Читалка Игоря Говрякова: пьесы Островского, «Угрюм-река», «Из царства пернатых»

Вячеслав Шишков, «Угрюм-река», произведения Александра Островского

Только что прочитал потрясающий роман напрочь забытого сегодня советского писателя Вячеслава Шишкова «Угрюм-река». Такая долгая и очень драматичная история жизни купеческого сына Прохора Громова, который вступает в большую жизнь на рубеже веков и волею обстоятельств проходит путь от преуспевающего молодого человека до жестокого, подлого дельца, для которого цель оправдывает любые средства. Всё это — на фоне завораживающих сибирских ландшафтов, которые я своими глазами, к сожалению, ещё не видел.

У нас в литературоведении как-то заведено, что всех русских писателей (советских тоже) ранжируют по табели как машинкой для стрижки: вот этот — несомненный классик и гений, этот — классик второго ряда, но тоже ничего, сойдёт, а этот — ну о чём вы говорите, он вообще беллетрист и ничего серьёзного. Мне кажется, этот подход в корне неверный. Русская литература — богатейшая и многообразная. В ней есть место и философии, и приключениям, и сюжету, и бессюжетности. Роман Шишкова — он в одном ряду с теми книгами, которые нужно читать неторопливо, в какой-нибудь поездке, на берегу реки, может, в гамаке на даче, но обязательно на природе, потому что русская природа в них занимает центральное место. Таков, например, Мельников, таков Мамин-Сибиряк, Паустовский, Пришвин.

Кстати, о русской классической литературе. Я считаю, что у каждого человека должен быть свой классик. Непременно. Тот писатель, которого хочется перечитывать в любое время. Или про которого можно забыть на время, а потом раскрыть его книжку — и как встретился со старым другом, точнее, со старыми друзьями. С каждым новым прочтением как будто заново знакомишься с персонажами: вот три года назад этот конкретный дядя был тебе неинтересен, может, даже противен, а вот сейчас прочитал — и он тебе уже как родной. Мы меняемся — персонажи меняются вместе с нами.

Так вот у меня такой «мой» вечный классик — это Александр Островский. В этом году у меня такой своеобразный марафон: я вытаскиваю каждый месяц по одному тому из его собрания сочинений и перечитываю его пьесы. Сами книжки не по порядку — так можно не отвлекаться на всякие литературоведческие тонкости, вроде эволюции авторского стиля и прочее. Никакого анализа — только чистое удовольствия от фантазии, мастерства коллизий, остроты типов и потрясающей вкусности, такой жирной и сочной вкусности русского языка. Только Островский в одной реплике может одновременно быть уморительно смешным, и милосердным, и издевательски обнажающим.

Дмитрий Кайгородов, «Из царства пернатых»

Читатели «ТД», может быть знают, что я время от времени пишу сюда что-нибудь о птицах. Я, конечно, не профессиональный орнитолог, а любитель. То, чем я занимаюсь, называется «бёрдвотчинг» — попросту говоря, наблюдения за птицами в свободное время. Эту свою любовь к пернатым я и хочу передать читателям.

Конечно, авторов, пишущих о птицах, великое множество, и бёрдвотчинг в последнее время вообще стал довольно-таки модным увлечением. Поэтому и книг о птицах выходит очень много; доступным языком написанные, богато иллюстрированные, перемежающие научные факты и живые наблюдения — их просто очень интересно читать, даже пролистывать — одно удовольствие. Но недавно мне в руки попалась, что называется, классика орнитологической литературы — книга замечательного петербургского учёного начала 20-го века Дмитрия Кайгородова «Из царства пернатых». У этого труда подзаголовок — «популярные очерки из мира русских птиц». Какое удовольствие читать эти очерки! Рекомендую всем. И хотя книжка сейчас могла бы попасть в разряд детских (уж больно просто написана), взрослым, на мой взгляд, было бы очень полезно прочитать её.

Гай Дойчер, «Сквозь зеркало языка. Почему на других языках мир выглядит иначе», Гастон Доррен, «Лингво. Языковой пейзаж Европы»

Я преподаю мировую журналистику и сейчас вплотную занимаюсь вопросом о том, как специфика того или иного языка влияет на стиль национальной публицистики. Так что очень много читаю книг о языкознании, вообще изучаю разные труды по лингвистике: от «зубодробительно-научных» до популярных. И из всего, что мне попадалось в руки за прошедшие месяцы, могу отметить две вещи: «Сквозь зеркало языка. Почему на других языках мир выглядит иначе» Гая Дойчера и «Лингво. Языковой пейзаж Европы» Гастона Доррена.

Для тех, кто интересуется иностранной филологией, неравнодушен к тому, как говорят и думают другие люди, эти книги — настоящая находка. Представьте, что вы можете залезть в мозг к носителю иностранного языка и теперь у вас есть возможность разобраться, в каких категориях он мыслит, что движет его диалогами, как он строит фразы и — шире — как он смотрит на мир. Это не просто очень интересно, это ещё и полезно.

Записала Анастасия Прощенко