человеке: где он живет, как и с кем общается, какой у него распорядок дня, с кем у него конфликт. То есть человек задаёт вопросы, изображает интерес, а о себе не рассказывает ничего или говорит расплывчато. Такое неравновесное общение должно настораживать и напрягать».

Кроме того, социальные сети позволяют мгновенно оповестить людей, собрать их на массовое мероприятие — нередко террористы этим пользуются.

Круг личного общения

Алексей Гришин. Фото — media.nakanune.ru

Потенциально влиянию вербовщиков подвержены люди с личными проблемами — в семье, с коллегами, однокурсниками. «Методики террористов направлены на отрыв человека от семьи и общества, изоляцию от социальной активности», — говорит президент Информационно-аналитического центра «Религия и общество» Алексей Гришин. «У людей трудная ситуация — и вдруг появляется волшебный человек, который говорит: все хорошо, я рядом, ничего не бойся», — добавляет Нана Оганесян.

Стоит внимательно отнестись к тем, кто встретил тебя первый раз, но при этом навязчиво предлагает общение. По словам Оганесян, в новом знакомом должна насторожить «чрезмерная настойчивость» — выпытывание информации и желание внедриться в круг близких друзей.

Когда новый человек становится ближе, чем те, кого знаешь много лет, это похоже на влюблённость, замечает психолог. «Девушки жаждут любви, и вдруг появляются яркие, смелые, сильные молодые люди, которые сразу демонстрируют заботу, — приводит пример Оганесян. — О себе вербовщик говорит, что он серьезно относится к вопросам брака, что если женится, то только один раз, что он испытывает сейчас то, чего не было раньше. Человек демонстрирует безукоризненную воспитанность — это тот тип отношений, о котором мечтает каждая девушка, потому что её делают принцессой».

Карьерный рост

Елена Сутормина. Фото с сайта Общественной палаты

Продвижение по работе, признание коллег и высокий заработок — логичное продолжение учебы, особенно если у тебя диплом престижного вуза. Часто террористы «ловят» перспективных специалистов и предлагают им хорошо оплачиваемую работу, только вот её цель — распространение терроризма.

Наиболее востребованы в террористических организациях лингвисты, знатоки ИТ-технологий, психологи, врачи, специалисты в нефтяной отрасли, отмечает председатель комиссии по развитию общественной дипломатии и поддержке соотечественников за рубежом Общественной Палаты РФ Елена Сутормина.

«Есть много сетевых организаций, которые высылают электронное сообщение: "Поздравляем, мы взяли Вас в штат", — добавляет Нана Оганесян. — Человек, у которого есть работа и который чётко помнит, что никуда не высылал резюме, насторожится». Если ты действительно ищешь работу и получил такое письмо, нужно внимательно изучить название организации и посмотреть, упоминается ли она в Интернете. Не стоит отвечать на сообщение сразу и тем более отправлять контактные данные, подчёркивает психолог.

Когда заработать предлагают знакомые, Нана Оганесян советует уточнить, что это за фирма, где находится её офис, а на собеседование прийти вместе с более опытным человеком.

Желание справедливости и красоты

Адальби Шхагошев. Фото — er.ru

«Вербовщики говорят о строительстве справедливой жизни, и только потом люди видят, что речь идет не о высоких идеях, а бизнесе и обмане», — рассказывает депутат Государственной Думы Адальби Шхагошев. Однако «потом» может наступить поздно — например, когда нельзя будет вернуть чью-то жизнь.

Часто террористы играют на том, что предлагают молодому человеку стать участником многочисленного и влиятельного сообщества, продолжает Шхагошев. Многочисленность — залог того, что в трудной ситуации ты не останешься один, тебя защитят. Правда, платить за это нужно свободой и безопасностью: в какой-то момент самому придётся куда-то ехать и за кого-то воевать.

«И у девушек, и у молодых людей нет опыта эмоционального общения — например, в семье, поэтому они не могут отличить настоящее от поддельного», — обращает внимание Нана Оганесян. У той же Варвары Карауловой родители были в разводе, а отношения с отчимом не сложились. «В подобной ситуации девушка начинает мечтать о мужчине и создавать невротическую фантазию, в которой приписывает воображаемому субъекту всё то, что она недополучила, — утверждает психолог. — Это буквально "светится на лбу" и очень быстро считывается вербовщиками».

