Нет дыма без огня
В Театре имени Моссовета поставили спектакль «Baden-Баден» по роману Тургенева «Дым». В нём есть всё от классического русского романа: и берёза, и томная барышня, и бесконечные разговоры о неисповедимом пути России… А главного нет. Огня, который зажигает зрителя с первой минуты и держит его внимание прикованным к сцене до финальных аплодисментов.
 |
| Фото: Елена Лапина |
Режиссёр Юрий Ерёмин за 16 лет в Моссовета поставил много успешных спектаклей: «Р.Р.Р.» по Достоевскому, «Царство отца и сына» по историческим пьесам Алексея Николаевича Толстого (редкий случай ― интересный и вдумчивый спектакль на историческую тематику), пьесу «В случае убийства набирайте «М», из которой Хичкок в своё время сделал хороший детектив, и ― в прошлом году ― живое и яркое «Морское путешествие 1933 года», тоже бывший фильм «Корабль дураков».
В 2016 режиссёр подустал от динамичных киносценариев и взялся за классику. Ставить пьесу (собственного сочинения) по роману «Дым», за который уже зрелого Тургенева распинала критика, причём и левые, и правые, было рискованным шагом. Писателя ругали за невнятность авторской позиции, за расплывчатость идей и нерешительность героев, всячески примеряя к нему самому его же метафору: «чад догорающего таланта». После ярких Рудиных, Базаровых, Инсаровых бестолковые курортники из Баден-Бадена выглядели неутешительно блеклыми. И вот в наш век неопределённости, когда человек барахтается в море информации в поиске простых истин, которыми залатает дыры сомнений и создаст иллюзию понимания, Юрий Ерёмин возвращается к злополучному роману.
 |
Фото: Елена Лапина |
Его «водяное общество» представлено несколькими праздно шатающимися эмигрантами: они мечутся по сцене в поисках смысла жизни от пикника к опере, от балов к водным процедурам (прямо под сценой установлен водопадик, откуда артисты в полотенцах топлесс выходят под гогот аудитории) ― и вот странность: не находят. Им скучно. Единственное развлечение ― поглумиться над оставленной далеко позади Россией, ведь они глубоко озабочены её судьбой. Зритель тоже изредка находит шанс повеселиться, когда эта компания собирается за немецкими сардельками с пивом, чтобы обсудить проблемы родины: по какому пути пойти, куда он выведет ― проблематика стара как мир.
И становится понятно, почему выбор Ерёмина пал на этот роман. На сцене ― мы сами, только на 150 лет младше. Чтобы убедиться в этом, достаточно включить телевизор с очередным ток-шоу в прайм-тайм или открыть ленту в соцсети. Атмосфера спектакля полностью совпадает с атмосферой в зале. Мы скучаем, когда персонажи за праздными развлечениями тоскуют по той России, которой она никогда не станет, пока они рассуждают об этом на курорте в Баден-Бадене, и смеёмся с высоты 150-летнего опыта, когда они компрометируют себя наивными высказываниями. А на самом-то деле смеёмся над собой. Только скучно нам, потому что мы пришли в театр развлечься, а нам подсовывают очередную демагогию, которая уже из ушей лезет.
 |
| Фото: Сергей Петров |
Разница только в том, что Тургенев писал о курортниках из Баден-Бадена, с места событий, вооружившись самоиронией ― он был из их же лагеря, а Ерёмин от своих героев далёк. Ему не удалось создать эффект присутствия, выразить сопереживание зрителя. Нет в его спектакле тургеневской щеголеватости, а в героях ― души, самоиронию подменила ирония. Зритель не считывает параллель, но резонно отмечает, поправив пенсне: да, те же разговоры, и впрямь, особенно про «гнилой запад». Только к его мнению в свете последних событий мы теперь прислушиваемся с меньшим пиететом, всё больше сами стараемся принимать решения и смысл жизни сквозь туман стал проглядывать.
Спектакль Юрия Ерёмина лишний раз доказывает несостоятельность подобных разговоров. Пока интеллигенты задаются вопросами о пути России и спорят друг с другом, ловкие негодяи делают историю. Сейчас другой век, сутолока жизни осталась, но времени на переливания из пустого в порожнее у нас, в отличие от героев пьесы, куда меньше.
 |
Фото: Сергей Петров |
Чтобы показать русскую тягомотину, словесное болото, из которого не так просто выбраться, в спектакле есть удачный образ ― «русское дерево». Эта декорация берёзы-трансформера в зависимости от тематики превращается то в беседку, где главный герой предается страсти, то в кольцо, которое из-за этой страсти трагически затягивает его в порочный круг, то в навес, под которым курортники «решают судьбы отечества», не выходя из-под сени дерева. Оно сосредотачивает на себе все печальные события, от него как будто бы все проблемы. Как березовые ветки неуклюже волочатся по сцене, так и пресные герои перемещаются из угла в угол в бездействии, пока рушится судьба главного героя, который, купившись на эффекты, выбрал не ту женщину, а на самом деле ― не ту Россию. Спектакль путается в этих ветках, как Евгения Крюкова ― в пышных юбках и страстных вздохах, за пафосом которых не видно человека.
За окном проносится Баден-Баден, немцы обсуждают технологические новинки, англичане ― сельское хозяйство, а мы всё никак не можем слезть с этого дерева и попрощаться навсегда с комплексом Скарлетт О’Хара, как бы намекает Юрий Ерёмин. А пора бы. И если повезёт, зритель не только тяжело вздохнёт после такого спектакля (если не проспит начало), но и задумается, что он не так делает и почему становится так грустно.
Фото предоставлены пресс-службой Театра имени Моссовета
