Любовь против троллинга: как верующему говорить с атеистом

Восьмиклассники и советская пропаганда

Иногда со своими чудесными восьми- и девятиклассниками мне приходится на переменке общаться на смысложизненные темы. Среди них есть два ученика ― они очень разные, но почему-то именно с ними в эту неделю мне случилось говорить о религии. Машенька ― это такой типичный Божий одуванчик, отличница, и мы обсуждали какую-то поэзию; в частности, там была библейская тема. Машенька у меня спросила что-то о христианстве, и я говорю: «А что вы сами об этом думаете?» Этот Божий одуванчик мне ответил: «Ну, я считаю, что Христос ― шизофреник и религия сегодня неактуальна».

Вторая история ― с Сашей (имена изменены для конспирации). Это совсем другой типаж: двоечник, раздолбай. Я думала, что он вообще ничем не интересуется, пока не спросила, зачем он читает одну книжку. Он мне ответил, что там стебаются над религией и это ему очень нравится. Я тоже с ним побеседовала, и он выдал стандартный набор штампов по тем вопросам, которые его волнуют: всё те же жадные попы, религия создана для оболванивания народа, и прочее, и прочее. Но самое интересное ― он рассказал, что у него есть верующая тётя, бывшая коммунистка, и он пытался с ней и с другими родственниками говорить, но не получалось по той простой причине, что разговор сразу переходил в конфликт. То есть этот мальчик не может в оффлайне, в общении с живыми людьми, найти себе слушателей, с которыми он мог бы поговорить.

И вот такие люди в поисках ответов идут в Интернет, где пространство общения максимально открыто и где со своими странными вопросами ты находишь людей, с которыми мог бы поговорить, своих единомышленников. Восьмиклассники Саша и Маша приходят туда и находят условного Руслана Соколовского, который говорит с ними на понятном языке, с удовольствием его слушают и безоговорочно верят.

Поэтому первая проблема, о которой мне кажется важным сказать, ― это нынешний язык миссии. Не только в смысле стилистики, но и того, что касается донесения христианской идеи до неверующего большинства. Вы можете со мной не согласиться, но если в старших классах или на первом курсе университета спросить: «Кто из вас верует», ― очень немногие окажутся в числе верующих. Изначально зачастую это не воинствующие атеисты, а просто люди, которые видят некоторые проблемы, вопросы, противоречия в истории Церкви и в её жизни, но со стороны Церкви часто нет широко распространяемого адекватного ответа на адекватном языке, который они могли бы услышать. Я не могу сказать, что его нет совершенно, но катастрофически мало по сравнения с тем запросом, который есть у людей. Людям сейчас бесконечно интересна эта тема, поэтому СМИ с удовольствием о ней пишут (в основном ― негативно): они знают, что набегут интересующиеся, будут оставлять комментарии и репостить.

Мы должны понимать, что те, кто интересуется религией ― в основном люди с очень слабым знанием предмета. Это «милые варвары»: те вопросы, которые они задают, часто кажутся простыми, банальными, глупыми ― настолько, что представляется, будто их можно задавать только агрессивно. Но во многом агрессия происходит потому, что как только ты погружаешься в тему, тебя сразу начинает уносить в «мир высокой духовности»: так и хочется вещать, окормлять, учить. А у людей для начала очень простыезапросы, и на них часто нет ответа. Тот уровень атеизма, который сейчас чаще всего встречается в Сети ― это уровень советской пропаганды, схоластика, абсолютные банальности, которые из года в год воспроизводят как новость.

Кажется, что в миссионерской деятельности Церкви есть два основных направления: борьба с сектами и внутренняя миссия, сплочение уже верующих православных людей. Но очень мало миссии (если я неправа, поправьте), направленной на обычных атеистов, более или менее равнодушных к Церкви, заинтересованных, но колеблющихся. У меня в университете была преподавательница древнерусской литературы: учёный она была замечательный, а преподаватель ― так себе. Она вещала на своём языке о каких-то ужасно сложных и интересных для неё вещах, а мы сидели, слушали и ничего не понимали. Когда я смотрю православные сайты и паблики, я часто вижу язык, который совершенно непонятен внешнему человеку.