Как помочь

Нана Оганесян

Превентивные меры по предотвращению распространения террористических организаций в России провалились, констатирует Алексей Гришин. Люди по-прежнему вступают в ИГИЛ и другие группировки, не представляя, во что ввязываются. В свою очередь, чиновники, призванные разрешать такие проблемы, их скрывают: кому охота признавать, что работа не сделана?

«Если друзья или родственники видят какие-то изменения в одежде, атрибутах, речи человека, более расслабленном взгляде, они должны бить во все колокола и хотя бы расспросить, что случилось, какие новые люди появились в окружении, — призывает Нана Оганесян. — Если у девушки появился молодой человек — постараться пригласить его в гости. Если он общается по скайпу, выйти с ним на связь и сказать, что я мама или папа и хочу быть представленным, знать о вас поподробнее».

«Одна моя студентка влюбилась в мусульманского парня и очень хотела за него замуж, — приводит пример психолог. — Он ставил жёсткое условие принять ислам (это не случай вербовки, просто яркая история). Она была настолько влюблена, что стала надевать хиджаб. Тревогу забили её родители и обратились ко мне. Я сказала, что понимаю её чувства, но бескомпромиссность парня настораживает: если она ради любви готова чем-то поступиться, почему он тоже не поступится?»

Через некоторое время девушка сказала парню, что хотела бы сохранить часть себя и посмотреть на него как на человека, а не как на представителя своей религии. Он настаивал на исламе. В ответ она подчеркнула, что для нее родители и сестра — очень важная часть жизни, и она не хотела бы их потерять. Сначала он не хотел идти в её дом, но потом стал общаться с родителями.

Затем девушка спросила: «Ты меня полюбил христианкой и без хиджаба, и я себя знаю такой. Какая гарантия, что ты меня полюбишь в хиджабе и в исламе? Может быть, я превращусь в одну из тех покорных женщин, на которых ты не обращал внимания?». Это очень удивило юношу. Какое-то время они встречались, но потом разность культур их разъединила и они расстались, резюмирует Нана Оганесян.

Комментарий эксперта

О том, почему молодые люди уходят в ИГИЛ, рассказывает «ТД» кандидат психологических наук, руководитель отдела медицинской психологии Научного центра психического здоровья РАМН, доцент кафедры нейро- и патопсихологии МГУ имени М. В. Ломоносова Сергей Ениколопов.

Сергей Ениколопов. Фото — «Вечерняя Москва»

Сегодня у молодых людей есть ощущение сильнейшего экзистенциального вакуума. Человек задаёт себе важнейшие жизненные вопросы, выстраивает систему ценностей, пытается сориентироваться в жизни, и часто ему не помогают ни семья, ни школа. В советское время ответы на эти вопросы искали, например, в философии и различных религиозных учениях — и восточных, и христианстве.

Сегодня ситуация иная. Школа готовит детей таким образом, что они предпочитают всю информацию получать в упрощённом виде. Молодые люди не умеют обращаться с источниками, у них падает критичность, особенно по отношению к тому, что они находят в Интернете. Кроме того, люди живут в обществе, в котором декларируется одно, а реализуется совсем другое: скажем, образование не является таким мощным социальным лифтом, каким провозглашается. Возникает ощущение неправды, несправедливости и того, что у тебя нет шансов что-то изменить.

Всё это приводит к тому, что молодой человек попадается на пропаганду активных действий (пусть и агрессивного характера), направленных на то, чтобы якобы установить общество справедливости. Ежедневные трансляции про ИГИЛ, конечно, формируют у большинства зрителей негативный образ этой организации, что логично и правильно. Но есть феномен травматического восприятия. Человек начинает ассоциировать себя с врагом, потому что его сознание настолько слабо, что он стремится встать на сторону сильного, кем бы тот ни был.

Если говорить коротко, молодым людям нужно серьёзно заниматься делом, тогда будет меньше шансов попасться на разного рода пропаганду.

Фото на главной — intlotusrealestate.com, фото на слайдере — uduba.com