Почему Христос ― не зомби

Караваджо. Уверение Фомы

В СМИ и Интернете сегодня очень много негатива о Церкви. За пять лет, что я веду блог о христианстве, каких только гадостей мне не говорили! Поэтому те оскорбления, которые многим кажутся безумными, я воспринимаю уже спокойно. Негатив для меня ― всегда повод для разговора. Когда ты отстранённо вещаешь о ценностях, о нравственности, никому это не интересно. Но когда появляется негативный инфоповод, всегда есть возможность высказать свою точку зрения.

Любую гадость можно обратить в свою пользу: даже бесконечно троллинговое и оскорбительное высказывание вроде «Христос ― это зомби» может стать стартом для очень интересного диалога. Можно поговорить о смерти и жизни, о том, что Христос жив и после физической смерти, а многие люди мертвы и при жизни. Тема зомби очень популярна в массовой культуре, потому что отражает именно эту идею. Попытка нападок на тебя может всегда сыграть в плюс, если её правильно использовать. Ты можешь показать, что ты человек культурный, которого таким образом невозможно задеть.

Я читала статью об американском миссионере, история которой началась с того, как она, будучи лесбиянкой, опубликовала статью, что христиане ― это всегда мракобесы, которые давят свободу. После этой статьи ей начали приходить письма, и она складывала их в две стопочки: в одну стопочку ― негативные, а в другую ― восторженные. И было одно письмо от пастора, которое она не смогла положить ни в какую стопку, потому что оно не было ни ругательным, ни хвалебным: человек приглашал её пообщаться за чаем. Эти беседы закончились тем, что она приняла христианство, вышла замуж и стала блогером совсем другой направленности.

Не враги, а братья и сёстры

В одной протестантской книжке говорится, что апостолы не очень хотели уходить из Иерусалима, со Святой Земли и идти проповедовать языческим варварам. Иногда у многих верующих, и у меня в том числе, возникает желание замкнуться в своём комфортном и уютном мирке, чувствуя себя особыми, духовными, а всех окружающих ― людьми несколько второго сорта, дурачками, с которыми и говорить-то особенно не о чем. Думаю, что люди, у которых брат, сестра, жена, тёща или свекровь ― атеисты, гораздо глубже понимают, что всё не так просто, что диалог с неверующими так или иначе приходится выстраивать. Мне кажется важным, общаясь в Интернете или давая какие-то комментарии, помнить, что атеисты, агностики, равнодушно или негативно настроенные к Церкви люди ― тоже наши братья и сёстры. Воспринимать их не как врагов, а как будущих верующих, и относиться к ним соответствующе.

Общаться с хипстерами-атеистами не сложнее, чем с сектантами, а во многом гораздо проще. И делать это, на мой взгляд, очень важно.

Ответить или промолчать?

Любая площадка может служить для продуктивного диалога. Вопрос в том, что бесконечные дискуссии на десять страниц, как правило, контрпродуктивны и только отнимают силы. Часто верующие вовлекаются в эти дискуссии, начинают распаляться, показывать себя далеко не с лучшей стороны. Когда-то я очень много дискутировала в комментариях, сейчас практически ничего не комментирую. В моём паблике во «ВКонтакте» сейчас очень жёсткая политика модерации, и часто откровенно троллинговые комментарии удаляются ― мне интересна именно содержательная дискуссия.

Нужно грамотно оценивать ситуацию общения. Если под какой-то статьёй вы видите негативные комментарии, вы можете сдержанно один-два раза ответить по существу. Эти комментаторы не обратятся сразу ― они будут усиленно защищать свою точку зрения. Здесь важно вовремя остановиться и почувствовать границы. Если вам есть, что сказать, и вы можете сказать это с любовью, почему бы не сказать? Вопрос, какое количество времени вы готовы на это потратить: к этому нужно относиться очень деликатно, чтобы не выгореть в бесконечных и бессмысленных спорах.

Могут общаться двое, а читать две тысячи человек, и важно не то, что вы докажете оппоненту, а то, как вы себя покажете для этих двух тысяч. Возможно, настоящая миссия происходит именно по отношению к ним, когда они видят с его стороны агрессию, раздражение и бескультурье, а с вашей ― любовь, готовность к диалогу и высокий культурный уровень.

Полностью выступление Дарьи Косинцевой смотрите на видео в начале статьи

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции